— Буря повредила кабель.
— А по сотовому?
— Ретранслятор накрылся.
— Послать кого-нибудь не пробовал?
— Не проехать: во дворе и на аллее черт те что творится. На дороге еще хуже…
Лернер вдруг обессилел.
— Кто ее нашел?
— Я.
— Как? — спросил я.
— В соседнем номере — сын «большого человека». Парень позвонил мне, пожаловался на громкую музыку.
— И что?
— Я пришел. Постучал. Еще раз постучал. Никто не ответил. Пришлось сходить за служебными ключами. Отпер дверь и нашел… — Миша громко и судорожно сглотнул, -…нашел ее.
— Во сколько это было?
— Около двух ночи.
Ты кому-нибудь уже сказал?
Лернер молча покачал головой.
И вдруг сказал как-то по-детски жалобно:
— Пойдем, а?
— Минуту. — Я взял с кресла покрывало, мгновение помедлил, прежде чем закрыть Ире глаза. Накрыл ее.
— Что ты делаешь? — истерично всхлипнул Миша.
Я не ответил. Еще раз огляделся.
Сумочка. Я подобрал ее с пола, мельком просмотрел содержимое.
— Пойдем.
Мы вышли из номера, захлопнули дверь. На ручку я повесил табличку: «Не беспокоить!»
— Мне нужно выпить, — сказал Миша. — Будешь?
— Не откажусь.
Мы спустились на административный этаж, в кабинет Миши. Он открыл бар:
— Что будешь?
— Виски, ты же знаешь.
— Вода?
— Нет. — Я открыл сумочку Иры.
Что у нас тут?
Сотовый телефон. Аппарат был включен. Я понажимал кнопки и нашел последние звонки. После полуночи Ира разговаривала дважды. Сначала она звонила на городской номер. Судя по первым трем цифрам, где-то в районе станции метро «Чернышевская». Второй раз звонили уже ей — с сотового телефона.
Оба раза она говорила примерно по пять минут. Я переписал себе номера и выключил мобильник (Ире он уже не понадобится).
Бумажник. По-мужски большой бумажник был уже изрядно потрепан.
Деньги: около трех тысяч рублей и семь сотен долларов. Водительские права: Дягина Ирина Сергеевна. Она получила их три года назад. Временное разрешение.
Документы на «ауди». Фотография женщины средних лет и мальчика-подростка с размашистой надписью на обороте:
«Ирочка, мы тебя любим! Мама и Санек».
— Гости ставят машины только на одной площадке? — спросил я.
Лернер глянул на меня поверх бокала, в котором он намешал капитальную «отвертку».
— Да.
— Не помнишь: есть ли там… — я заглянул в документы на машину, — «ауди» темно-синего цвета?
— Есть. — Миша отхлебнул большой глоток.
Что— нибудь еще? -Большая связка ключей. Я снял с кольца ключи от машины, остальные положил назад. Миша был занят очередной порцией «отвертки», поэтому ничего не заметил.
Паспорт. Выдан в Петербурге. Возраст…
(Хм. Ей было всего двадцать шесть лет!)
…Регистрация: Кирочная улица. Мужа — нет, детей — нет. Недавно — по штампу ОВИРа — получила заграничный паспорт.
Больше в сумочке ничего не было.
Я протянул ее Лернеру:
— Пусть пока полежит у тебя.
Миша брезгливо взял сумочку в руки и торопливо сунул ее в сейф.
— Шах, что нам делать?
— Нам? — переспросил я.
— Что мне делать?
— Не думать ни о чем до утра…
Ты не был таким! ~ перебил меня Лернер. — Это после взрыва «мерседеса» тебя так переклинило? Урод хренов!
— Миша! — рявкнул я. Меня вдруг замутило, показалось, что весь кабинет заполнил тошнотворный запах разогретого железа и горящей резины.
Лернера мой окрик не остановил:
— Чистюля! Рекламой он занимается! А я тут…
Я резко встал и наотмашь ударил Мишу по лицу. Он судорожно вскрикнул, схватился за щеку.
— Спасибо, — сказал он уже спокойнее.
— Утром мне нужно поговорить с Деревеневым. Ты можешь пригласить его сюда, скажем, за полчаса до завтрака?
— Хорошо. Сделаю.
Я поднялся. И уже в дверях (Осенило!) задал еще один вопрос:
— Сколько сейчас человек на курорте?
Миша вытащил из стола объемистую папку, что-то посчитал:
— Сорок восемь постояльцев и вместе со мной двадцать пять человек персонала.
— Спасибо. Утром увидимся.
6
Я знал, за что убили Иру.
Она сама мне сказала, за что ее могут убить. Наутро после того, как Деревенев пошленько хихикал над шуткой про утро.
Ей оставалось жить меньше суток.
* * *
— …Я хочу тебя, — прошептала мне Света.
Я подхватил Завгороднюю на руки и понес в наш номер.
У дверей нашего номера я замешкался: как открыть дверь и при этом не уронить женщину, которую держишь на руках? Ключ выскользнул из пальцев.
Света нетерпеливо заерзала у меня на руках, застонала.
— Извини, — пробормотал я, поставил ее на ноги. Торопливо отпер дверь.
Мы начали раздеваться уже на пороге. Света тянула меня за рубашку, выдергивая ее из джинсов. Мои руки скользили по ее блузке. Наши губы слились в долгом поцелуе. Мне удалось захлопнуть дверь.
Медленно, шаг за шагом, мы подбирались к кровати. Летели на пол вещи.
Света резко толкнула меня на постель, упала сверху.
Это была еще одна ночь. Безумная ночь в череде таких же. Не было только пейджера, который мог в любой момент прервать любовные утехи. Был выключен телефон.
* * *
Я спустился к завтраку один: все попытки разбудить Свету не принесли результата. Она только ворчала что-то непонятное и глубже зарывалась в одеяло.
Ира уже была за столиком. Она вежливо улыбнулась мне.
Мы поговорили о погоде. О «Красном озере». Ира допила кофе, поднялась. И уже проходя мимо, уронила передо мной клочок бумаги:
«Лодочный причал. 12:00».
Это попахивало дешевыми шпионскими страстями. Или — мексиканской мелодрамой. Записки, тайные свидания.
Я почувствовал на себе чей-то взгляд и обернулся. Мужчина примерно моего возраста за четыре столика от нашего пристально и не скрываясь меня разглядывал. По спине пробежал неприятный холодок. Так уже было.