Вот в школе было совсем иначе: стряхнув апатию, я поняла, что абсолютно никому не интересна. Вспомнился первый день в Форксе: хотелось стать хамелеоном и слиться с асфальтом, чтобы не замечали. Похоже, год спустя мое желание исполнилось.
Я будто отсутствовала, даже на уроках почти не спрашивали.
Целое утро я только и делала, что слушала: нужно наверстать упущенное за время многомесячной апатии. Увы, разговоры были настолько сумбурными, что затею пришлось оставить.
На уроке матанализа Джессика и взглядом меня не удостоила.
— Привет, Джесс! — с фальшивой беспечностью начала я. — Как выходные?
Девушка недоверчиво на меня посмотрела. До сих пор злится или хочет поскорее отделаться от ненормальной?
— Отлично! — буркнула она и уткнулась в учебник.
— Вот и славно…
В общем, я испытала на себе то, что называют холодным приемом, причем в самом прямом смысле. Через вентиляционные отверстия в полу поступал теплый воздух, но я замерзла и, схватив со спинки стула куртку, поспешно ее надела.
На четвертом уроке нас задержали. Когда я пришла в столовую, за столом, где обычно сидела, мест почти не осталось: там сидели Майк, Джессика и Анжела, Коннер, Тайлер, Эрик и Лорен. Плюс Кэти Маршалл, рыженькая десятиклассница, и Остин Маркс — старший брат мальчишки, который отдал мне мотоциклы. Интересно, давно они к нам присоединились? На один день или навсегда?
Я задыхалась от досады: ужас, можно подумать, последний семестр я в пенопластовой упаковке провела!
Никто не обратил внимания, когда я села рядом с Майком.
Так, о чем они говорят? Майк с Коннером — о спорте, значит, здесь мне ловить нечего.
— А где сегодня Бен? — спросила Лорен у Анжелы. Любопытно, выходит, Бен и Анжела по-прежнему вместе?
Кстати, длинные пшеничного цвета волосы Лорен обстригли в суперкороткий ежик. Интересно, зачем она так? Жаль, правды не узнаешь! Решила их продать? Жвачка попала? Девчонки, чьих парней она увела, подкараулили у раздевалки и обкорнали? Впрочем, не слишком красиво судить ее по старым поступкам, ведь Лорен, похоже, исправилась.
— У него кишечный грипп, — как обычно тихо и невозмутимо ответила Анжела. — Надеюсь, быстро пройдет. Вчера ночью Бену было очень плохо.
Анжела тоже изменила прическу, отрастив длинные локоны.
— Чем же вы занимались в выходные? — без видимого интереса спросила Джессика. Наверное, этот вопрос — просто предлог, чтобы заговорить о себе. Хватит наглости рассказать о поездке в Порт-Анжелес, несмотря на то что я сижу рядом? Неужели со мной не считаются настолько, что будут обсуждать прямо в моем присутствии?
— В субботу собирались на пикник, но… в последний момент передумали. — В голосе Анжелы звучало такое напряжение, что я заинтересовалась.
— Какая жалость! — Джесс явно хотела заговорить о своем, однако про поход было интересно не только мне.
— Что же случилось? — полюбопытствовала Лорен.
— Ну, — взволнованно начала моя обычно спокойная подруга, — мы собирались на север, к горячим источникам. Знаете, в паре километров от дороги есть неплохое место… Проехали, наверное, полпути и увидели…
— Что же вы увидели? Давай, говори! — Лорен сдвинула светлые брови, даже Джесс и та прислушалась.
— Не знаю, — покачала головой Анжела. — Мы решили, что это медведь. Черный и такой… огромный…
— Господи, и ты туда же! — фыркнула Лорен. В ее голубых глазах появилась насмешка, и я поняла: никаких иллюзий относительно этой особы питать не стоит, если в ней что-то и изменилось, то только прическа. — Неделю назад Тайлер рассказывал мне ту же басню.
— В туристической зоне медведей не бывает, — поддержала Лорен Джессика.
— Мы на самом деле видели, — разглядывая стол, негромко возразила Анжела.
Лорен захихикала. Майк по-прежнему беседовал с Коннером, не обращая на девушек ни малейшего внимания.
— Анжела говорит правду! — не утерпев, вмешалась я. — В субботу к нам в магазин заходил турист, которому тоже попался медведь. Он чуть ли не на окраине города его встретил, верно, Майк?
Стол накрыла гробовая тишина. Восемь пар глаз смотрели на меня с неподдельным изумлением, а десятиклассница Кэти раскрыла рот, будто произошло что-то фантастическое. Все сидели не шевелясь.
— Майк! — позвала я. — Помнишь парня, который про медведей рассказывал?
— Д-да, к-конечно, — проблеял Ньютон. Господи, ну почему он так странно на меня смотрит? На работе-то я с ним разговариваю!
Парень пришел в себя.
— Верно, верно, был один тип, который утверждал, что недалеко от перевалочного пункта видел огромного медведя. Якобы крупнее, чем гризли.
— Хм… — Лорен демонстративно повернулась к Джессике и сменила тему: — Ну как, есть новости из университета?
Вскоре в новый разговор втянулись все, кроме Майка и Анжелы. Девушка неуверенно улыбнулась, и я поспешила ответить любезностью на любезность.
— Белла, а ты чем занималась в выходные? — спросил Ньютон с настороженным любопытством.
Сидящие за столиком (за исключением Лорен) снова вспомнили о моем существовании.
— В пятницу вечером мы с Джессикой ездили смотреть кино в Порт-Анжелес, а субботу и большую часть воскресенья я провела в Ла-Пуш.
Изумленные взгляды метнулись к Джессике, которая сильно разозлилась. Интересно, это потому, что она намеренно умолчала о нашей поездке или просто хотела сама об этом сообщить?
— На какой фильм? — дружелюбно спросил Майк.
— «Тупик», ужастик про зомби, — просияла в ответ я. Кто знает, вдруг вред, нанесенный многомесячным молчанием, удастся нейтрализовать?
— Говорят, настоящая жуть! В самом деле? — Похоже, Ньютон не прочь развить тему.
— Белла даже до конца сеанса не досидела, так перепугалась, бедняжка! — ухмыльнулась Джессика.
Я кивнула, старательно изображая смущение:
— Да, действительно перепугалась…
Майк продолжал меня расспрашивать до конца ленча. Постепенно остальные завели свой разговор, хотя то и дело смотрели в нашу сторону. Анжела в основном общалась с нами и, когда я встала, чтобы отнести поднос, поднялась следом.
— Спасибо! — тихо сказала она, когда мы отошли от столика.
— За что?
— За то, что поддержала и защитила.
— Ладно, пустяки!
Во взгляде подруги светилась тревога, а не уничижительное «у нее все дома?».
— Ты в порядке?
Именно поэтому для девичника я выбрала Джесс, а не Анжелу, которую любила гораздо больше: подруга Бена слишком чуткая и проницательная.
— Не совсем, — призналась я, — хотя улучшения есть.