— Ага, забралась и ничего не сделала, только тебя обесчестила, — сказал Сантос. — Вот и разбирался бы с ней в Женеве. Чего сюда-то ее притащил? Здесь у тебя бизнеса нет.
— Да? Если забыл, я напомню. В этом совете у меня два голоса, — холодно и непринужденно проговорил Фолкс. — Я, как и все остальные, имею право здесь находиться. Такое же право, а может, и большее.
— Да случайно ты здесь находишься, случайно, — сухо заметил Де Лука.
Сантос вдохнул поглубже и попытался взять примирительный тон:
— Эта сходка созвана по требованию семей Моретти и Де Лука… — Он кивнул по обе стороны от себя. — Семей, являющихся основоположниками Делийской лиги, пожелавшими разрешить свои недавние… э-э… разногласия. Разногласия, приведшие, как всем нам известно, к тому, что два члена совета сегодня здесь не присутствуют.
— Мы не имеем никакого отношения к смерти д’Арси, — поспешил вставить Моретти.
— А Кавалли был предателем и получил по заслугам! — прибавил Де Лука.
Оба дона вскочили из-за стола и приняли угрожающие позы.
— Довольно! — крикнул Сантос, и, сердито бормоча себе под нос, оба сели. Сантос повернулся к Фолксу. — Меня попросили быть посредником сделки. Я сделал тебе одолжение. Но я же сказал, что приходить сюда тебе совсем не обязательно!
Фолкс смерил их задумчивым взглядом, потом угрюмо кивнул в сторону Аллегры:
— А с ней мне что делать прикажете?
— Что и обычно.
— Обычно я выкапываю тела, а не зарываю их, — проговорил Фолкс сквозь зубы.
— Значит, я сделаю за тебя твою работу, если ты такой слабак, — рявкнул Сантос и, достав из куртки пистолет, направил его на Аллегру.
20 марта, 22:54
Грянул выстрел. Сантос с криком рухнул, держась за плечо.
— А ну сидеть, не двигаться! — крикнул Арчи.
Том бросился к Аллегре, первым делом вытащил кляп у нее изо рта и развязал руки.
— Ты в порядке? — выдохнул он, когда она с облегчением рухнула в его объятия.
Она кивнула, пытаясь улыбнуться. Только тогда Том подобрал с пола пистолет Сантоса и быстро обыскал остальных.
— Я истекаю кровью! — крикнул Сантос.
— У тебя царапина, жить будешь, — отрезал Том.
— А вот жаль, кстати, — вмешался подошедший Арчи. При этом Фолкс смотрел на него вытаращив глаза — узнал, конечно же, хотя и не подал виду.
— Вы даже не представляете, что сотворили! — прошипел Сантос сквозь зубы, прижимая раненую руку к груди. — Вы же оба, считай, покойники! — Он посмотрел в сторону дверного проема.
— Кто вы такие? — спросил Моретти.
— Это Том Кирк, — медленно проговорил Де Лука, приветствуя Тома полуулыбкой. — Тоже, сдается мне, восстал из мертвых.
— Кирк?! — воскликнул Моретти.
— Том Кирк?! — Недоверчивая улыбка искривила неожиданно посеревшее лицо Фолкса.
Том даже смутился. Иногда люди, в особенности преступники, узнавали его, но такой реакции он никогда не видел.
— Чего ты хочешь? — спросил Сантос.
— Того же, чего и ты, — не раздумывая ответил Том. — Получить Караваджо.
— Ты вздумал нас ограбить? — Де Лука, похоже, находил происходящее забавным.
— Не ограбить, а позаимствовать вещь на время, — поправил Том.
— Ты не вынесешь отсюда полотно! — презрительно усмехнулся Фолкс. — Не испортив его.
— Даже с этой штукой? — Том показал ему шкатулку с монограммой, добытую у Фолкса из сейфа. Фолкс побледнел, выпучив глаза. А Том, кинув шкатулку Аллегре, продолжал: — Нет, ты, конечно, мог бы собирать эти часы до бесконечности, но мне-то нужно только трое. Так ведь?
Ошеломленные Моретти и Де Лука переглянулись.
— Интересно, как ты узнал? — спросил Де Лука, пока Аллегра отстегивала у него с руки часы. Сначала у него, потом у Моретти, а потом вынула такие же, шестые, из верхнего кармана у Сантоса. — Неужели твой…
— Сантос заключил сделку, хотел втихаря продать ваше полотно, — объяснил Том. — Вчера в Монте-Карло мы подслушали его переговоры. Про часы он молчал как рыба.
Сантос вскочил со своего места.
— Заткнись! — процедил он сквозь зубы по-итальянски, не скрывая бешенства.
— Ага! Попал? — Том улыбнулся и позвал: — Дом!
В дверях возникла Доминик, толкая перед собой троих мрачных подельников Сантоса. Тот лишь прищурился и откинулся на спинку стула, когда она завела их в комнату и усадила на стулья, принуждая держать руки на затылке.
— Эти люди работают на Сантоса. Мы нашли их в соседней комнате. Вы были единственными, кто стоял между ним и пятнадцатью миллионами долларов, обещанными ему за полотно сербскими покупателями.
— Наглая ложь! — заорал Сантос, сверля глазами Тома. — Вранье! У нас же уговор — никого сюда не водить! Я бы никогда не нарушил наших законов!
— Откроешь? — спросил Том у Аллегры, сидевшей на корточках перед шкатулкой на полу.
— Шесть табличек, — сказала она, указав на медные кружки на стене под полотном. — На каждой выгравирована своя буква греческого алфавита.
Открыв шкатулку, она вынула оттуда первые часы и аккуратно приложила их к соответствующей табличке. Кейс звонко захлопнулся. Потом Доминик повторила эту процедуру с оставшимися двумя часами и отступила назад, глядя на Тома и обнадеживающе кивая. Сначала ничего не происходило, но потом толстое пуленепробиваемое стекло с шуршанием отъехало вправо фута на три, образовав щель, в которую запросто могла пройти Доминик.
— Я, пожалуй, ей помогу! — вызвался Арчи, отдавая Тому свой пистолет. Он пролез вслед за ней в щель, в узкое пространство под стеклом, и помог снять со стены полотно. Переступая мелкими шажками и осторожно держа холст, они прислонили его к стене.
Том подошел и сразу узнал — тот самый сюжет с полароидного снимка, что показывала ему Дженнифер в машине. Но разве можно было сравнить ту плоскую, безжизненную фотку с полным энергии и динамизма оригиналом? Пикирующий с небес ангел, озорное, улыбающееся личико младенца, счастливая и ликующая Мария в благоговейном страхе ожидает пришествия волхвов. Свет и тьма. Божественное совершенство и человеческая слабость. Жизнь и смерть. И все на одном полотне.
— Давай снимем с подставки и скатаем, — предложил Арчи.
— Вы поосторожнее с подставкой, — предупредил Моретти.
Том внимательно посмотрел на него — от него не ускользнул этот собственнический тон.
— Оно что, ваше?
— Уже нет, — сказал тот. — Это добровольный дар в честь основания лиги. Семья Де Лука отдала вот эту виллу.
— Виллу я вам верну, — уверил Том. — Обещаю.