Силовая структура, выпестованная стараниями Ледового, Тренера и Правилова, потеряла былую мощь и использовалась Поришайло время от времени, и от случая к случаю. Для выполнения самой грязной, самой черновой работы. У Артема Павловича были свои методы, свои подходы и свои рычаги, о механизме действия которых такой маленький человек, как Андрей Бандура, мог разве что только догадываться. Финансовые ручейки, питавшие некогда Правилова и его людей, оскудели, будто родники в вековую засуху. А соответственно, опустели и карманы господ Атасова, Протасова, Армейца и Бандуры. Справедливости ради необходимо признать, что денежные проблемы Атасова не то, чтобы не трогали. Как раз наоборот, трогали, и еще как, вынуждая все чаще прикладываться к бутылке. Очевидно, в жизни Атасова наступила черная полоса, и его обуяла черная меланхолия. Атасов запил по-черному. Алкоголь разбудил в его душе фаталиста, какой там, по большому счету, и в лучшие времена чаще бодрствовал, нежели спал. Короче, запои следовали за запоями, отчего четверка (не считая Волыну) осталась без признанного вожака.
– Хоть, блин, в милицию иди! – разводил руками Протасов. – Ей Богу, в натуре. Пушку с ксивой выдали – и наезжай, на кого хочешь. Пока наезжалка не сломается. Легально и нахально.
– Во-во, зема. Правильно. Давно пора, – немедленно подхватил Вовчик. – К дяде Грише подадимся. По-любому.
– Да валит рогом твой дядя Гриша! – в сердцах сплюнул Протасов, не забывший о раз и навсегда утраченном «Ниссан Патроле». Вовчик обижено засопел.
Безденежье удручало приятелей. Они выкручивались как могли, но, любое мало-мальски приличное дело требует приличных опять же вливаний, а вливать им стало нечего.
– Нужно твой пентхаус загнать, – предложил Бандура, – Вот и будет стартовый капитал.
При этих словах Протасов, похоже, подавился.
– Ты, блин, опух, вообще, в натуре?!
– Задвинем его штук за пятьдесят зелени, – пошел развивать мысль Андрей, игнорируя выпученные глаза и перекошенную физиономию Валерия. – Тут тема есть.
– Что за тема, земеля? – оживился Волына.
– Нормальная, – проникновенно сказал Бандура. – Конкретная. Есть у меня пассажир. У него родной дядька в начальниках шахтомонтажного управления ходит. На Донбассе. Им там транспортерная лента нужна. До хрена и больше. И до зарезу. Мой пассажир…
– Племянник, то есть?
– Не перебивай, – важно сказал Андрей. – Племянница. Так вот. Мой человек знает, где эту ленту взять. Мы ее, короче, берем, и загоняем, к матери, на Донбасс.
– Для этого фирма требуется, – протянул Волына, за полгода пребывания в городе поднаторевший в кое-каких вопросах. – Расчетный счет, зема. Дебит-кредит, и все дела. По-любому.
Андрей презрительно хмыкнул:
– Мало фирмочек под правиловской крышей?…
– Тогда в чем загвоздка, земеля?!
– Деньги нужны, – пояснил Бандура. – Вкладываем пятьдесят штук. Умножаем на три. Выставляем счет-фактуру.
– Какой счет?
Нетерпеливо поморщившись, Андрей взялся за лист бумаги и фломастер, принявшись разрисовывать схему.
– Этот квадрат – наша фирмочка… этот – шахтомонтажное управление. Этот – база, где товар лежит, – комментировал по ходу Андрей. – Теперь так, – он соединил прямоугольники жирными стрелками наподобие тех, какими на географических картах мира принято обозначать горячие и холодные течения. – Теперь так. На местной базе, где транспортная лента лежит, расплачиваться будем наличкой. Лента по балансу списана, на бумаге не числится, так что все лаве директору базы прямо в карман.
Для наглядности, над стрелкой, протянувшейся к базе, Андрей поставил жирную букву «Ж» – Живые. То есть наличные деньги.
– Если за ленту налом башлять, откуда возьмутся документы? – вяло подключился Протасов. На его лице оставалась инертно-скептически унылая мина, хотя в глазах и появился слабый пока огонек.
– Накладные Полянский выдаст, – заверил здоровяка Андрей.
– Какой Полянский? – не понял Волына.
Протасов сначала напряг было лоб, а потом плотоядно заулыбался.
– Это что, тот хорек неумный, у которого я для тебя «бэху» реквизировал?
– Точно, – усмехнулся Андрей, и они с Протасовым обменялись взглядами людей, вместе обтяпавших выгодное, но грязное дельце.
– Ну и память у тебя, Андрюха! – восхищенно добавил Валерий. – Я уже и забыл про того полудурка.
Как, очевидно, помнит читатель, несчастный Полянский, арендовавший часть крыла в детском саду и собиравший там компьютеры силами четырех студентов-старшекурсников и своими собственными, весной истекшего года угодил в поле зрения Протасова. Детсад, а соответственно, и крохотная фирма Полянского (малое предприятие, если уж быть абсолютно точным) оказались на территории, которую Протасов посчитал своей. Возможно, на тот момент это и соответствовало реальной карте криминального деления мегаполиса. Так или иначе, рэкетиры наехали на предпринимателя. Сначала у Полянского забрали «БМВ». То самое, которое Бандура впоследствии разбил. Потом у Полянского отобрали компьютеры. Пожалуй, остался бы предприниматель и без квартиры, но, к счастью, собственного жилья у него не было. Впоследствии предприниматель жестоко пострадал от милиционеров Украинского – его золотистое «БМВ» числилось в розыске стараниями Бандуры, и Полянский угодил под подозрение. Со всеми вытекающими последствиями. Такими, что вскоре мог по праву подтвердить интернациональную сущность известной бразильской поговорки (по крайней мере, для стран третьего мира): ЕСЛИ НА ВАС НАПАЛИ ГРАБИТЕЛИ, НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕ КРИЧИТЕ. ВОПЛЯМИ ВЫ РИСКУЕТЕ ПРИВЛЕЧЬ ВНИМАНИЕ ПОЛИЦЕЙСКИХ. В конце концов Полянскому удалось таки вывернуться, и даже восстановить свой бизнес. Он снова собирал компьютеры, ежемесячно отстегивая рэкетирам Правилова скромные двести долларов «за защиту».
Едва речь зашла о фирме, которой доведется отмывать грязные деньги, Андрей немедленно вспомнил о Полянском. Добрые дела требуют завершения, а злые о завершении вопиют. «И потом, «бимер» этого мудака вечно на трех цилиндрах заводился. Так и по делом ему, козлу». Протасов изящную мысль Андрея воспринял, можно сказать, с восхищением.
– Точно, блин! Этого клоуна и подставим. Куда он денется?!
Деваться Полянскому было некуда. Точно как советскому матросу Рабиновичу, призванному служить на подводной лодке.
Предвкушение грядущего наезда на старую жертву подняло обоим приятелям настроение.
– Накладные Полянский выдаст, – весело повторил Андрей. – Аж бегом. Как я уже сказал, умножаем цену на три, и втюхиваем транспортерную ленту шахтерам.
Над стрелкой, соединившей квадрат фирмы господина Полянского с квадратом шахтомонтажного управления Андрей поставил знак простой математической операции – «Х» – умножить.
– Умножаем на «3»! Дошло?