А потом он добровольно сядет в тюрьму – на год, ровно на год. И пусть его ищут и рубоповцы, и банкиры-кредиторы – никто его не достанет. Тем более что он будет сидеть в Лефортове.

Серебряков считал свой план очень удачным. За лимонов пять можно годик в тюрьме посидеть. А дальше – посмотрим. Может, у него тогда будет другая фамилия, может, кому-то придется деньги вернуть, кто-то, может, сам погибнет за это время. Ведь профессия банкира достаточно опасная… Что же касается РУБОПа, то за это время уже будет приговор по Малькову, и когда он пойдет на отсидку, его друзья вряд ли будут доставать Серебрякова.

Теперь нужно получить деньги. Вадим быстро начал соображать, каких банкиров ему кинуть. И опять у него появилась хорошая идея. Прежде всего нужно взять те банки, которым оказывают содействие в решении различных вопросов рубоповцы, и те банки, в которых работают бывшие рубоповцы. Почему он решил это сделать? По той причине, что, если против него постараются возбудить дело, он всегда может сказать, что это месть РУБОПу за то, что он посадил их сотрудника. Вычислив четыре банка, подходящих ему, он решил сразу нанести им визит.

Рано утром следующего дня он уже был в приемной одного из банкиров. Увидев в дверях Серебрякова, немного взволнованного, банкир удивился:

– Привет, Вадим! Ты чего в такую рань приехал?

– Коллега, выручай! – проговорил Серебряков. – Срочно нужны бабки!

– И какая сумма?

– Лимон. Можешь дать?

– Могу. Что в залог дашь?

– Акции завода. Они четыре миллиона стоят.

Банкир внимательно рассмотрел акции.

– Я не специалист в этом деле… – сказал он.

– Эксперты у тебя есть?

– Конечно! Сейчас Петровича вызову.

Через несколько минут в кабинет банкира вошел мужчина.

– Петрович, – обратился к нему банкир, – проверь-ка эти акции на подлинность! Позвони в Регистрационную палату, проверь, зарегистрированы ли акции, под каким номером… Да что тебя учить, сам все знаешь!

Эксперт кивнул и вышел. Минут через двадцать он вернулся и доложил:

– С акциями все в порядке. Вполне нормальные.

– Ну, тогда пиши расписку, – сказал банкир. – Напишешь, что ты берешь у меня миллион долларов под залог своих акций. Срок указываем?

– Да, указываем.

– Кстати, на какой срок тебе деньги нужны?

– Две недели достаточно.

– Но имей в виду, коллега, если ты в течение двух недель деньги не возвращаешь, то акции переходят ко мне. Договорились?

– Да, конечно.

– Тогда давай это на всякий случай в расписке укажем.

Серебряков кивнул и начал писать.

– Секундочку, – сказал он, – можно мне мои акции взять? Я перепишу их серии и номера.

Банкир протянул ему акции. В этот момент Серебряков сделал неосторожное движение. Ручка выскочила у него из руки и полетела в сторону банкира. Тот попытался поймать ее, но неудачно. Ручка приземлилась недалеко от него. Банкир нагнулся, чтобы поднять ее. Это и было нужно Серебрякову. Он молниеносно подменил настоящие акции на поддельные.

Банкир вернул ручку Вадиму. Тот дописал расписку и протянул ее банкиру вместе с акциями.

Вся операция заняла не больше получаса. Они спустились в хранилище, где банкир передал деньги Серебрякову. Вадим положил миллион долларов в заранее приготовленный «дипломат».

– Считать будешь? – спросил банкир.

– А зачем? Я знаю, что в такой «дипломат» входит ровно миллион, если деньги в стодолларовых купюрах.

– Узнаю коллегу! Я тоже иногда не считаю, когда миллионами ворочаю. Ну, поздравляю тебя и желаю выпутаться из всех твоих проблем!

В этот же день Вадим по такой же схеме обработал еще четырех банкиров. Таким образом, к концу дня у него было пять миллионов наличными. Теперь необходимо было эти деньги положить в надежный банк, а потом организовать собственную посадку.

Каково же было удивление фээсбэшников, которые совершали оперативное сопровождение дела Малькова, когда Серебряков стал настаивать на том, чтобы ему изменили меру пресечения по делу о контрабанде и посадили его в следственный изолятор.

– Зачем тебе это надо? – интересовались они.

– Как зачем? Я их боюсь, они мне угрожают. Поставили своего человека у моей квартиры. Они уже нанесли мне несколько визитов в офис, инсценировав обыск и забрав документы. Они просто так от меня не отстанут!

– Ну, если ты так настаиваешь… Думаем, следователь будет не против. Пожалуйста, сиди. А дальше что делать будешь?

– А дальше – как суд решит. Много мне не дадут…

На следующий день Серебряков явился на допрос в Управление ФСБ по Москве и Московской области, где был взят под стражу и помещен в следственный изолятор Лефортово.

Разбор

Максима Осипова и Пузыря вызвали на разбор в небольшой ресторанчик. Братья Пыльневы сидели за столиком. Видимо, Пузырь уже в деталях рассказал о вчерашнем происшествии.

Братья предложили Максу сесть за стол.

– Ну что, молодец, пацан! – сказал Виктор. – Нормально себя проявил – спас товарища. А ты козел! – Он посмотрел на Пузыря. – Кто же под запаской ствол возит?

– Все время возил, – стал оправдываться Пузырь.

– Может быть, все же не надо было валить гаишника?

– Не знаю… У меня одна мысль была – что они сейчас стрелять начнут или Пузыря задержат. Ну, я и выстрелил.

– И что, прямо так сразу и выстрелил?

– Ну да, так получилось…

– Молодец! Вам премия полагается… Только тебе, Макс, премия, – Виктор вытащил пакет с долларами. – Купи себе нормальную тачку. А ты, Пузырь, пока на трамвае езди!

– Поучись волыну правильно прятать! – добавил Сергей, усмехнувшись.

– Я же не виноват, что так получилось, – обиженно проговорил Пузырь.

– Сейчас самое главное – определить, подстава это была или случайность, – произнес Сергей. Максу стало не по себе от этих слов…

– Ладно, можно сказать, ситуация спокойно разрядилась. Пузырь, тебе надо подстричься наголо, чтобы не узнали. А ты, – Сергей посмотрел на Макса, – покрась волосы в темный цвет.

В этот же вечер Макс и Пузырь посетили косметический салон, сделав так, как велели братья Пыльневы.

Поздно вечером Макс вышел, как будто погулять, дошел до телефона-автомата и позвонил Кострову.

– Олег Петрович, как там? Все нормально, живы?

– Живы, бандюган! Молодец, хорошо сыграл! Напарник, правда, немного в шоке был от выстрелов, хотя я его заранее подготовил. Но все получилось в цвет.