– Кузьма?
Тот придержал.
– Садись, подбросим.
– Пешком.
– Садись…
Распахнулась задняя дверца, Сергея силой втащили внутрь, повалили на заднее сиденье.
Он хрипел, пытался вырваться, парни прижали его голову к сиденью. В бок уткнулось лезвие ножа.
– Не дергайся, падла. Спокойно… – Здоровенный парень смотрел на скрюченного Кузьму, усмехался. – Сейчас проверим – мент или нет… Похоже, нам тебя, сучонок, подсыпали красноперые. – Толкнул водилу в спину: – Давай, жми на железку.
Машина сорвалась с места и скрылась за ближайшим поворотом так быстро, что никто из прохожих ничего не успел понять.
Выехали за город, по сторонам мелькали деревья, изредка проносились машины. Тот, который с ножом, спросил здоровенного:
– Может, ему бельма забинтовать?
– На кой?
– Чтоб дорогу не запомнил.
Здоровенный засмеялся.
– Если выйдет от хозяина живым.
Куда его привезли и где он находится, понятно не было.
Большая комната, стены которой выкрашены в белый цвет. Мебели никакой. Только яркий свет с разных сторон.
Кузьма сидел на стуле без спинки посередине комнаты, руки крепко схвачены наручниками за спиной.
За освещенным кругом стоял Часовщик, у него в руках болтался кусок того самого провода, который Сергей вытащил из двигателя «мерса».
– Ну, фокусник, рассказывай, как тебе удалось так ловко меня надуть? – спросил хозяин, вращая проводок в руке.
– Не понимаю, о чем речь. – Кузьма попытался из освещенного круга рассмотреть Часовщика.
– Речь о проводочке. Когда ты успел его засунуть в двигатель?
– Тоже не понимаю вас.
Часовщик подошел ближе, почти на грань между ярким светом и тенью.
– Проводочек ты вытащил из двигателя. Его там быть не должно. Ты что, правда фокусник?
От яркого света глаза Сергея стали слезиться.
– Вы же сами слышали помехи в двигателе.
Часовщик сделал шаг еще ближе.
– А может, я проверял тебя.
– Зачем?
– Затем, что среди моих людей не должно быть ментов! – Хозяин вдруг резко ударил проводком по лицу Сергея. Затем еще и еще раз. – Не должно быть засланных казачков! Вот зачем я тебя проверял!
Лицо Кузьмы было рассечено, по щеке стекала кровь.
– Ну что, сучонок? – Часовщик стоял почти вплотную к нему. – Будем колоться? Или менты просто так не колются?
Сергей молчал.
– Из-за твоей шутки, Кузьма, четверо моих водил уже кормят червячков в земле. Вот чего стоила твоя шутка, Кузьма.
– Я устранил помеху в двигателе, все остальные проблемы – в том числе и ситуация с водилами– меня не касаются.
Часовщик некоторое время молчал, внимательно изучая Сергея – его лицо, глаза, руки, кровь, застывшую на щеке. Затем вдруг быстро ушел в темноту и тут же вернулся, но уже со стулом в руке. Сел напротив, но так, что лицо его по-прежнему осталось в тени.
– Хорошо. Будем считать, ты мне спас жизнь. Меня хотели взорвать, а ты помешал. Согласен с такой версией?
Кузьма пожал плечами.
– Нет.
– Почему?
– Всего лишь проводок. Скорее шутка. Или чья-то халатность.
– Чья?
– Того, кто смотрел автомобиль до этого.
Часовщик усмехнулся.
– К сожалению, тот, кто смотрел автомобиль до тебя, уже ничего не может сказать.
– Я здесь ни при чем.
– Не уверен… – Кто-то вошел в комнату, подал Часовщику чашку ароматного кофе. Он сделал глоток, насмешливо посмотрел на Сергея. – Может, кофейку?
Кузьма вдруг ногами ударил Часовщика по рукам, выбил чашку с кофе, залил белую рубашку хозяина.
В комнату вбежали сразу трое охранников.
– Спокойно, – остановил их Часовщик. – Все нормально, – и вдруг распорядился: – Снимите с него наручники.
Те не двинулись с места, словно не поняли команду.
– Я прошу снять наручники… – свистящим шепотом повторил хозяин, и охранники тут же выполнили команду.
– Пошли вон! И две чашки кофе!
Охранники вышли, Часовщик сел в освещенный круг – лицом к лицу с Кузьмой.
Оба молчали.
Вскоре охранники принесли две чашки кофе и ушли.
Часовщик и Кузьма снова остались вдвоем.
– Кто тебя устроил на мою станцию? – Часовщик подал одну из чашек Кузьме.
– Никто.
– Так не бывает. У меня берут только по рекомендации. За каждого, которого рекомендуют, люди несут ответственность. Причем самую жесткую.
– Меня никто не рекомендовал. Я – иногородний.
– Знаю, что иногородний. Тем более непонятно. Как ты попал на станцию?
– По заявлению.
– По заявлению? – Эта информация явно озадачила хозяина. – В кадры?
Сергей сглотнул слюну в пересохшем горле.
– В кадры.
– Интересно. Проверим информацию… – Часовщик сделал последний глоток, чашку поставил на блюдечко. – Ты мне начинаешь нравиться.
– Вы мне – нет.
– Это твои проблемы. Главное, что я испытываю к тебе определенный интерес. Это редко бывает.
– Я работать у вас не буду. – Сергей тоже допил кофе.
– Не будешь работать у меня, нигде не будешь… – Хозяин взял свою чашку, посмотрел на следы, оставленные осадком кофе. – Плохо.
– Что? – не сразу понял Кузьма.
– Рисунок плохой… – Часовщик снова внимательно поизучал следы на стенках чашки. – Вверху светлое, внизу черное. Сгусток… Этого я бы не хотел.
– Предрассудки.
– Нет. В это я как раз верю. Не первый год, и, к сожалению, почти все сбывалось.
Кузьма улыбнулся.
– Вы будете долго жить.
Тот изучающе посмотрел на него.
– Уверен?
– Я так думаю.
Часовщик поднялся.
– Думать никому не запрещено. Но лучше мысли держать вон там, взаперти. – Вышел из освещенного круга, повернулся к Сергею. – Проверю по кадрам, как ты ко мне попал, потом решим – будешь или работать, или… на вечный отдых.
Вез Кузьму в город Кипа здоровенный бугай, с золотой цепью на шее и с такой же фиксой во рту, с виду добрый, благодушный, веселый.
Сергей безразлично сидел рядом, наблюдал, как за окном Москва постепенно вытесняла Подмосковье.