Ключ не попадал в скважину, потому что соленая влага уже обожгла глаза, готовясь выплеснуться наружу. Только не здесь, не на лестнице. Вот когда войду в квартиру…
Дверь распахнулась сама собой, и я фактически рухнула на руки подполковнику милиции Вихрову.
– Ты как… здесь? – хлюпнула я носом. – Сегодня же – понедельник?
– Кто обидел мою лапушку? – лихо пропустил он подкол. От низкого баритона «агента 007», по слухам, сходила с ума не одна мадам этого города.
– Ты почему здесь… сегодня? И не позвонил? – Я пыталась спрятать мокрые глаза.
– Выпала командировка в Самару – у них там, кажется, наш «Библиотекарь» засветился; кстати, похоже, он и к твоему делу с украденными иконами близко-близко, а рейс отменили. До утра. А ты, между прочим, почему-то мобильник отключила…
Мобильник я действительно отключила еще у Милки: боялась, что позвонят из отдела. Вихрова я жду всегда, как кошка, считая дни до очередной встречи; но сегодня не была уверена, что готова к его внепротокольному визиту.
– Ну и ехал бы домой – с женой бы переночевал…
– Риточка, это – пошло. Ну ты же все знаешь, мы же уже давно обо всем договорились…
Он подошел сзади и уткнулся лицом мне в затылок. Я хотела напомнить Вихрову, что вообще-то это он со мной договаривался, а я – возражала, но запах его волос, рук уже заполнили все пространство вокруг меня, вызвав знакомый горловой спазм и судорогу в плечах. В какую-то долю секунды я подумала, что – сильная и сейчас вырвусь из этого сладкого плена, а потом крикну ему, что отныне я – порнозвезда, а отнюдь не возлюбленная лучшего опера нашего угро, но вырваться не давали его сильные смуглые руки, а крик был погашен неотвратимо надвинувшимися губами…
«Ну и пусть… – промелькнула в остатках сознания мысль. – В последний раз…»
* * *
– Твоя работа? – мы, не сговариваясь, одновременно швырнули на стол Валентина три экземпляра «Дамского поклонника».
Парень отложил в сторону сигарету и стал внимательно рассматривать обложку и постеры.
– Только не вздумай врать, что не твоя, сучонок! – Ника плюхнулась в кресло и достала из сумочки свою пачку.
– Вероника Стрельцова, это – не интеллигентно. – Он снова взял из пепельницы сигарету, затянулся, делая вид, что не видит, как Ника судорожно ищет зажигалку.
– Так твоя или нет? – меня он тоже уже начал выводить из себя.
– Моя, вы же знаете. А что – классная работа! – Он любовно провел ладонью по моей фигуре на обложке.
– Меня передернуло.
– Нет, ты посмотри, Рита, он еще и фиглярствует, гаденыш, – задохнулась Ника.
– Убить тебя мало! – вставила Маша.
– Девки, да вы чего? – Официально-вальяжный тон все-таки слетел с Валентина.
– Ах, это мы – чего, а ты – ничего? – завелась Машка. – Сейчас прикончим на месте, тогда узнаешь – чего! Рита, доставай пистолет.
Я инстинктивно дернула руку к боку… Тьфу ты: совсем меня Верхогляд с панталыку сбила: мы ведь пришли всего лишь узнать, откуда фото в журнале; да и «Макарова» у меня с собой нет.
– Не понял… – Валентин неуверенно стал сползать со стула.
– Поймешь, когда уборщица придет твои мозги со стенки соскребать…
– Погоди, Маша… Ответьте нам, уважаемый, как эксклюзивная съемка с фотосессии для кастинга, предназначенная только для глаз режиссера Вортко, оказалась в этом журнале?
Валентин, все еще поглядывая с опаской на Верхогляд, снова взял в руки журнал. Минуты две он рассматривал логотип издания, выходные данные, потом поднял на меня глаза.
– Это не моя работа.
– Гад, ты же только что сказал, что твоя! – взвилась Ника.
– Да, снимал я, – рассердился Валентин. – А к публикации в этом издании никакого отношения не имею.
– Мы с девчонками переглянулись.
– А кто имеет?
– Откуда я знаю? Мое дело – снимать, а дальше – хоть потоп…
– Какое-то время мы молчали.
– …Что – плохо, девчонки? – неожиданно участливо спросил фотограф. – Я вас понимаю – сам женат.
– Да что ты, Валечка, понимаешь, – вдруг утробным голосом сказала Машка. – У тебя хоть жена есть… А кто нас теперь, таких, возьмет?..
– Девки, ну я правда не при делах… У меня даже мысли ни одной нет, как это получилось…
– Слушай… – Я поняла, что мы зашли в тупик, а Валентин уже не враг и даже сочувствует. – Ну, вспомни: может, ты негативы кому-то давал посмотреть, а этот кто-то – скопировал…
– Рита, – Валентин устало затянулся новой сигаретой (а я поразилась, что всех нас он помнит по именам), – сейчас нет такого понятия – негатив, это было в моей юности. Я работаю «на цифру»: отснял, принес, бильд-редактор все перекачал в свой компьютер и адью! И там все под своим файлом и похоронено.
– Но кто-то в эту «могилку» заглядывал? – не унималась я.
– Так все на пресс-конференции вас видели…
– На какой такой пресс-конференции? – встрепенулась Ника.
– Да на обычной. Наш редактор Обнорский вместе с режиссером Вортко созвали пресс-конференцию для журналюг: один рассказывал, как фильм собирается снимать, другой – как с помощью газеты проходит народный кастинг на роль Маргариты. Ваши – в смысле мои, в смысле – ваши – фото на дисплее показывали… Не все, конечно… – Валентин кашлянул. – Только портреты-«крупняки». Вот и все…
– А кто в пресс-конференции участвовал?
– Да много щелкоперов. У нас в секретарской список…
– Принеси… – вскочили мы разом.
– Да ладно. – Валентин нехотя встал. – Только что это даст?
Минут через десять он принес ксерокопию списка участников пресс-конференции по поводу начала съемок фильма «Мастер и Маргарита».
Седьмым в списке (седьмым!) был редактор «Дамского поклонника» господин Ворошилов.
В редакции журнала мы были через полтора часа.
* * *
– Батюшки! Ну, свезло же мне, грешнику, одновременно лицезреть – а я и не мечтал о таком! – сразу трех из своих семи благодетельниц, в одночасье поправивших все мои финансово-издательские дела…
Плешиво-рыжий черт (я до этого никогда не думала, что даже плешь у мужчин может намекать на изначальный цвет волос) сразу задал тон в разговоре. Он повел себя так, что мы не могли рта открыть, а он – вещал:
– Что, рыбоньки мои, пришли за сатисфакцией? А чего так поздно? Я лично вас, Маргарита Альбертовна, еще вчера с утра поджидал, как только тираж по розничным точкам развезли. Я ведь даже свои кровные, – рискуя бизнесом! – типографии заплатил за то, чтобы формы не разбирали. А знаете, как это сложно? А когда вечером пришел сигнал, что тираж улетел за день, дал отмашку на доптираж! Сладкие вы мои, да я в ноги готов упасть каждой из вас: вот выручили-то! Вот подсобили! Подарили молодому человеку обеспеченную старость!..