К бою готов, подумал Берне и тут же спохватился, что сравнение это сегодня может оказаться особенно уместным. Прибытие клиента с золотым ключом всегда требовало от сотрудников банка повышенного внимания. Но прибытие клиента с золотым ключом, которого к тому же разыскивала французская судебная полиция, ставило его в чрезвычайно деликатное положение. Банк вынес немало битв в суде, отстаивая право своих клиентов на соблюдение анонимности, невзирая на доказательства, что некоторые из этих клиентов были преступниками.
Всего пять минут, думал Берне. У меня всего пять минут, чтобы вывести этих людей из банка до прибытия полиции.
Если он поторопится, то нежелательных последствий можно благополучно избежать. Он, Берне, скажет полиции, что да, действительно, эти люди вошли в банк, но поскольку не были его клиентами и не имели цифрового кода доступа, их тут же отправили обратно. Какого черта понадобилось этому дежурному на входе звонить в Интерпол! Соблюдение конфиденциальности, очевидно, не входит в правила этого типа, а ведь получает пятнадцать евро в час!
Остановившись у двери, Берне глубоко вдохнул и расслабил мышцы. Затем изобразил на губах сладчайшую из улыбок и ворвался в комнату, подобно теплому ветерку.
– Добрый вечер, – приветствовал он клиентов. – Я Андре Берне. Чем могу по… – Остальные слова застряли в горле. Эта женщина, стоявшая перед ним… ее он никак не рассчитывал увидеть здесь, тем более в таком качестве.
– Простите, мы с вами знакомы? – спросила Софи. Она не узнала банкира, но он смотрел на нее так, точно увидел привидение.
– Нет… – с трудом выдавил Берне. – Я… э-э… кажется, нет, не знакомы. – Он глубоко вдохнул и снова изобразил улыбку. – Мой помощник сказал, у вас есть золотой ключ, но нет номера счета? Могу ли я узнать, как вы получили этот ключ?
– Мой дед передал его мне, – ответила Софи, не сводя с банкира пристального взгляда. Тот же явно все больше нервничал.
– Вот как? Ваш дед дал вам ключ, но не сообщил при этом номера?
– Просто у него не было времени, – сказала Софи. – Он, видите ли, был убит сегодня вечером.
Мужчина резко выпрямился и отпрянул.
– Жак Соньер мертв?! – В глазах его светился неподдельный страх. – Но… как?
Теперь настал черед Софи удивляться.
– Так вы знали моего деда?
Банкир Андре Берне оперся о край стола, чтобы сохранить равновесие.
– Мы с Жаком были близкими друзьями. Когда это произошло?
– Сегодня вечером, несколько часов назад. В Лувре.
Берне подошел к глубокому кожаному креслу и рухнул в него.
– Мне нужно задать вам обоим один очень важный вопрос. – Он взглянул на Лэнгдона, потом на Софи. – Кто-либо из вас имеет отношение к его смерти?
– Нет! – воскликнула Софи. – Абсолютно никакого.
Лицо Берне было мрачно. Какое-то время он молчал, потом заметил:
– Ваши снимки распространил Интерпол. Поэтому я вас и узнал. Вы обвиняетесь в убийстве.
Софи похолодела. Выходит, Фаш обратился в Интерпол? Похоже, капитан проявляет большую заинтересованность в этом деле, нежели она предполагала вначале. И она вкратце объяснила Берне, кто такой Лэнгдон и что произошло в Лувре этим вечером.
Банкир был изумлен.
– Так, умирая, ваш дедушка оставил вам послание с призывом найти мистера Лэнгдона?
– Да. И еще этот ключ. – Софи выложила золотой ключ на журнальный столик перед Берне, гербом братства вниз.
Берне взглянул на ключ, но трогать его не стал.
– Он оставил вам только этот ключ? Ничего больше? Ни записки, ни единого листка бумаги?
Софи понимала, что покидала музей в спешке, но была уверена: ничего, кроме ключа, за рамой «Мадонны в гроте» больше не было.
– Нет. Только ключ.
Берне беспомощно вздохнул:
– Боюсь, ключ дополняется десятизначным числом, которое служит кодом доступа. Без этих цифр ваш ключ бесполезен.
Десять цифр. Софи быстро прикинула в уме. Десять миллиардов возможных вариантов. Даже если параллельно задействовать все мощные компьютеры в шифровальном отделе, на получение кода могут уйти недели.
– Понимаю, месье. Просто мы подумали, вы можете чем-то помочь.
– Увы, но тут я, к сожалению, бессилен. Наши клиенты сами набирают номера через защищенный терминал, а это означает, что номера известны только им самим и компьютеру. Таким образом в нашем банке обеспечивается полная анонимность. Ну и безопасность наших сотрудников.
Софи все понимала. В крупных продуктовых магазинах действовала та же система. СОТРУДНИКИ НЕ ИМЕЮТ КЛЮЧЕЙ К СЕЙФАМ. Банк не хотел рисковать. Ведь кто-то мог и похитить ключ, а потом захватить в заложники сотрудников банка и заставить их выдать номер.
Софи уселась рядом с Лэнгдоном, взглянула на ключ, потом – на Берне. – Вы хоть приблизительно представляете, что мог хранить дед в вашем банке?
– Я абсолютно не в курсе. Это противоречило бы уставу банка.
– Месье Берне, – сказала она, – у нас очень мало времени. Позвольте мне быть предельно откровенной с вами. – С этими словами Софи взяла ключ и перевернула его так, чтобы банкир видел печать Приората Сиона. – Этот символ на ключе вам что-нибудь говорит?
Берне взглянул на изображение геральдической лилии – никаких эмоций на его лице не отразилось.
– Нет. Многие наши клиенты украшают свои ключи девизами или инициалами.
Софи вздохнула, не сводя с него пристальных глаз.
– Эта печать – символ тайного общества, известного под названием «Приорат Сиона».
Снова никакой реакции на непроницаемом лице Берне.
– Мне об этом ничего не известно. Да, мы с вашим дедом были дружны, но говорили в основном о бизнесе. – Он поправил галстук. С первого взгляда становилось ясно, что этот человек нервничает.
– Месье Берне, – продолжала давить на него Софи, – дед звонил мне сегодня и сообщил, что нам с ним угрожает большая опасность. Сказал, что хочет мне кое-что передать. Оставил вот этот ключ. А теперь он мертв. Любая информация от вас может оказаться очень важной.
На лбу у Берне проступили мелкие капельки пота.
– Вам надо выбраться из этого здания. Боюсь, полиция скоро прибудет. Охранник, работающий на входе, счел своим долгом сообщить в Интерпол.
Софи тоже была явно встревожена. Однако не преминула попытаться еще раз: