– Не надо… – помахал пальцем в воздухе Юра. – Не надо меня воспитывать. Это раз. А второе – нормальный язык я знаю так, что ты можешь залечь, и только дым из одного места.
– Откуда же ты его знаешь? – Кузьмичев с иронией посмотрел на него.
– Думаешь, колонусь? Не дождешься. Я слишком мало тебя знаю.
– Вот те на, – рассмеялся Сергей. – То дружбан до конца дней, то слишком мало знаешь.
– Диплом! Имею диплом о высшем образовании. Филология русского языка.
– Купил?
– И не подумал. Пять лет отпахал, как Герасим на Муму.
Подошла, подчеркнуто виляя бедрами, официантка, поставила на стол все заказанное.
– А пузыря? – вопросительно уставился на нее Юра.
– Вы не заказывали.
– Значит, одна нога здесь, другая там.
Официантка, чуть закатив глаза, ушла.
– Я не пью, – предупредил Кузьмичев.
Юра отодвинул от себя тарелку.
– А вот это совсем неожиданно… Послушай, а ты не мент, случайно?
– Похож? – Сергей с улыбкой смотрел в упор на собеседника.
– Повадками. Водочку не употребляешь, русскому языку учишь… Может, я подобрал по дороге удавочку на собственную шею?
– Не поздно разбежаться.
– Поздно. Поздно, братан! Я к тебе уже основательно примазался – это раз. А второе… – Юра взял принесенную бутылку водки, налил Сергею и себе. – Второе – ну куда же, братан, я без тебя? Я ж на этом свете одинокий, как та самая тучка, что ночевала на краю утеса-великана… – Он с удовольствием понаблюдал за Сергеем, проверяя, получился ли эффект от стихотворного образа. – Ну, за две тучки. Чтоб они иногда сталкивались, давая гром, а потом орошали бы это все теплым дождичком.
Он выпил. Сергей отодвинул нетронутый стакан в сторону.
– Хату… – жуя, сообщил Юра. – Срочно надо менять хату. Туда мы больше ни ногой.
– А добро, которое там осталось?
– Добро – дело наживное. Будем живы, не то еще прикупим.
И вдруг Юра заметил двух крепких парней, вошедших в кафе и высматривающих что-то.
Юра напрягся, под столом толкнул Кузьмичева, глазами показав на вошедших.
– По мою душу… – почти шепотом произнес он.
Парни тоже заметили Юру и Сергея, уселись за свободный столик, лениво заказали что-то официантке, и она принесла им два стакана сока.
– Дурень… – пробормотал Юра. – Вот дурень-то. Мне бы отлежаться месячишко, а я обмывку устроил.
– Будем уходить? – спросил Кузьмичев.
– Куда?
– Можно на улицу, можно на кухню.
– Мечи до дна, оно денег стоит… Это раз. А второе – успокойся. Главные события нас ждут не здесь, а на улице.
Они продолжали есть, парни тоже никуда не торопились, медленно, как бы нехотя потягивали сок.
– А что они смогут сделать? – усмехнулся Кузьмичев.
– Пригласят на собеседование. Экзаменаторы уже на стреме, мало не покажется.
– Так, может, лучше в лапы ментам?
– А как ты себе это рисуешь? В свисток дуть станешь?
– Зачем – в свисток? Менты сами прибегут. – Сергей кивнул официантке, та мигом подошла, подала счет.
Юра отсчитал деньги, они поднялись.
– Может, лучше все-таки через сортир? – шепотом предложил Юра.
– Пошли, – кивнул Кузьмичев, и они направились к выходу.
Парни, будто по команде, оставили стаканы, тоже встали и тоже стали продвигаться к дверям. Вышли из кафе первыми, заняли места с двух сторон от входа, приготовились к встрече.
– Будет возможность, беги. Я отобьюсь, – шепнул приятелю Кузьмичев.
– А как потом?
– Разыщешь через ментуру.
Он толкнул дверь, вывалился на улицу и с ходу, без подготовки, ударил ногой парня слева. От неожиданности и боли тот сломался пополам и рухнул на асфальт. Второй «пацан» тут же бросился на Сергея. Сергей сделал нырок и в прыжке нанес сильнейший удар в голову нападающего. Увидев, как из ближней автомашины в его сторону рванули сразу трое мускулистых парней, принял стойку для защиты.
Юра, воспользовавшись заварухой, сбивая с ног перепуганных и визжащих посетителей, бросился назад в кафе, перепрыгнул через столы и стулья, исчез в служебном отсеке.
Кузьмичев успел завалить одного нападающего, второго. Но не смог увернуться от третьего и получил мощный удар сзади. Упал, и до слуха донеслись милицейские свистки, вой сирены, крики людей.
Кто-то стал бить лежащего Сергея ногами, а потом все окутала чернота.
В «обезьяннике», кроме Кузьмы, сидели два азиата и непонятно как сюда попавший негр. Сам Сергей сидел в дальнем углу, молча наблюдал за соседями и за ментами за решетчатой дверью.
– Курыть ест? – неожиданно спросил Сергея негр.
– Курить вредно, – бросил с насмешкой тот.
– Я это знаю, но сили нэт тэрпеть.
– Терпи, в рай попадешь.
К решетчатой двери подошел милиционер, стал отпирать ее, помахал Сергею:
– Кузьмичев, на выход.
Лицо Сергея представляло собой сплошной синий блин. Идти было трудно, болели бока, ноги. Руки защелкнуты наручниками.
Милиционер бесцеремонно подтолкнул его вперед, они поднялись на второй этаж отделения милиции, прошли вдоль длинного коридора с надписями «следователи», «участковые», «оперативники», «дознаватели».
Вошли в одну из дверей.
В комнате сидел молодой хмурый оперативник, листал какие-то бумаги. Поднял голову на вошедших, кивнул конвоиру:
– Свободен, – после чего показал Сергею на стул.
Тот молча сел.
Какое-то время никто из них не произнес ни слова, опер продолжал смотреть бумаги, Кузьмичев ждал.
Наконец оперативник отодвинул папку, бессмысленным взглядом уставился на задержанного.
– Для начала заполним протокольчик… – Он набрал что-то на компьютере. – Что делаете в Москве? Вы ведь без прописки?
– Приехал на несколько дней, – ответил спокойно Сергей, – по делам коммерции.
– Кто может подтвердить ваши слова?
– Никто. Это мой частный бизнес.
Опер постучал пальцами по клавиатуре, затем отодвинул ее, пристально посмотрел на арестованного.
– Ну, а теперь рассказывайте.
Сергей молчал.
– Рассказывайте, – повторил опер.
– О чем?
– Обо всем. Чем вы на самом деле занимаетесь в нашем городе?
– Я уже ответил.