— У отца застойная сердечная недостаточность, — говорила она. — Внезапный шок его прикончит.
— Если его не прикончила нагота Эйлин…
— Ты должен что-нибудь придумать!
— Я? С какой стати? Это ты жаждешь его смерти.
— Ты мог бы спрятаться за его машину и выпрыгнуть оттуда. Иди запустить петарду под его окном.
Господи, как ей приспичило!
— Каро, он же твой отец. Не бери грех на душу.
— Моя душа тут ни при чем, — ответила Каро. — Бывают люди отвратительные и совершенно бесполезные. Убив его, ты только окажешь всем услугу.
— Я осуждаю смертную казнь.
— Я тоже, — согласилась Каро. — Смертная казнь обычно достается тем, кто не может нанять адвоката. Мы же просто избавляемся от типов вроде моего отца. Такие люди отравляют жизнь окружающих и ни на что не годны.
— Ну, кое-что он в жизни совершил. Дал сперму, оплодотворившую яйцеклетку, из которой появилась ты.
Каро пихнула меня в бок.
— Мерзость какая!
От наркотиков Каро захотелось съесть что-нибудь сладкое, но она не могла подняться. Я вызвался дойти до кафе купить пирожных. Когда я вернулся, Каро уже была не одна.
Высокий обаятельный бородатый мужчина стоял перед ней и прижимал ее к дереву. Левой рукой он крепко держал Каро за подбородок так, что она не могла шевельнуть головой. Я узнал его — мы уже встречались. Это был тот самый похожий на Иисуса парень, который поджег мою книгу. За его спиной стоял прыщавый пацан, который приходил вместе с ним в магазин. Тут же — толстый бородатый мужик лет сорока, больше всего похожий на джазового саксофониста. Оба курили.
Как только Иисус заметил меня, он тут же отпустил Каро, отступил и покосился в мою сторону.
— Привет-привет! А вот и Киллер! — Кажется, он меня не узнал.
Я молчал — от страха я попросту не мог говорить.
— Каролина тут болтает, что ты серьезный малый… Не больно-то серьезно ты выглядишь. Я, правда, на Христа тоже не тяну. Так что внешность обманчива. — Иисус перевел взгляд на мой пакетик. — Глядите-ка, он нам пирожные купил.
Я отдернул руку.
— В чем дело?
— Ее спроси, — ухмыльнулся Иисус. Каро молча взирала на меня.
— Я в этом месяце не получил причитающихся денег, — пояснил Иисус. — Срок истек пять дней назад.
— Да отдам я! Через несколько дней! Все отдам! — запротестовала Каро.
— Неужели? Клад отроешь, что ли? — Иисус развернулся и посмотрел на меня, склонив голову набок. — Мы раньше не встречались, сынок?
Я промолчал. Иисус вновь перевел взгляд на Каро.
— Как тебя угораздило связаться с таким отребьем?
— Мы любим друг друга.
— Видали? — Иисус улыбнулся до ушей. — Трогательно. Одобряю. Возлюби ближнего своего. Так, Пит?
Прыщавый парень с ухмылкой кивнул.
— Держись подальше от этой женщины, — предостерег меня Иисус. — Каждый раз, как ты ее касаешься, ты теряешь частичку своей души. До добра она не доведет. Эта женщина — сосуд греха.
Иисус, Прыщавый и Джазист переглянулись и рассмеялись. Каро потупилась.
Иисус приобнял прыщавого парня за плечи.
— Это мой младший брат. Пит зовут. Я его Скалой кличу. Пит-Скала.
Скала поклонился.
— Ладно, — обратился Иисус к Каро, — добавлю еще пять тысяч к общему счету. Неприятность, да, но вы сами виноваты. Не надо было меня злить. Сказали бы сразу, где мои деньги.
— Слово даю, к концу месяца я все достану, — промолвила Каро.
— Твои обещания лепешки коровьей не стоят. Джазист схватил Каро, Иисус принялся рыться в ее сумке. Там нашлось, наверное, штук двадцать кредиток. Он разложил их прямо на земле.
— Посмотрим… «Американ Экспресс», «Альянс»… Да у тебя кредита на сто пятьдесят штук, не меньше! Могла бы у этих лохов денежки взять и мне передать. Кстати, у тебя за эту неделю проценты набежали.
Иисус взглянул на меня, явно ожидая реакции. Я молча шагнул вперед. Скала сунул руку за пазуху. Иисус отрицательно покачал головой.
— Чтоб я тебя больше не видел, — кинул он мне. Щелкнул пальцами и обернулся к Каро. — А с тобой мы еще увидимся.
Иисус, его брат и Джазист расхохотались и пошли прочь.
— На самом деле его зовут Виктор Каллаган, но все называют его Плохой Иисус. Он в моем списке.
— Я думал, ты пошутила.
Мы пили коктейль в любимом пабе Каро на набережной в Ричмонде. Моросило, капельки дождя вспарывали Темзу, как наконечники стрел.
— Ты правда не слышал про Плохого Иисуса? По-моему, его каждая собака знает, — покосилась на меня Каро. — Не очень-то ты в наших делах разбираешься.
— Я и не претендую.
— Отцовские деньги нужны мне из-за Иисуса.
— А поподробнее?
Каро поставила стакан на стол и посмотрела на пляшущие в воде огни. Ее торжественное молчание длилось довольно долго.
— Нас познакомил Уоррен, — заговорила она наконец мертвенным голосом. — Уоррен работал на него. Я влипла в неприятную историю с кредитной аферой.
— Неприятную?
— Мягко сказано. Я влезла в долги под чужим именем. Полиция сидела у меня на хвосте. Уоррен сказал, что знает человека, который все уладит. Так я и познакомилась с Плохим Иисусом. Мы встретились в пабе, он сказал, что вытащит меня из беды за определенную плату. Назвал сумму: двадцать тысяч. У меня таких денег не было. Иисус это прекрасно знал, вот мы и решили, что я буду платить ему каждый месяц. Такое предложение мне подходило. Через две недели мне сказали, что все обвинения против меня сняты. Я с ума сошла от радости.
— Хочешь сказать, этот тип ростовщик?
— Кроме всего прочего, да.
— Ты заняла двадцать тысяч у ростовщика? Каро, да ты рехнулась.
— Это у нас семейное, — горько ответила она. — Тогда мне казалось, что Иисус нормальный парень. Только потом я узнала, что он просто чудовище.
— Сколько ты ему должна?
— Трудно сказать. Может, сто двадцать тысяч. Около того.
— Боже правый!
— Да… Как видишь, процент растет каждый месяц. И потом непредсказуемые долги вроде сегодняшней пятерки.
— С этим что-то надо делать.
— Например?
— Пойдем в адвокатскую контору. Каро засмеялась и обрызгала меня виски.
— А почему он в мой магазин пришел? — спросил я.
— Наверное, знает, что ты все время меня любил.
— Откуда? Ты ему рассказала?
— Ну нет.