Вероятно, Вера заметила озадаченное выражение на лице у Нэнси, так как узловатый палец старухи вновь устремился в ее сторону.
— Вот видишь, — произнесла она с торжеством в голосе. — Я ей говорила, что так неправильно поступать, но она не слушала. «Ничего у вас не выйдет, — сказала она, — поэтому будет лучше отдать его другим людям». Столько мук и переживаний… и все впустую, потому что в конце концов ей пришлось самой его искать.
— Если вы говорите обо мне, — холодно произнесла Нэнси, — то Алиса была совершенно права. Нужно быть полным идиотом, чтобы доверить вам ребенка. Только подумайте о том, что вы сделали со своим собственным сыном. — Она начала решительно продвигаться вперед. — Итак, вы сдвинетесь с места или мне подвинуть вас силой?
Из глаз Веры покатились слезы.
— Я не виновата. Во всем виноват Боб. Он приказал им от него избавиться. Мне даже не разрешили на него взглянуть.
Нэнси не интересовали ее страдания. Попросив Вулфи повернуть дверную ручку, она спиной оттолкнула старуху, со вздохом облегчения поддела краешек двери носком ботинка, распахнула ее и поспешно вышла в коридор.
* * *
Лео стал как-то странно растягивать слова:
— Когда отец вернулся месяца два или три спустя, он обнаружил, что кто-то стянул кольца его матери вместе с несколькими серебряными предметами из шкафов на первом этаже. А все остальное подвинули так, что мама не заметила пропажи. К тому же она была слишком занята своей благотворительностью, чтобы обращать внимание на такие мелочи. А вот отец заметил. Буквально в течение первых суток после возвращения домой. Вот как он чуток к своей собственности. — Лео снова сделал паузу, чтобы проверить, насколько его слова зацепили Марка. — Ну а остальное вам известно. Он набросился на бедную старую Веру так, словно она была виновата в самом страшном преступлении… А мама не сказала ни слова.
— Ни слова о чем?
— О фокусах Лиззи.
— Какое отношение имеет к этому Лиззи?
— А как вы думаете, кто был вором?
— Мне казалось, вы сами сознались в воровстве?
— Да, вы правы, — подтвердил Лео с хриплым смехом. — И совершил большую ошибку.
— Ну и кто был настоящим вором? Ее дружок?
— Боже, конечно, нет! Его вину я бы на себя не взял ни за что! Вором была сама Лиззи. Она пришла ко мне, дрожа, как осенний листочек, и обо всем рассказала. Дружок убедил ее, что женится на ней, если добудет немного денег, чтобы сбежать в Гретна-Грин. Глупая корова. Она была тогда так умилительно романтична. Ее оттрахал по первое число бродяга с большой дороги, а она до сих пор вспоминает об этом, как о самом счастливом мгновении своей жизни.
Марк снова задумчиво уставился на стену. Что из услышанного им ложь? То, что Лео украл вещи отца, или что не крал? Марк вновь ощутил специфическое воздействие шарма Лео, но теперь он был не столь легковерен, как прежде. В данный момент он не сомневался, что Лео затеял какую-то новую игру.
— Вера знала о том, кто совершил кражу?
— Конечно, знала. Частично проблема была и в ней. Она обожала оборванца, потому что он взял на себя труд обработать и ее. Со всех точек зрения он был прирожденный обольститель. Вера выгораживала Лиззи, поэтому мама долго не представляла реальной картины.
— Но почему она не сказала правды или хотя бы не намекнула, когда ваш отец обвинял ее в воровстве?
— Наверное, она все бы и рассказала, будь у нее время. Вот почему Лиззи и обратилась ко мне с воплями о помощи.
— Почему мать поверила вам? Она ведь должна была понимать, что Лиззи имеет какое-то отношение к произошедшему.
— Так ей было легче жить. Отец не простил бы ей того, что она недосмотрела за Лиззи. Как бы то ни было, вы ведь знаете, лгать я умею превосходно. Я ей сказал, что проигрался в пух в казино в Довиле. И она сразу поверила.
Вероятно, потому, что так оно и было, подумал Марк. Хотя бы отчасти. Алиса всегда говорила: после того как что-то сделает Лео, ровно через шесть месяцев за ним повторяет и Лиззи. И тем не менее…
— Лиззи подтвердит ваши слова перед отцом?
— Конечно, подтвердит. И Вера подтвердит, если у нее хоть что-то в голове осталось.
— А Лиззи с вами? Я могу с ней поговорить?
— Ни то ни другое. Но я могу попросить ее позвонить вам, если хотите.
— Где она?
— Не ваше дело. Если она захочет, то сама все расскажет.
Марк прижал руку к стене и уставился на пол. «Принять чью-то сторону…»
— Будет лучше, если она не узнает, что здесь находится ее дочь. Я не хочу, чтобы она думала, что ей нужно встретиться с девушкой. — Он услышал, как вздохнул Лео. — И прежде чем вы в очередной раз обрушитесь с обвинениями на отца, я должен вам сказать, что саму девушку не интересует ее биологическая мать. У нее прекрасная приемная семья, и она не хочет никаких дополнительных сложностей из-за эмоций, связанных с другими родителями. Кроме того — и я хотел бы, чтобы это осталось между нами, — страдающей стороной при такой встрече будет Лиззи. У нее нет ни малейших шансов хоть отдаленно приблизиться к стандарту своей дочери или ее приемной матери.
— Создается впечатление, что она вскружила голову не только отцу, — саркастически произнес Лео. — Не хотите ли вы таким способом запустить руку в семейное состояние, Марк? Жениться на наследнице и получить джек-пот? Как-то несколько старомодно, вам не кажется?
Марк оскалился в телефон.
— Давно пора вам, Лео, прекратить мерить окружающих собственной меркой. Вокруг вас ведь не стареющие болваны с проблемой самооценки, полагающие, что родители должны содержать их до конца жизни.
Теперь точно такой же оскал Марк почувствовал и в ответе Лео:
— У меня нет никаких проблем с самооценкой, дружище.
— Вот и превосходно. В таком случае я могу дать вам телефон одного моего знакомого, который лечит мужское бесплодие.
— Да катитесь вы знаете куда?! — злобно выкрикнул Лео и дал отбой.
К тому времени, когда Мартин Баркер вернулся в лагерь скваттеров, обыск автобуса Лиса практически закончился, не дав никаких реальных результатов. Открыли и проверили почти все: двери, багажное отделение, капот. Под дуговые лампы поставили стол с предметами, не представлявшими особой ценности: электроприборами, биноклем, рацией на батарейках. Все это могло с одинаковым успехом как принадлежать самому Лису, так и быть украденным. Кроме перечисленного, единственными более или менее интересными находками оказались молоток и бритва, найденные на террасе, и небольшой металлический сейф, который обнаружили под одной из кроватей.
— Здесь только мелочь, — сказал Монро Баркеру. — Он даже не трудился его запирать. Всего-то пара сотен, водительские права на имя Джона Питерса с адресом в Линкольншире, несколько писем… и, пожалуй, все.