— Как ты догадался, что нас похитили? — переведя дух, спросил я.
— Я заметил, как полуголые и встревоженные Сомерсеты пронеслись в кромешной ночной тьме к лагерю Красного Мундира, — ответил вояжер. — Меня это очень удивило, ведь обычно эти аристократы всячески заботились о производимом впечатлении, а тут вдруг разом сбросили свои высокомерные маски. Значит, скумекал я, произошло нечто весьма важное. Потом я увидел, как они отволокли вас к лодкам. Времени звать на помощь у меня не было, и я последовал за вами один, выбрав самое вместительное из попавшихся на глаза каноэ.
— Клянусь тонзурой святого Бернара, ты сотворил настоящее чудо!
— Чудо сотворили эти женщины. Заметив меня, Намида устроила бурные дебаты по поводу вашей участи, чтобы отвлечь индейцев. Благодаря ей я успел подготовить внезапное нападение. Так что, приятель, скажи спасибо почтению к супружеским связям!
Я оглянулся на нашу спасительницу, Намида продолжала упорно грести, на ее испачканных щеках белели не замеченные мною раньше полоски — их оставили ручейки слез. Но она смущенно улыбнулась мне.
— Да и сам Гейдж молол языком, как торговка на базаре, — сообщил Бладхаммер. — Выболтал им все, что знал.
— Я тоже старался выиграть время для Пьера, — парировал я, слегка погрешив против правды.
Зато меня не успели лишить глаза. Конечно, я получил синяки и ссадины, но не рыдал кровавыми слезами. Я смогу постичь эту жизнь, если она перестанет подкидывать мне сюрпризы.
— Верно, благодаря его маневрам один из ваших охранников оказался прямо под моим прицелом. — Пьер подмигнул мне.
— Но теперь им известно, что мы ищем! — сердито огрызнулся Магнус.
— Значит, мы должны закончить поиски раньше их, — жизнерадостно сказал я.
— Тьфу! В следующий раз придумай более правдоподобную ложь.
— Моя откровенность беспредельна.
— Нам помогло и то, что я сообразил захватить лишний бочонок пороха, — продолжил Пьер, — но теперь он израсходован, и у нас остались лишь запасы в пороховницах. Два мушкета, одна винтовка и Магнус с бердышом.
— Я сомневаюсь, что ему нужно иное оружие, — сказал я, глянув на его залитый кровью топор. — Магнус, ты сражался как древние богатыри в восьмом столетии.
— Оттуда и пошел наш род, — ответил он.
— Похоже, одного меткого выстрела хватило, чтобы на время остановить преследователей, — заметил я, оглянувшись назад.
— Они просто уверены в том, что в итоге все равно догонят нас, — сказал Пьер. — У них теперь есть ваша карта. Когда же, интересно, ты собираешься применить колдовские силы для нашего спасения?
— Пьер, если бы я действительно умел колдовать, то не преминул бы воспользоваться этим! Но я ученый, а не волшебник. Мне необходимо особое оборудование, а у нас пока нет ничего для накопления электрической силы, к тому же найденная мной магическая книга сгорела в огне.
— Мало того что ты плохо поешь и гребешь, так у тебя в запасе, оказывается, нет никаких колдовских талантов? Mon dieu, похоже, связавшись с ослом, я заразился его глупостью.
— Я умею стрелять. И это умение, по-моему, уже принесло нам ощутимую пользу.
— Oui, выстрел был хорош… возможно, ты впервые сделал нечто достойное. Но это не остановит их. Конечно, им потребуется время для организации новой погони, но они наверняка рассчитывают, что ты приведешь их к сокровищам. Пока неизвестно, живы или мертвы Сомерсеты. А вот Красный Мундир, по-моему, только ранен, что чертовски плохо. Он не успокоится, пока не отомстит.
— Ничего страшного не произошло бы, если бы он отпустил нас.
— У него другой взгляд на такие вещи.
— И вообще, при чем тут сокровища?
— А ты думаешь, что вояжеры дураки? Вы двое не похожи ни на священников, ни на торговцев, и с тех пор, как мы встретились, вы не вели никаких ученых записей. Не проводили никаких разведок, не заносили данные на карты и не задавали вопросов о проторенных путях или тропах. Любые исследователи собирают разные сведения, вы же скрывали их. Единственным объяснением могло быть сокровище.
— Что ж, ты, разумеется, уже заслужил свою долю.
— Вы ищете золото индейцев, как в Мексике или Перу? — с усмешкой спросил он.
— Нет, не золото.
— Тогда, может, изумруды, как в лесах Колумбии?
— В здешних краях нет никаких самоцветов.
— Так что же тогда? Ради чего мы все рискуем нашими жизнями? — Он выглядел жизнерадостным, как именинник.
— Ради молота.
— Что-о-о? — От удивления он перестал грести.
— Молота богов, обладающего особым могуществом. Верно, Магнус?
— Да, и проклятые Сомерсеты теперь тоже знают об этом. Но не только это, малыш. Я покажу тебе, где находится центр мироздания, пуп земли.
— Ты хочешь проникнуть в ее глубины?
— Бери выше. В райские кущи.
— Райские кущи? Но разве нас не изгнали оттуда?
— В Библии, наверное, написано о другом райском саде, а я говорю о священной земле, дарующей духовное могущество. Хотя, возможно, именно там и находился библейский рай.
— Ты думаешь найти рай в этих диких краях? После того как побывал в индейской деревне?
— Я думаю, что его нашли мои скандинавские предки. — Он похлопал по лишившемуся карты чехлу, который продолжал упорно таскать с собой. — И когда мы найдем указанное ими место, то обретем истинное спасение. Драгоценные камни не настолько ценны, малыш. Но поистине драгоценна сама жизнь.
— Но она у нас уже есть. Разве нет?
Магнус мрачно улыбнулся и приналег на весло.
* * *
В окрестностях райского сада, по моим наблюдениям, обитало великое множество комаров и мошек, готовых поселиться на наших порезах и ссадинах. Быстро пройдя на юго-запад по озеру Верхнему, мы свернули в болотистое устье реки, которую Пьер назвал Сент-Луис, протекавшую в сотнях миль севернее одноименного города. В сгустившихся сумерках маленькие злодеи высосали из нас больше крови, чем взвод склонных к кровопусканию лекарей, но мы не смели снизить скорость нашего каноэ, несмотря на общий упадок сил. Под голодное урчание животов мы продолжали грести целый вечер, и наконец русло начало сужаться, а течение заметно усилилось.
— Пора искать укромное местечко, — решил Пьер.
Пройдя по болотистому берегу, мы временно затопили наше каноэ, нагрузив его камнями, и, как утки, угнездились в топких зарослях камыша. Никакой еды у нас не было, за исключением нескольких брикетов запасенного Пьером пеммикана — ужасная дрянь, но спасает от голодной смерти, а костер мы развести побоялись. Но мы все так вымотались, что холодная вязкая земля показалась нам пуховой периной. Я уснул, едва коснувшись головой травянистой кочки, продолжая во сне убегать от безымянных и ужасных врагов.