— Нет…
Допрос только начинался…
Не один день понадобился Антону для выяснения обстоятельств дела. Очные ставки и перекрестные допросы, анализ показаний свидетелей и сверка экспертиз безжалостно глотали время. И, несмотря на это, полная картина совершения кражи не прорисовывалась, не стирались приятные краски ретуши с портрета Игоря Айрапетова, не хватало какого-то очень важного соединительного звена в преступной цепочке Лаптев — Самолет — Мохов — Айрапетов. Кто из них запевала? Кто оказался причастным к преступлению по воле случая? Какова доля вины каждого из них?
Но сильнее всего интересовало Антона подлинное лицо Игоря Владимировича Айрапетова. Антон больше склонялся к тому, что преступник не может стать врачом, а вот врач может скатиться на преступный путь. Чем вызвано падение врача Айрапетова? Когда зло началось?.. С фальшивого письма Костыреву? С покупки краденых часов у Мохова? Скорее всего значительно раньше… Ведь уже Бураевская в свое время подметила, что Игорь способен на заведомую подлость. Значит, уже тогда он был способен пойти на связь с преступниками.
Загадкой оставалось и письмо Березовой к московскому инженеру Василию Михайловичу Митякину. Каким путем оно оказалось у Мохова? Не организовал ли эту фальшивку с помощью Айрапетова сам Митякин? Хотя Светлана безоговорочно верит в порядочность Митякина, но, если у того по отношению к ней были серьезные намерения, то Костырев мог оказаться третьим лишним и, чтобы от него избавиться, Митякин мог попросить Айрапетова… Ведь ради чего-то они встречались. Ради чего?..
С нетерпением ожидал Антон возвращения Митякина из Томска. Наконец Василий Михайлович появился в Новосибирске. Договорились встретиться в гостинице «Центральная», где Митякин снял одноместный номер. Направляясь к нему, Антон предполагал увидеть подвижного молодого мужчину, чем-то схожего с Айрапетовым. Однако предположение не оправдалось. Василий Михайлович оказался не по возрасту степенным, высокого роста, с глубокими залысинами в заметно поредевших волосах и с несколько грубоватыми чертами худощавого лица. Предложив Антону сесть в кресло, сам осторожно присел на краешек стула, предварительно приподняв штанины брюк, словно боялся, как бы не измять элегантно наутюженные стрелки. Чувствовалось, что к появлению сотрудника уголовного розыска он относится настороженно.
Разговор долгое время не клеился. Даже на второстепенные вопросы, касающиеся Айрапетова, Митякин отвечал, предварительно подумав, осторожно подбирая слова, как будто до смерти боялся сказать лишнее. Убив целый час на беседу с ним, Антон смог выяснить, что вырос Айрапетов в обеспеченной семье и со второго или третьего класса за ним закрепилось прозвище «Богатый». В отличие от некоторых зазнаек из обеспеченных семей, Игорь был на редкость простецким среди друзей и учился здорово, без всякой зубрежки. Среднюю школу закончил, чуть-чуть не дотянув до золотой медали, и в медицинский институт поступил без протекции, хотя мама с папой и навязывали ему свои услуги. И в студенческие годы Игорь продолжал оставаться общительным, энергичным, любил веселые компании. Родительских денег не жалел, одалживал их друзьям, водил знакомство с легкомысленными девицами, имел массу поклонниц, но своей популярностью у них не злоупотреблял. Были, конечно, и чудачества, но не выходящие из рамок.
— Как его родители на это смотрели? — спросил Антон.
Прежде чем ответить, Митякин достал пачку сигарет — Антон сразу приметил, что курит он так же, как Айрапетов, «Нашу марку», — долго искал по карманам спички. Найдя их, неторопливо прикурил, несколько раз затянулся, положил сигареты на стол и только после этого заговорил:
— Во взгляде родителей на поведение Игоря в то время один нюанс был. Игорь рвался из-под родительского крова к самостоятельности. Родители же делали все, чтобы удержать его в своем гнезде. Потому на некоторые чудачества Игоря всегда смотрели сквозь пальцы.
— Как он опекуном дяди стал?
— Подробностей не знаю, но мне известно, что на этой почве у Игоря произошел с родителями конфликт. За то, что Игорь уехал в Сибирь, Евгения Петровна, говоря бухгалтерским языком, полностью перестала его финансировать. Однажды мы с ним встретились в Москве, и я первый раз увидел Игоря без денег. Он даже у меня занял на авиабилет до Новосибирска. Через полмесяца вернул долг телеграфным переводом.
— Скажите, Василий Михайлович, чем была вызвана ваша встреча с Айрапетовым на железнодорожном вокзале? — постепенно подводя разговор к письму Березовой, спросил Антон.
— Зная обширные связи Игоря, я телеграммой просил его забронировать приличный номер в гостинице. Он выполнил просьбу. В вокзальном ресторане мы немного поговорили и, по-моему, оба пришли к выводу, что ничего общего между нами не осталось от прежней дружбы. Игоря, например, интересовал один-единственный вопрос: хорошо ли я зарабатываю?
— И последнее… — Антон достал письмо Березовой в фальшивом конверте и подал его Василию Михайловичу, Вы узнаете это?
Митякин с недоумением поразглядывал конверт, неторопливо вынул из него листок и, едва взглянув на первые строчки, удивленно спросил:
— Как оно к вам попало?
Антон улыбнулся:
— Без вашей помощи на этот вопрос затрудняюсь ответить.
— Это же мое письмо!
— Я знаю. Светлана Березова рассказала. Загадкой остается, каким образом этот листок оказался в конверте, адрес на котором написал Игорь Айрапетов.
— Письмо я получил незадолго до поездки сюда. Положил, отлично помню, вот в этот карман, — Митякин хлопнул по правой стороне пиджака. — Хотел встретиться в Новосибирске с Березовой и устранить возникшее между нами недоразумение. Светлана ошибочно поняла мое предложение о наших отношениях… Собственно, насколько понимаю, вас волнуют не мои отношения со Светланой. Интересно другое — в Новосибирске я не мог найти письма. Оно как испарилось.
Неожиданная догадка пришла Антону в голову.
— Вспомните, пожалуйста, как вы сидели в ресторане, когда встретились с компанией Айрапетова, — попросил он Василия Михайловича.
— Игорь сидел напротив, рядом с ним — дядя. Слева от меня — белокурая молодая женщина или девушка… Справа — часто улыбающийся, какой-то не внушающий доверия парень, при знакомстве, по-моему, назвавшийся Павлом.
— Деньги у вас были в правом кармане?
— Помню, хотел рассчитаться за ужин, но Игорь не позволил и заплатил сам. Десятку, которую хотел отдать официантке, я сунул, кажется… — Митякин задумался. — Ну, конечно, в правый карман!
— И она не пропала?
— Признаться, только сейчас о ней вспомнил. А потерю письма обнаружил уже в гостинице. Перерыл все, но письмо как в воду кануло. Из-за этого и со Светланой не встретился.
— Не допускаете мысли, что его вместе с деньгами У вас вытащили из кармана?
— Это мог сделать только тот парень, который сидел справа от меня. Однако не думаю, чтобы знакомый Игоря пошел на такую мерзость. Раньше, во всяком случае, Айрапетов подобных знакомств не водил, — Митякин внимательно посмотрел на Антона. — Вы очень детально интересуетесь прошлым Игоря. Он что, попал в неприятную историю?