Леха перешел от упражнения «удав меняет кожу» к упражнению «удав готовится к броску», а Толик все «бодался» с окончательно измотанным экс-тренером северян. Довольно убедительно слоноподобный Толик изображал из себя тигра. Сбивал «тигриной лапой», растопыренными, согнутыми и напряженными пальцами, неправильные удары рук и ног слабеющего противника. В завершение схватки Толик провел прием, показанный ему Бинем на перекуре во время празднования моего дня рождения. Прием под названием «яростная атака тигра». Толик танком попер на соперника, царапая воздух перед собой «тигриными когтями». Накрыл сверху руки противника, разбросал их в стороны и попал пальцем-когтем в ямку над ключицей изнеможенного уже пятым спаррингом парня со шрамом. Парень вскрикнул от боли, припал на одно колено. Толик оставил в покое ключицу и мощно отработал толчок ладонью в подбородок. Парень упал навзничь, раскинул руки в стороны и замер. Его грудь вздымалась от тяжелого, неровного дыхания, широко раскрытые глаза смотрели в потолок без всякого выражения.
– Подстрахуйте меня со спины кто-нибудь, – язвительно бросил в сторону поверженного соперника Толик, будто плюнул, и повернулся к восторженным зрителям. – Ну? У кого есть к нам какие вопросы? Подходите, не стесняйтесь, спрашивайте...
Никто из нас не был обделен вниманием. Северяне-ушуисты каждого окружили плотным кольцом, и посыпались обычные в таких случаях вопросы, к которым я за несколько лет тренерской работы успел привыкнуть и на которые ответил практически машинально.
– А вы у кого тренировались?
– Тренируюсь. У китайца.
– Настоящего китайца?!
– Его зовут Ван. Он из Шанхая...
Господи! Как наши отечественные энтузиасты-единоборцы любят обожествлять этнических китайцев, с ума можно сойти! Многие искренне убеждены, что все поголовно китаезы – философы и мастера боевых искусств, все, кто желт лицом и узкоглаз, – монахи, да не просто монахи, а священнослужители из легендарного Шаолиня, практикующие священное искусство кулачного боя с рвением истинных религиозных фанатиков.
– Мой наставник Ван поделился методикой, как быстро и качественно овладеть стилем Журавля. Тем из вас, кто запишется на семинар и захочет посещать мою группу, я покажу серию гимнастических упражнений, которые, если упорно их практиковать, помогут самым старательным раскрыть скрытую сущность современного спортивного ушу.
И я действительно покажу вам, ребята и девчата, такие гимнастические упражнения, практикуя которые самые умные, ежели таковые отыщутся, в конце концов догадаются, что учил я вас полезной для здоровья, но абсолютно бесполезной для реальной схватки, популярной нынче гимнастике. Вот такая я сволочь!.. Или лучше скажем по-другому: «Вот такой я гуманист».
Северяне-ушуисты все спрашивали и спрашивали, мучили нас вопросами, обступив каждого из «зверей-победителей» плотным кольцом. Девушки-подружки на матах под брусьями, избранницы героев дня, забеспокоились, заревновали и осмелели, осознавая мало-помалу свое привилегированное положение. Слух о них вскоре разнесется по всему городу, неизбалованному именитыми гостями из столицы, пусть даже в интересной узкому кругу граждан спортивной области. И многие местные шлюшки почтут за честь ближе познакомиться со спортсменами-москвичами. А вот фиг им всем! Мальчики из Москвы уже заняты, уже нашли свою любовь, сроком ровно на три недели. Конечно, такие крутые мальчишки обратили внимание на самых лучших девиц в городе, как же иначе. А что романы обречены закончиться с нашим отъездом, так где вы видели примеры вечной любви? Нигде! На дворе вторая, кооперативная, фаза перестройки, и до показа «Рабыни Изауры» еще жить да жить. И, ей-богу, лучше быть мимолетной любовницей короля, чем всю жизнь трахаться на сеновале с королевским кучером!
– Стас! Долго нам еще скучать? – выкрикнула капризно Светка, выпрямившись во весь невеликий росточек рядом с брусьями и недовольно скрестив ручки на упругой (мне ли этого не знать!) остренькой грудке. Много десятков пар глаз обернулись в ее сторону, одарив Светку самыми приятными для женщин взглядами – взглядами откровенного, неподдельного интереса челяди к избраннице венценосной особы.
– Извините, нам пора... – Смущенный самую малость, я жестом попросил людей вокруг расступиться. – Встретимся завтра, приходите сюда же, на нашу вступительную лекцию. Гарантирую, вы узнаете много интересного. После лекции – запись на семинары. Желающие записаться, приготовьте справку от врача, что вам разрешено заниматься гимнастикой, и деньги, суммы оговорим завтра, но, должен предупредить сразу, мы берем стопроцентную предоплату.
Все вокруг понятливо закивали, мол, «конечно-конечно, нешто мы не понимаем... и про деньги нет вопросов, северный коэффициент позволяет потешить себя экзотическим семинаром, и про баб-с все ясно, вы – мастера, вам без мигом нарисовавшихся ревнивых поклонниц, преданных душой и телом, никак нельзя... нешто мы не понимаем!».
Вокруг царило приподнятое, праздничное возбуждение. Мы, приезжие, предвкушали отменный трах-трах с северяночками, северяночки чувствовали себя хозяйками бала, а желающие вникнуть в тайны ушу ощущали легкий зуд от свалившегося на них счастья учиться у всамделишных учеников мифологических китайцев. В атмосферу всеобщего праздника не вписывался только один человек, тот, чью левую щеку навечно изуродовал шрам от переносицы до уголка рта.
И мы, обидчики, и бывшие ученики упорно старались не замечать этого человека. Но одновременно украдкой, вполглаза за ним наблюдали. Каждый, наверное, стыдясь самого себя, примерял к собственной шкуре роль униженного, опущенного тренера. Кто-то злорадствовал, кто-то его все же жалел, наверное, но никто не показывал вида, что еще помнит о поверженном тренере. Все старательно (слишком старательно) его игнорировали, словно его и нет рядом, словно он испарился, рухнув на пол после финального удара-пощечины.
Между тем тренер долго лежал на спине, стараясь отдышаться. Лежал и смотрел в потолок пустыми глазами. Вокруг началась суета, его ученики кинулись с расспросами к новым, пришлым кумирам, а он все лежал и дышал, тяжело и прерывисто. Когда я рассказывал про Вана, заметил, как он сел на полу и, опершись на руки, попытался встать. Первая попытка окончилась неудачно. После второй попытки он поднялся. Постоял, немного согнувшись, уперев ладошки в колени и глядя в пол. Кашлянул несколько раз, сплюнул под ноги, выпрямился и пошел, слегка пошатываясь. Травм у него не было, разве что синяки заработал вследствие неумения правильно падать. И устал с непривычки. Сам виноват. Нечего было штангу тягать, лучше бы бегал кроссы, тренировал дыхалку и выносливость, самоучка!
Он шел через зал к выходу и тоже никого не замечал. Без всякого стеснения морщился, потирая ушибленные бока. Шел, как будто был один в зале, углубившись в свои никому не ведомые мысли.
Светкина длинноногая подружка, пассия Сереги Контимирова, звонко крикнула что-то человеку со шрамом, когда тот открывал дверь из спортзала в коридор, где были расположены раздевалки. Девица выкрикнула что-то озорное и обидное, я не расслышал. Светка и ее товарки вызывающе-вульгарно засмеялись, но навсегда покидающий «свой» спортзал тренер на них никак не отреагировал. Вышел, не оглядываясь, не задерживаясь на пороге.