Достав охотничий нож с рукояткой из слоновой кости, она выпотрошила оленя, позволив мне убедиться в ловкости, с какой смогла оскопить убитое животное. Затем она отрезала голову и, подняв тушу, взвалила ее мне на спину.
— Для меня он слишком тяжел, — заявила Аврора, начиная спускаться обратно по горному склону.
За ночь царственно утонченная женщина превратилась в независимую и немногословную наследницу нашего славного первопроходца Буна, и я осознал, что, несмотря на изящество ее форм, меня не особо волнует такая новая маскировка. Как странно порой действуют колдовские чары, и еще страннее, как порой неожиданно они начинают разрушаться. В итоге я пришел к выводу, что очень плохо понимал как ее натуру, так и возникшие между нами отношения. Вместо того чтобы соблазнить ее, я сам попался в расставленные ею сети, и пыталась околдовать меня не чопорная английская леди, а своенравная охотница — возможно, весьма опасная, как и предупреждал Магнус. Мне вспомнилась его легенда о многоликом Локи, капризном, плутоватом и зловредном скандинавском боге, чьи козни в итоге привели к Рагнарёку, гибели мира.
Но вот мы все же остановились передохнуть у ручья, чтобы освежить усталые и разгоряченные ноги. Причем, выступив с предложением расслабляющего массажа — тактика, безошибочно срабатывающая в деле обольщения любой женщины, — я обнаружил, что разочаровывающая твердость и мозолистость ее конечностей превзошли все мои ожидания и воспоминания. И уж конечно, она не впала в экстаз от моих прикосновений.
— Я начинаю подозревать, что вы гораздо лучше чувствуете себя в этих диких краях, чем я себе представлял.
— Неужели? — Откинувшись на спину, она взирала на меня из-под полуопущенных век. — Да, путешествуя с кузеном, я кое-чему научилась. А стрелять я научилась еще в Англии, благодаря урокам отца и Сесила. Разве вы не согласны с тем, что меткий выстрел доставляет потрясающее удовольствие?
— Как ни странно, меткость вашей стрельбы еще больше роднит нас, — с вкрадчивой задушевностью произнес я. — Мы оба ловко попадаем не в бровь, а в глаз, поэтому можем найти общие интересы не только в постели.
— Охота, господин Гейдж, всего лишь легкое развлечение.
— И я уверен, что кроме охоты мы могли бы порадовать друг друга чем-то более весомым и затейливым, — заявил я, упорно продолжая гнуть свою линию.
— Чем это, интересно, меня могут порадовать французский шпион и норвежский мятежник, блуждающие по лесам заодно с пушным зверьем?
— Я не шпион.
— Но подобно ему храните секреты. Вы действуете по поручениям Бонапарта, Астора и Джефферсона.
— Я всего лишь хочу исследовать природу и жизнь в Луизиане, как уже говорил вам. Особенно меня интересуют слоны.
— Вряд ли. Бладхаммера интересует нечто более важное. Очевидно же, что ваша парочка скрывает замечательную тайну, и я начинаю подозревать, что лично вы даже не до конца понимаете, в чем ее сущность. Вы покорно следуете за любым волевым человеком, вас попросту держат за дурачка. — Отстранившись от меня, она натянула сапоги. — Мы могли бы помочь вам, если бы вы захотели, но, похоже, вы получаете удовольствие, тупо оберегая свои секреты. Не важно. Так или иначе, в Гранд-Портидже все тайное станет явным.
Ее презрительный тон задел меня за живое.
— Так может, до тех пор мы еще успеем получить удовольствие от нашего приятного общения!
— Хватит с вас и одного любовного свидания, — заявила она, вставая с травянистого берега. — Более длительные отношения я завожу только с теми людьми, которым могу доверять.
И, взяв мою винтовку, она вновь начала спускаться с горы.
Взвалив на плечи оленью тушу, я еле распрямился, и внезапно меня расстроило то, что в ее крепких объятиях нахожусь не я, а моя винтовка. Я думал, что она из вежливости поджидала меня на краю скалы, но оказалось, словно совершенно забыв о моем существовании, Аврора напряженно вглядывалась в синевшую внизу бухту.
— Они прибыли, — наконец сказала она.
К берегу подгребало каноэ, оставляя позади себя серебристые расширяющиеся дорожки. На веслах стояли индейцы, но в центре маячила фигура в красном мундире британского солдата. Вояжеры вошли в воду, чтобы вытащить на берег лодку, а ее выпрыгнувшие обитатели быстро исчезли за деревьями.
— Кто прибыл?
— Проводник Сесила.
* * *
Нам понадобилось еще около часа, чтобы спуститься к подножию горы, откуда уже виднелся дым, поднимающийся от костров нашего лагеря. Но примерно в сотне метров от него нам встретился небольшой водоем, благодаря которому произошли судьбоносные перемены. Перед нами за деревьями, в тихом и защищенном от ветра местечке, находилась обрамленная зарослями камыша заболоченная низина. День выдался теплый, и купание могло доставить большое удовольствие. Мы услышали плеск и поняли, что кто-то уже решил искупаться.
До нас донесся женский смех.
В озерце плавали две женщины, их струящиеся волосы раскинулись веером, как бобровые хвосты. Я понял, что, должно быть, именно они прибыли в том индейском каноэ. Застыв в напряженной позе, Аврора выглядела не менее удивленной, чем я. Скрытые листвой кустарника, мы следили за купальщицами. Все виденные мной индейцы были хорошими пловцами, и женщины эти не являлись исключением. Одна из них наконец поднялась из воды и направилась к берегу, все ее бронзовое тело поблескивало в золотистых каплях, и я вдруг невольно издал громкий вздох.
Удивленно вскинув брови, Аврора глянула на меня с кривой усмешкой.
Юная индианка выглядела на редкость соблазнительно, ее груди, хотя не столь полные, как у леди Сомерсет, смотрелись не менее привлекательно, так же как и плавные изгибы ее гладких бедер и изящных ног. Волны плескались возле ее колен, а сама она, видимо, как-то почувствовав наше присутствие, оглянулась, не более смущенная своей наготой, чем лесная лань, и на лице ее отразилось лишь игривое любопытство. Солнечные лучи подчеркивали темноту ее сосков и влажный блеск сбегавшего к бедрам треугольного островка. Для индианки ее кожа оказалась неожиданно светлой, и волосы вместо привычной угольной черноты отливали темной медью. Эта нимфа смотрела прямо на наши кусты, хотя наверняка нас не видела, но вглядывалась в них с настороженным интересом.
— Почему ее кожа светлее обычной?
— Кто знает, — сказала Аврора. — Может, она полукровка или бледнолицая пленница. Пошли дальше.
Когда она вышла из-за деревьев, индианка вдруг резко нырнула в камыши, мгновенно спрятавшись, как дикарка.
— Погодите! — прошептал я.
Теперь уже вторая, более полная и менее соблазнительная особа поднялась из воды и, оглядываясь через плечо, быстро скрылась в прибрежных зарослях.
Аврора насмешливо оглянулась на меня.
— Значит, вы предпочитаете краснокожую дичь.
— А разве у меня есть шанс вкусить белокожей?