— Иди ты в жопу, Шах! — отмахнулась Нонка, и мы все трое дружно рассмеялись. Именно в этот момент мне почему-то подумалось, что у нас обязательно все должно получиться.
И я пошел. Ну, естественно, не туда, куда меня послала Нонка, а гораздо ближе — в заросли шиповника, который очень кстати произрастал под окнами петербургского филиала консалтингового агентства «Успех».
* * *
Ровно через десять минут, в соответствии с утвержденным мною сценарием, в арке дома показалась Железняк. Она решительно пересекла двор, миновала кусты, в которых затаился я, и поднялась на крылечко «Успеха». Позвонив в дверь, Нонка стремительно рванула в сторону и, преодолев тридцатиметровку буквально за несколько секунд, скрылась за углом дома. Первый этап операции под кодовым названием «Задолбай охранника» начался.
О том, что происходило в этот момент за железной дверью, можно было только догадываться. Насколько я понимаю, охранник должен был оторваться от какого-то увлекательного занятия, подойти к двери и посмотреть в глазок.
Через некоторое время из-за угла высунулась Нонка и, крадучись, снова прошелестела к двери. На этот раз звонок был более громким и долгим, но сам забег прошел у Железняк похуже — первоначального рекорда ей повторить не удалось. Вообще же со стороны все это смотрелось довольно весело. Да и судя по тому азарту, с каким Нонка проходила свой маршрут во второй раз, наша игра ее явно начинала забавлять.
С каждым последующим Нонкиным забегом напряжение продолжало нарастать, поскольку бесконечно это продолжаться не могло. Дело было лишь в терпении охранника, которому в конце концов это должно было осточертеть. Наблюдая из своего укрытия за скачущей туда-обратно Железняк, я уже начал немного волноваться — хватит ли у нее сил на предстоящую, решающую стометровку?
Охранник сломался после пятого забега. Когда Нонка в очередной раз что есть силы вдавила кнопку звонка, дверь неожиданно загрохотала и открылась. Сначала послышался трехэтажный мат, а затем на крыльцо выскочил мужичонка в пятнистом камуфляже и с резиновой дубинкой в руках. Он злобно уставился на Железняк, которая согласно полученной инструкции теперь должна была приступить к этапу под названием «Задолбай охранника-2».
— Че уставился, козел? — Нонка весьма артистично вжилась в образ эдакой безбашенной, окончательно охреневшей девицы.
Охранник аж поперхнулся от такой борзоты, ошалело захлопал ресницами и, справившись наконец с первым приступом растерянности, прошипел:
— Что ты сказала? Да я ж тебя сейчас, сучка, порву, как газету! Я тебе, блин, покажу козла! Я тебя сейчас так откозлю, что родная мама не узнает!… — Душевное волнение мужика дошло до такой степени, что его откровенно начало трясти. Казалось, еще немного, и он забьется в эпилептическом припадке.
Нонка, довольная достигнутым результатом, выразительно пошевелила губами (я уже знал для чего, поскольку эта деталь была заранее оговорена в нашем сценарии) и… смачно плюнула охраннику в лицо. Причем она умудрилась это сделать как раз в тот момент, когда мужик задвигал очередное трехэтажное ругательство, в результате чего плевок пришелся ему прямо в рот. На мгновение над крылечком повисла жуткая тишина, в которой я четко различил звук лязгнувших зубов охранника. Затем мужик издал тарзаноподобный рев, послуживший своего рода сигналом для Железняк — резко сорвавшись, она ушла с высокого старта в сторону арки.
Охранник бросился следом. Они пронеслись через двор как две пули, выпущенные из обоих стволов — сначала один выстрел, и тут же второй.
Однако Нонкина пуля была все ж таки порезвее…
Вот только времени на то, чтобы досмотреть, чем закончится эта пальба, у меня уже не было. Я выскочил из своего кустового укрытия, сиганул к двери и ввалился в офис в тот самый момент, когда со стороны 22-й линии послышался звук взвизгнувших шин. Это Гвичия спасал Железняк от, казалось бы, неминуемого возмездия.
У самого входа помещалось рабочее место охранника, но, судя по тому, что дверь одного из кабинетов была открыта, и из нее доносился гул работающего телевизора, я понял, что по ночам служитель безопасности именно там коротает время. Но сейчас меня больше интересовало помещение «типа сортир», которое я обнаружил в самом конце коридора. Я вошел в дамскую уборную и, опустив сиденье, примостился на унитазе. В это время в контору вернулся охранник. Это я понял по грохоту закрываемой входной двери, сопровождаемому такими изощренными ругательствами, что я пожалел об отсутствии диктофона — большинство из ругательств, несомненно, относилось к разряду эксклюзивных.
Теперь мы находились в конторе вдвоем, и пока все продвигалось как надо. Теперь мне нужно было дождаться, когда охранник соберется сходить по нужде. Первоначально я намеревался банально вырубить его, пока он будет натягивать штаны. Однако осмотревшись, я заметил, что на двери имеется довольно мощная защелка, а потому несколько подкорректировал изначальный план, решив просто забаррикадировать мужика в этом романтичном помещении.
«А все ж таки Нонка молодец! Как она ему здорово в рожу харкнула!» — подумал я и, усевшись поудобнее, принялся ждать.
* * *
Где— то минут через сорок послышались тяжелые шаги, и трепетно ожидаемый мною охранник проследовал в туалет. Естественно, на мужскую его половину. Времени на раздумье не оставалось -хрен его знает, по большой нужде он туда отправился или по малой. Я тихонько покинул свое временное пристанище и осторожно заглянул в соседнюю дверь.
Мужик стоял ко мне спиной, натужно облегчаясь. Да, интересно было бы посмотреть на его лицо в тот момент, когда он услышал звук закрывающейся на защелку двери.
В диалог с пленником я вступать не стал, понимая, что в этом случае он может взбеситься окончательно, а взбешенный человек опасен своей непредсказуемостью (что там дверь в сортире — стену разнести может). Так что я перенес все его оскорбления молча, хоть язык и чесался сказать ему что-нибудь эдакое, позаковыристей. Для полной уверенности в собственной безопасности я просунул сквозь дверную ручку его дубинку и отправился бродить по конторе благо связку ключей мужик оставил на столике у входа.
Содержимое нескольких небрежно оставленных на столах документов однозначно указывало на то, что в «Успехе» в полный рост и, в соответствии со своим названием, весьма успешно, занимаются «черным пиаром». Немало интересного на этот счет наверняка можно было найти и в конторских компьютерах Но лезть туда было просто некогда. Кроме того, меня в большей степени интересовали не виртуальные, а реальные «вещдоки». А вот они-то могли храниться только в одном месте — в закрытом на ключ большущем металлическом шкафу, который стоял в кабинете у Анатолия (по крайней мере, именно там, на столе под стеклом, лежала его фотография, явно сделанная на какой-то презентации). Все остальные шкафы и ящики в агентстве либо не закрывались, либо были слишком малы для того, чтобы использоваться как камеры хранения компромата.
Я устало курил, сидя напротив этого чертового металлического ящика, и пытался разрешить возникшую передо мной дилемму. До настоящего момента все мои действия, в принципе, можно было попытаться квалифицировать как мелкое хулиганство. (Ну зашел в открытую дверь, ну пошутил над мужичком, заперев его в сортире. Но ведь в конечном итоге ничего же из конторы не вынес, просто побродил — и ушел. Юмор у меня такой, что поделаешь… Я, между прочим, раньше в психушке лежал, могу и справочку показать…)