– Да как же это можно сделать? – еще сильнее заплакала Марина. – Я знаю, ничего не получится!
– Я буду готовить жалобу на ваше незаконное задержание. Все их доказательства основаны на видео– и аудиозаписях, которые они вели, наблюдая за всеми – и за вашим мужем, и за вами, и за этим охранником… Но это все незаконно.
– Хорошо, – сказала Марина, – я верю вам! Знаете, если можно, приходите ко мне завтра. И вообще, приходите сюда почаще!
– Конечно, я обязательно приду к вам завтра, – пообещал я.
Вскоре мы простились, и я покинул следственный изолятор.
Когда я приехал домой, то не находил себе места. Все время думал о Марине, о той ситуации, в которой она оказалась. С одной стороны, я верил в ее невиновность, в простое стечение каких-то злых обстоятельств.
Но, с другой стороны, воспоминания о том, что накануне, когда ее супруг был еще жив, она приходила ко мне со своим любовником и интересовалась возможной ее жизнью после того, как муж может погибнуть, – все это смущало… Неужели она все же причастна к убийству? И так искусно маскируется?
Не знаю, каким образом, но у меня в руках оказался Уголовный кодекс. Я открыл статью, по которой обвинялась Марина, и пришел в еще больший ужас. Конечно, статья состоит из двух частей. Но в ее деле имеет место предварительный сговор с любовником. Значит, она проходит по второй части, а там – до пятнадцати лет… Да, срок немаленький! Нет, не нужно думать о таком сроке! В конце концов, у меня сегодня есть козырь – записи, которые они предъявили, незаконны, и я это использую.
И, с другой стороны – подумаешь, какой мотив! Да мало ли у кого какие обстоятельства сложились! Банкир – профессия опасная. Может быть, его кредиторы, может, должники, может, конкуренты, а может, и просто бандиты взорвали. При чем тут Марина?
За размышлениями я почувствовал голод. Сначала хотел было поехать поужинать в клуб или ресторан, но потом передумал и решил поесть дома. Плохо, когда жена в отъезде и приходится самому себя обслуживать. Но что поделаешь: жена поехала с ребенком на школьные каникулы отдохнуть в теплый Египет.
Утром я проснулся с головной болью. Пошел на кухню, достал аптечку и выпил таблетку. Неожиданно в голове мелькнула мысль, за которую я тут же ухватился. Не завтракая, быстро одевшись, я сел в машину и направился вновь в следственный изолятор.
Марину привели ко мне спустя тридцать минут. Она удивилась, что я приехал так рано.
– Что-нибудь случилось? – напряженно спросила она.
– Нет, ничего. Я вот что хочу у вас спросить: вы хоронили своего супруга?
– Как же я могла его хоронить, если меня на второй день арестовали?
– Погодите, – спросил я, – почему вас арестовали? В связи с чем?
– Тут, как я думаю, – Марина сделала небольшую паузу, – супруг подозревал, что я могу готовить на него покушение. Он, короче, знал о Сергее…
– О вашем любовнике? – уточнил я.
– Да, – кивнула Марина. – Велось скрытое наблюдение за всеми – и за ним, и за мной, и за Сергеем. Ну, вы уже об этом знаете… Так вот, по его завещанию, – невесело улыбнулась Марина, – он приказал, что в случае его гибели начальник Службы безопасности Громов должен передать все эти записи – видео и наших подслушанных телефонных разговоров – в следственные органы. Я не знаю, что они записывали, но следственные органы теперь на сто процентов убеждены, что к этому преступлению, точнее, к заказу, причастна я.
– Но вы что-то говорили? – насторожился я. – Хотя бы по телефону с Сергеем?
– Сергей сам поднимал эту тему. Конечно, я говорила с ним… Вначале я его отговаривала, но после того случая, когда Андрей меня избил, Сергей сильно взволновался и сказал, что он его уберет.
– И что, – уточнил я, – он говорил конкретно, что взорвет машину?
– Нет, такого не было. Он просто сказал: «Я его уберу». Не знаю, – Марина пожала плечами, – но еще раз хочу повторить: Сергей на это не способен. Он не тот человек.
– Но тем не менее это случилось, – сказал я, покачав головой. – Ладно, делать нечего, нужно срочно подавать жалобу об изменении меры пресечения.
– А это, думаете, поможет? – с надеждой в голосе спросила Марина.
– Не знаю, обманывать не буду. Не очень-то суды у нас любят выпускать из-под стражи человека, которому грозят длительные сроки наказания. Но попробую сыграть на незаконных записях. Может быть, суд пойдет нам навстречу.
Вскоре я покинул следственный изолятор. Приехав на работу, я быстро набрал на компьютере жалобу в районный суд об изменении меры пресечения, сделав акцент именно на незаконности прослушивания и видеосъемки частной жизни, и быстро направился в суд.
Секретарша, которая взяла у меня это заявление, просмотрела его.
– Боюсь, что судебное заседание будет назначено не ранее чем через два дня, – сказала она. – Сообщите, пожалуйста, свой телефон, чтобы мы могли вас известить.
– Там все написано, – ответил я, – номер телефона в конце, рядом с моей подписью.
Выехав из здания суда, я поехал в спортклуб, который находился в здании одной из пятизвездочных гостиниц. Переодевшись, через несколько минут я плавал в теплом бассейне, стараясь максимально расслабиться. Потом перешел в сауну. Вдруг неожиданно входная дверь открылась, и в сауну вошел высокий и крепкого телосложения парень. Не знаю почему, но он мне сразу же показался неприятным. Расположившись напротив, он не только нарушил мое спокойное одиночество, но и начал активно чесать свое тело какой-то пластмассовой гребенкой. Это меня стало раздражать.
Закончив свою процедуру и окинув меня взглядом, парень сказал:
– Слышь, братишка, я смотрю, сюда люди пестрые ходят.
– Мир наш пестрый, – ответил я и в свою очередь спросил в его стиле: – Слышь, я тебя раньше, случайно, в Бутырке не видел?
Парень как-то даже встрепенулся от моего вопроса. Еще раз бросив на меня взгляд и, вероятно, не найдя наколок на моем теле, он вдруг заторопился из сауны, отвечая на ходу:
– Ошиблись вы. С другим меня спутали.
Парень ушел, и я был рад, что мне удалось так быстро и просто избавиться от наглого соседа.
Расслабившись, я хотел было поехать домой, но неожиданно мне на мобильный позвонил Коля Соколов и стал просить, чтобы я срочно приехал на Таганку на встречу с ним по важному делу.
Поняв, что отдых мой откладывается, я поехал на встречу.
– Что случилось? – спросил я Николая, когда приехал.
– Здесь мы стрелку забили с Щевелевскими. Меня мой человечек из ментуры предупредил, что принять (задержать) нас могут. Подстрахуй нас. За нами не заржавеет.
– Что? И ты имеешь наглость меня вытаскивать по таким делам? Ты что, не понимаешь, что меня подставляешь? – раздраженно заговорил я.
– Всем стоять на местах! Это РОУП! – услышал я вдруг громкий голос и скрежет тормозов нескольких машин.