Роли в будущем кровавом спектакле были расписаны загодя, и роль Солоника, конечно же, была главной…
Бобона искали долго и упорно – шадринские выставили засады во всех местах, где только мог появиться авторитет «бауманских»: у казино «Черри», рядом с подъездом его квартиры, у офиса фирмы «Тремо». Но Выгорбин, прекрасно понимавший, что ему грозит, умело обходил расставленные силки.
И лишь сегодня утром стало доподлинно известно: «бауманский» авторитет должен непременно появиться в стрелковом тире. Стало известно и другое – за рулем «Форда» наверняка окажется Глодин, один из немногих людей, которым Ваннер-Бобон действительно доверяет. И у Глодина, и у Выгорбина есть стволы с официальным разрешением, и тот и другой ожидают возможного нападения, оба понимают, что терять им уже нечего, и потому будут защищаться до последнего…
А стало быть, эти минусы можно и должно перевести в плюсы.
Они ожидают стрельбы? Стрельба будет, и любой человек, окажись на их месте, начнет стрелять в ответ по тем, кто эту стрельбу откроет. Но тут, по замыслу Солоника, и должно прозвучать его веское слово…
Неожиданно со стороны бетонного забора, за которым прятались пацаны, послышался тихий свист, что означало: «готовься». Саша привычно взвесил в руке автомат, снял предохранитель и осторожно взглянул вниз. Огромный серебристый «Форд», урча двигателем, показался на узкой дороге со стороны шоссе. Сейчас он минует пустырь, проедет метров двадцать и свернет направо, в сторону неприметного одноэтажного строения – тира.
Саша свистнул в ответ – спустя несколько секунд в отверстии, загодя выдолбленном в бетонном заборе, показался тупой ствол «калашникова». Еще мгновение – и он выплюнул в сторону «Форда» сгусток ярко-оранжевого пламени. Машина Ваннера резко остановилась, словно наехав на невидимое препятствие, и спустя секунду со стороны «Форда» раздались ответные одиночные выстрелы.
Расчет Солоника оказался блестящим: шадринские, которые вели огонь из-за бетонного забора, лишь отвлекали на себя внимание пассажиров «Форда», создавая шумовой эффект. Прицельно стрелял один он, Саша. Впрочем, тут, стоя на крыше гаража и стреляя с бедра из автомата вниз, мудрено было промахнуться. Он выпустил в крышу «Форда» весь рожок, тридцать три патрона – машина была буквально изрешечена пулями.
Вся операция заняла не больше минуты. Швырнув ставший ненужным автомат, киллер пружинисто спрыгнул с крыши и бросился в сторону от гаражей – туда, где, как он знал наверняка, его поджидала молочная «девятка», загодя угнанная на этот случай. Ржавые коробки гаражей, длинный бетонный забор, унылый пустырь, мертвое пространство, забранное в жесть и бетон, отделяющее его от спасительной дороги. А вот и дверца машины, загодя приоткрытая…
– Давай! – плюхнувшись на сиденье, Солоник кивнул водителю – все в порядке, поехали.
Через несколько секунд «девятка», описав полукруг, уже выезжала на Волоколамское шоссе…
«Бригадир» шадринских смотрел на Сашу с неподдельным уважением, как, наверное, смотрел бы перворазрядник-штангист на заслуженного мастера спорта, только что установившего мировой рекорд.
– Ну, бля, класс… – присвистнул он, шурша пачкой сигарет. – Даже не думал, что все так получится.
Встреча проходила в небольшом уютном кафе на окраине столицы. Ненавязчиво играл джаз, настольные лампы отбрасывали на потолок и стены пастельные нежно-розовые тона. Удивительно, но от этого неяркого света лицо шадринского «бригадира» казалось еще бледней.
Атмосфера спокойствия и комфорта расслабляла. Казалось, что в мире нет ни крови, ни войны, ни жертв, а то, что обсуждается теперь за этим столиком, нечто далекое и нереальное, не более чем воспоминания какого-то старого боевика…
– Наши пацаны уже выяснили подробности, – продолжал шадринский деловито, – три трупа. Сам Бобон – раз, – он принялся загибать пальцы, – Глодин, сидевший за рулем, – два. Собака, без которой Ваннер в последнее время никуда не выезжал, – итого три. Слушай, а как ты узнал, что Бобон с собой дочку возьмет?
– Какую дочку? – не понял киллер.
– Он решил в тир девчонку взять, показать ей, как папа стреляет. Когда вся стрельба началась, она умней всех оказалась – свалилась в салоне между сиденьями, пули ее и не задели.
Саша задумчиво постучал пальцами по столу. С одной стороны, ему было неприятно, что от его выстрелов мог пострадать ребенок, но с другой…
Чего волноваться?
Как говорится, все хорошо, что хорошо кончается!
– Ваннеровские пацаны теперь на ушах стоят, – бледное лицо «бригадира» перекосила злая усмешка. – Понимают, что теперь их крыть некому.
– Нас ищут?
– Конкретно нас – нет, – шадринский отрицательно покачал головой. – Ищут тех, кто, с их точки зрения, мог Выгорбина «исполнить». А врагов у него было выше крыши. Ничего, пусть поищут… Хрен найдут.
Они посидели еще минут двадцать. «Бригадир» предложил поехать в сауну к девчонкам, но Саша был вынужден отказать себе в любимом удовольствии: сегодня вечером предстояла встреча с чекистским куратором, не менее важная, чем теперешняя.
– Извини, давай в другой раз, – не без сожаления вздохнул Солоник. – Мне выспаться надо.
– Ну как знаешь, – «бригадир» подозвал официанта и стал рассчитываться. – Убери деньги, Саша, обижаешь! Мы ведь еще тебе должны. Помнишь, тогда, в «Арлекино», договаривались? Ты сказал – я слышал. В равной доле работаем…
Массовые киллерские отстрелы криминальных авторитетов вызвали небывалое брожение умов, и не только в милицейских и журналистских кругах. Было совершенно очевидно: все эти громкие заказные убийства невозможно списать исключительно на «внутриклановые разборки». Где-то тут, в Москве, наверняка существовал целый список, в котором значились не только уже убитые, но и ныне живущие лидеры преступного мира, да и не только! А стало быть, этот список умело составляла и редактировала чья-то опытная рука, и эта самая рука каждый раз давала отмашку киллеру.
Кто эти люди, что им надо, можно ли с ними договориться? Вопросы не находили ответов, а ничто, как известно, не порождает страх так, как отсутствие информации.
Бульварные газеты строили предположения, одно другого фантастичней. Издания более серьезные анализировали ситуацию, и прогнозы выглядели неутешительными.
Бизнесмены, которых бандиты дербанили нещадно и безжалостно, робко подняли головы, немного воспрянув духом: а вдруг ненасытным «крышникам» теперь будет не до них? МВД было взбудоражено не меньше бандитов – несомненно, теперь в среде криминалитета происходили какие-то новые процессы, мир организованной преступности менялся качественно – но как, каким образом менялся, было непонятно.
И, наверное, лишь верхушка оргпреступности – старые, проницательные воры в законе, проведшие «за решками, за заборами» большую часть жизни, сохраняли присутствие духа. А может быть, делали вид, что сохраняли.