— Откуда же мы начнем?
— Между храмом Омара и мечетью Аль-Акса находится фонтан Аль-Кас, — решительно сказал Фархи. — Вода в него поступает от древних водохранилищ, расположенных под Храмовой горой. Эти соединенные туннелями водохранилища сообщаются друг с другом. Некоторые летописцы полагают, что они являются частью системы подземных каналов, которые тянутся до самой скалы Куббат ас-Сахра, на которой Авраам приносил жертву Богу, — до краеугольного камня мироздания. Более того, эти водохранилища должны также подпитываться подземными источниками, а не только дождевой водой. В связи с этим десять лет назад Джаззар поручил мне найти древние записи о подземных ходах под Храмовой горой. Я сообщил ему, что ничего не нашел.
— Вы солгали?
— Признание в неудаче обошлось дороговато. В наказание меня изуродовали. Но главное, что я действительно нашел старые отрывочные записи, описывающие тайный путь к такому великому могуществу, какого нельзя было позволить достичь человеку, подобному Джеззару. А мы можем проникнуть в подземелье через источник Гион, что питает Силоамский пруд за городскими стенами. И тогда мусульмане не увидят нас.
— Сеть этих водохранилищ, — добавила Мириам, — может спускаться на ту глубину, где евреи хранили в тайниках ковчег, книгу и остальные сокровища.
— Только если их не обнаружили первыми рыцари-тамплиеры, — заметил Фархи. — И они также могли их перепрятать… после сожжения Жака де Моле. Есть и еще одна сложность, которая удерживала меня от проведения исследований.
— Эти туннели заполнены водой?
У меня сохранились страшные воспоминания о моем спасении из Великой пирамиды.
— Возможно. Но это еще не самое страшное. В одном из обнаруженных мной документов упоминались запечатанные двери. То есть то, что когда-то было открытым, теперь может оказаться закрытым.
— Решительные люди преодолеют любые запертые двери, достаточно применить силу мускулов или мощь пороха, — с воодушевлением заметил Иерихон.
— Никакого пороха! — воскликнул Фархи. — Вы что, хотите вызвать панику в городе?
— Тогда обойдемся мускулами.
— А что, если мусульмане услышат, как мы там копаемся? — спросил я.
— Такой вариант, — заметил банкир, — был бы крайне прискорбен.
Моя винтовка наконец была готова. Для точного определения центра наводки Иерихон аккуратно приклеил на линзу нашего своеобразного оптического прицела два волоска Мириам, и когда я опробовал это новое ружье за городом, то обнаружил, что уверенно попадаю в тарелку с двухсот ярдов. Мушкеты, для сравнения, легко мазали и после пятидесяти. Но когда я залез на крышу нашего дома, намереваясь последить за передвижениями французских бандитов, то никого из них не обнаружил, хотя до боли в глазах вглядывался в ближайшие улицы. Неужели они убрались из города? Мне это представлялось сомнительным, скорее уж сюда прибыл Алессандро Силано, чтобы тайно руководить ими, и тогда я смогу захватить его и разузнать об Астизе.
Но казалось, этой банды вовсе не существовало.
Из отполированной меди Мириам сделала две копии серафимов и закрепила их на обеих сторонах деревянной ружейной ложи и на пороховницах, где я хранил заодно смазочное масло. Попадая в ствол вместе с патроном, оно очищало его от остатков пороха перед каждым выстрелом. Серафимы простерли друг к другу крылья так же, как на ковчеге. Девушка также вырезала мне рукоятку для нового томагавка. Я был так доволен, что дал сомневающемуся Иерихону советы о том, как выигрывать в «фараоне», если ему доведется сыграть в карты, а в подарок Мириам купил золотой испанский крестик.
После нашего вечернего приключения меня совершенно не удивило, что Мириам упорно намеревалась сопровождать нас, несмотря на склонность иерусалимских женщин к уединению.
— Ей известно много древних легенд, от которых меня клонит в сон, — признал Иерихон. — А порой она понимает непостижимые для меня премудрости или те, что я не считаю нужным постигать. К тому же мне не хочется оставлять ее одну дома, пока по городу шныряют французские мерзавцы.
— На том и порешим, — заключил я.
— Кроме всего прочего, — заметила она, — вам обоим не хватает женской интуиции.
— Главное, чтобы мы двигались тихо как мыши, — добавил Иерихон. — Мириам сказала, что вы овладели навыками краснокожих индейцев.
По правде говоря, почерпнутый мною у индейцев опыт состоял главным образом в том, чтобы избегать всяческих встреч с этими дикарями и откупаться от них подарками при неизбежности такой встречи. О редких стычках с ними у меня сохранились ужасающие воспоминания. Перед Мириам я, конечно, прихвастнул (в силу дурной привычки) моими фронтирскими подвигами, однако сейчас было поздно признаваться в этом.
Мы уже подготовились к выходу, и к нам присоединился одетый во все черное Фархи.
— Мое участие, возможно, будет даже важнее, чем я полагал, — заметил он. — Со времени нашего последнего разговора я изучил знакомые тамплиерам иудейские тайны, включая нумерологию еврейской каббалы и книгу Зоар.
— Еще одна книга? И о чем же в ней толкуется?
— Некоторые из нас полагают, что Тору, или, по-вашему, Библию, можно прочесть на двух уровнях. На одном мы видим всем известные истории. А второй могут прочесть только посвященные, он представляет другую тайную священную историю, написанную между строк или зашифрованную с помощью числового кода. Такого рода толкования и содержатся в Зоаре.
— Неужели Библия закодирована?
— Каждой букве еврейского алфавита соответствует определенное число, и помимо того существует еще десять цифр, представляющие священные сефироты. В них и скрыта тайна шифра.
— Что же это такое?
— Сефироты, или сферы, определяют шесть направлений бытия: четыре главных — восток, запад, север и юг, добавочные — верх и низ, а также вещественные сущности Вселенной — огонь, воду, эфир и Бога. Эти десять сефирот и двадцать две буквы описывают тридцать два «пути премудрости», которые, в свою очередь, открывают семьдесят два священных имени Бога. Кстати, может быть, Книга Тота тоже закодирована? Тогда еще надо будет искать к ней ключ. Ладно, попробуем разобраться.
Ну вот, опять та же сумасшедшая тарабарщина, с которой я постоянно сталкиваюсь с тех пор, как выиграл в Париже проклятый египетский медальон. Сумасшествие, очевидно, заразно. Такое множество людей готово поверить в легенды, нумерологию и математические чудеса, что я тоже начал в них верить, хотя редко понимал заумные разговоры книжников. Но если уж изувеченный банкир вроде Фархи готов лазать по подземельям ради еврейской нумерологии, то такое занятие уж всяко достойно моего времяпрепровождения.
— Да уж, желательно. Ну что, пора в путь. — Я повернулся к Иерихону. — А зачем вы решили тащить с собой мешок раствора?
— Чтобы заделать стены, которые мы продырявим. Никто не узнает о краже, если скрыть все следы воровства.