Хорошо, что нашлись какие-то темы для разговора! Про тетю Кей Франческа спрашивать не решалась, хотя сгорала от любопытства. Корлеоне же католики, как же смогли развестись дядя Майк и тетя Конни, которая была замужем за Эдом Федеричи всего несколько месяцев? Почему же тогда Стэн из винного не женится на маме? А что, если ей придется разводиться с Билли? Что будет с детьми?
— Очень жаль, что вы расстались с Кей, — сказал Билли. Сказал, и все, а Франческа боялась спросить! Молодая женщина не знала, упрекать ли мужа за бестактность или восторгаться смелостью.
Майкл грустно кивнул, и племянница сочувственно коснулась его руки.
— Помню, мы с братом в детстве мечтали, чтобы родители развелись, — признался Билли. — А вы с Кей…
Франческа пнула его под столом.
— Наверное, у всех получается по-разному, — как ни в чем не бывало продолжал Билли. — Вы часто видитесь с Тони и Мэри?
— Не так часто, как хотелось бы, — спокойно ответил дядя Майк. — Буду стараться уделять им больше времени!
— У папы новый самолет! — гордо заявила Мэри. — Теперь он будет часто-часто к нам прилетать.
Тони взял второй кусок торта, хотя еще не доел тот, что лежал на тарелке.
— В Нью-Йорке у меня есть небольшая квартирка, где я останавливаюсь, когда приезжаю по делам, — рассказывал Майкл. — Пожалуй, стоит подыскать что-то побольше, чтобы дети могли жить со мной, когда я бываю в городе.
— Мне по-прежнему кажется, что вся семья живет в Нью-Йорке и только собирается переезжать в Неваду, — грустно сказала Франческа. — Кажется, я безнадежно отстала от жизни…
— На шесть лет, — уточнил Майкл, — из них четыре года в Тахо. Мне не хочется продавать особняки в Вегасе и Тахо. Они слишком большие, а для Тони и Мэри это и есть дом! Дом нужен каждому!
— Сейчас все иначе, — вмешался Билли. — Люди стали мобильнее, на месте не сидят! Вот мы с Фрэнси за три года совместной жизни сменили три адреса!
— Странно, несмотря на проведенные во Флориде годы, домом я считаю Нью-Йорк, — призналась Франческа. — Наверное, нужно было идти в колледж вместе с Кэтти! Ей так нравится в Нью-Йорке…
— Но тогда бы мы не встретились! — с ужасом проговорил Билли.
Франческа взглянула на мужа. Он казался таким испуганным и удрученным, что лед в ее сердце растаял.
— Ну что ты, любимый! — воскликнула молодая женщина, нежно касаясь его щеки.
— Фрэнси и Би-бой! — закричала Мэри. — Тони, спой песню про любовь!
— Пап, пусть она заткнется! — возмутился Тони.
Майкл Корлеоне поднял кофейную чашку:
— За любовь!
Лучше не скажешь!
Дети перестали ссориться и с жаром поддержали тост. Только Билли не проявил должного энтузиазма.
Гости собрались уходить, а Франческа передала большое блюдо с сосисками и сыром для телохранителя.
Ван Арсдейлы стояли на крыльце и махали удаляющемуся лимузину.
— Ты говоришь, что любишь мою семью, — начала Франческа. Санни носился по улице, пиная мишку, словно футбольный мяч, — но дядю Майкла не выносишь.
Разговор уже не в первый раз касался этой темы. Почему бы не избавиться от последнего табу?
Билли не ответил, только крикнул, чтобы Санни не играл на проезжей части. Вообще-то мальчик играл на тротуаре, и все же Ван Арсдейл поднял сына на руки и унес в дом.
Вечером, уложив Санни, Франческа вошла в спальню и увидела, что на ее половине кровати разложены документы. Сам Билли уже разделся и читал, подложив под спину подушки.
— Я сегодня сплю в зале? — спросила Франческа.
Билли испуганно поднял глаза и тут же сбросил документы на пол. Франческа легла, а муж выключил свет и начал делать ей массаж, очень осторожно, бережно, подолгу задерживаясь на отекших ногах и пояснице. Франческа так устала, что, падая на постель, думала только о том, чтобы заснуть. Но вот Билли снял с нее ночнушку и прильнул к губам. Женщина глухо застонала от возбуждения, а трепещущий язык мужа скользнул ей в рот.
— Тебе хорошо?
— Не болтай, просто люби меня.
На несколько минут Франческа позабыла об окружающем, перед глазами вспыхивали яркие звезды. Когда все кончилось, она в изнеможении откинулась на подушки, а смуглая рука Билли легла на ее огромный белый живот. Они еще долго лежали так, растворившись друг в друге.
Ребенок сильно забил ножкой.
— Говоришь, я не люблю твоего дядю? — начал Билли.
— Не будем об этом, — лениво сказала Франческа. Ответ она и так знала или думала, что знала. — Не стоило об этом заговаривать!
Внезапно резкая боль острым ножом полоснула по животу. Схватки начались!
— Ого-го! — воскликнул Билли. — Вот это пинок!
Франческа стиснула зубы, стараясь не кричать. Боль понемногу стихала.
— Помнишь, как я прыгал с парашютом и сломал ногу?
— Конечно, — отозвалась Франческа, стараясь дышать поглубже.
— Я врал, я никогда в жизни не прыгал с парашютом!
Схватки повторились, на этот раз боль была сильнее.
— Кажется, началось, — прошептала Франческа. — Ребенку надоело ждать.
В ту ночь Франческа пала жертвой рока, тяготевшего над семьей. Бабушка со стороны отца не любила об этом рассказывать, да только у нее было четыре выкидыша. Каждый год 22 июля бабушка со стороны мамы ставила свечку в память о потерянном в тот день ребенке. Выкидыши были у мамы и тети Конни.
Дочка Франчески оказалась настоящим бойцом. Родившись на три месяца раньше срока, она прожила почти день. Ее назвали Кармелой в честь прабабушки. Франческа захотела похоронить дочку в Нью-Йорке, где покоились все Корлеоне. Билли возражал: Кармела Ван Арсдейл должна покоиться во Флориде! Однако под влиянием обстоятельств он уступил, испугавшись слез Франчески.
За все заплатил дядя Майкл. Франческа знала, что Билли возражал. Хорошо, что у него хватило здравого смысла не отказаться от помощи. Похороны, проходившие под сильным снегопадом, получились скромными.
Родители Билли не приехали, совсем как Кэтти, приславшая из Лондона телеграмму с соболезнованиями. Зато рядом с сестрой были Фрэнки, ради похорон пропустивший важный матч, и Чип, которому в тот день исполнилось шестнадцать. Настоящие Корлеоне, семья!
Маленькую Кармелу похоронили на итальянском кладбище, где строгие мраморные плиты украшали лишь камеи с портретами усопших. Франческа целовала холодные лица родственников: бабушка Кармела, дедушка Вито, бабушка Ангелина, дядя Карло, Сантино Корлеоне. «Вот мы и встретились!» — подумала Франческа, заглянув в смеющиеся глаза отца.
Дядя Фредо числился пропавшим, так что его фотографии не было, так же как и снимка Кармелы Ван Арсдейл. Малышка прожила всего день, когда же делать фотографии?