— В таком случае освобождение завершится непредсказуемо, — заявила Ирина.
— То есть?
— Во время перестрелки господин Беловольский погибнет.
Ефим Львович помолчал, согласно кивнул.
— Не исключаю. Но это крайний случай.
— Крайний случай — самый надежный случай, — с усмешкой заметила девушка.
В этот раз допрос Беловольского проводился в присутствии князя Икрамова. В комнате также находились следователь Потапов и сыщик Миронов.
Гришин отсутствовал.
Стул с допрашиваемым находился посредине комнаты, остальные расположились по углам, так, чтобы ему было некомфортно крутить головой, отвечая на те или иные вопросы.
На лице Беловольского виднелись кровоподтеки, что говорило о серьезно проводимой с ним работе. Держался он с трудом, временами у него кружилась голова и подташнивало.
— Ну и к каким размышлениям вы, сударь, пришли после последней нашей беседы? — поинтересовался Потапов.
— Жизнь сложна, — усмехнулся тот.
— Об этом раньше вы не догадывались?
— Догадывался, но не настолько.
— Значит, давайте ее упрощать, — предложил Миронов. — Прямо с сегодняшнего дня.
— Я не понимаю, чего вы от меня хотите.
— Опять «семь сорок», — вздохнул сыщик. — Знаете, что такое «семь сорок»?
— Еврейский танец.
— Вот вы его перед нами и исполняете. Может, хватит?
— Но я действительно ничего не знаю! — возразил Беловольский.
— Будем отвечать на вопросы конкретно, — предложил Икрамов. — Партия, к которой вы принадлежите?
— Партия эсеров.
— Лидер?
— Мне он неведом.
— Деньги добывались для партии?
— Да.
— Кто конкретно давал задание?
— Мне о задании сообщили через агентов.
— То есть вы к руководству не допущены?
— Нет.
— Дама, не однажды бывавшая с вами на «деле», кто она?
— Представлен не был.
— Совершали вооруженные налеты и не были представлены? — с издевкой удивился князь.
— В целях конспирации. Именно поэтому мадемуазель всегда была при вуали.
— Мадемуазель? Вы сказали «мадемуазель»?
— Простите, оговорился.
— Нет, милок, такими деталями не оговариваются, — снова вмешался Потапов. — Ее имя?
— Я уже говорил — Виолетта Мишиц.
— Это не имя. Кличка! Настоящее имя?
— Не знаю.
— Ваше высокородие, — обратился Миронов к князю, — мне сдается, сей «товарищ», как они величают друг дружку, еще недостаточно подумал о тяготах жизни. Может, мы снова передадим его нашим умельцам?
— Минуточку, — остановил его тот. — Называю конкретные фамилии. Іраф Константин Кудеяров… Профессиональный революционер Губский… Мадемуазель Бессмертная… Кого из перечисленных вы знаете?
— Никого не знаю, — тихо ответил Беловольский.
— Врете! — От гнева глаза князя стали черными. — Врете!.. Мы вас не отпустим! И будем пытать до тех пор, пока не изложите все, что знаете о вашей организации!
— Знаю только одного господина, — запекшимися губами произнес арестованный. — Барон Александр Красинский.
— Его место в организации?
— Он финансирует ее.
— Откуда вам это известно?
— Однажды именно от него я получал средства на оплату боевиков.
— Адреса и личности боевиков вам известны?
— Никак нет. Конспирация.
Миронов переглянулся с Потаповым, заметил:
— Вранье… Много знает, мало говорит.
— Ничего, время у нас есть, — усмехнулся тот.
— Еще кого знаете из «товарищей»? — продолжил Икрамов.
— Не помню.
— Кто мог расстрелять Китайца?
— Кто-то из наших.
— Конкретно.
— Не могу знать. Возможно, некто по имени Ирина.
— Что о ней знаете?
— Тоже боевик. Фанатична и одержима. Ее пускают в дело при крайней необходимости.
— Вы ее знали?
— Только слышал о ней. Лицо особой законспирированности.
Полковник встал, зашел к допрашиваемому с другой стороны.
— Возвращаюсь к началу. Кого из перечисленных мною особ вы знаете лично? Или слышали о них?
Тот устало посмотрел на князя, попросил:
— Дайте попить.
Потапов взял со стола графин, налил стакан. Беловольский выпил быстро и жадно, вытер губы рукавом грязной сорочки.
— Пожалуйста… Не могу больше… Мне необходимо подумать. Возможно, я еще что-либо вспомню.
— Хорошо, — кивнул Ибрагим Казбекович. — Завтра продолжим. — И кивнул Миронову. — В «Кресты»! Охрану усиленную, контактов никаких. Пусть господин помечтает в одиночестве. Надеюсь, к следующей беседе он будет более подготовленным.
Миронов открыл дверь, махнул конвоирам, те подхватили полуобморочного арестанта под руки и выволокли за дверь.
Князь обвел следователя и сыщика тяжелым, не сулящим ничего хорошего взглядом, предупредил:
— Первое: допрос завтра. Церемониться не будем… Второе! Установить слежку за графом Кудеяровым, выйти на барона Красинского и определить все его контакты. Третье… Постараться получить сведения о девице по имени Ирина. Это крайне важно… И четвертое, — он посмотрел на Потапова. — Что-нибудь известно о мадемуазель Бессмертной?
— Кроме того, о чем я вам докладывал, ничего нового. Исчезла, растворилась, канула в бездну, — развел тот руками.
— Слежку за домом княжны Брянской снять! — жестко приказал князь.
— Но ведь Бессмертная может там появиться самым неожиданным образом, — слабо возразил Потапов.
— Вы следите за этим домом уже несколько месяцев, и какой прок?! Транжирите время и деньги! Следующее… Любую информацию докладывать мне немедленно, никаких решений об арестах не принимать. Любые насильственные меры также должны производиться только с моего ведома.
Следователь и сыщик откланялись и покинули комнату допросов, оставив князя в задумчивости.
Автомобиль барона Красинского остановился на Миллионной возле ворот особняка братьев Кудеяровых, водитель посигналил, и привратник немедленно подошел к приехавшим, поинтересовался:
— Чего прикажете, господа?
— Граф Кудеяров дома? — спросил барон.
— Который? У нас их два — граф Петр и граф Константин.