– Не понял, – поморщился Макаров. – Объясни.

Сергей вынул из кармана камешек и положил на стол перед сослуживцами.

– Вот и я не понял, пока он мне не объяснил. Так алмазы гранили лет сто назад. Сейчас другие технологии и методы. Камень явно из коллекции чьего-то прадедушки. Начало двадцатого века.

– Да, черт… – удивленно усмехнулся Макаров и положил камень в карман. – На самом деле, интересно. А вдова не объяснила наличие бриллианта в квартире?

– Объяснила. Если это можно назвать объяснением. Первый раз, говорит, вижу.

Выслушав рассказ Старикова об экскурсии в психиатрическую лечебницу, Макаров отправил его в Информационный центр ГУВД проверять картотеку на связи Вирта. Следом из кабинета был отправлен Саморуков – продолжать «делать то, не знаю что» – выборку освободившихся из мест заключения лиц, так или иначе общавшихся с Виртом в колонии. Это была работа на «совпадение», как называл такое бессмысленное на первый взгляд мероприятие начальник отдела. Только по зонам, в которых отбывал наказание Вирт, таких людей были сотни. Саморуков обладал одним важным, по мнению Макарова, качеством. У него была какая-то собачья интуиция. Собака, еще не учуяв, чувствует подходящего к дому хозяина. Так и Саморуков, даже не понимающий порой, как это происходит, тем более не могущий это сформулировать, из тысячного выбора безошибочно тыкал пальцем в искомое. И только потом начинал обосновывать этот выбор. Не стоит путать это с тыканьем пальцем в небо, ибо ошибался Миша очень редко. Таким качеством не обладал сам Макаров и по-хорошему завидовал Саморукову, справедливо полагая, что у того все еще впереди. Просто так, в двадцать пять лет, не попадают работать в отдел по раскрытию убийств…

Разослав подчиненных, Макаров остался наедине с Вербиным.

– Сергей, я тебя хотел попросить…

– Говори, – тут же согласился тот, вытаскивая из пачки очередную сигарету.

– Я сейчас пойду выбивать командировку в Москву. Попробую связаться с МУРом по поводу этого Тимофея Киреева. А ты мне напиши какую-нибудь «шкурку» по Тимофею, чтобы было чем перед генералом мотивировать. Подробно ничего излагать не нужно. Просто придумай что-нибудь, чему можно поверить. И вечером еще поговорим.

– Ты об этом хотел попросить?

– Нет… В восемьдесят четвертом году на территории микрогородка Арманский была зверски убита девочка. Начальник того райотдела, естественно, давно на пенсии. Найди его и оперов, которые работали по этому делу. В общем, Серега, расспроси как следует…

Вербин некоторое время смотрел на начальника, потом ответил:

– Хорошо. Сделаю.

Макаров посмотрел другу в глаза.

– Пора заканчивать с этим…

– С чем? – Вербин выждал максимум необходимого для ответа времени. – Саша?

– С тем, что я постоянно вспоминаю.

Глава 4

Ночь длинна.

Он раскрыл нож и, склонясь на четвереньках над телом застывшей в судороге девочки, приблизил его к худой загорелой спине…

Резать было настолько приятно, что он закатил глаза и в истоме заурчал. Девичья плоть, вспарываясь, почти не давала крови на месте разреза…

Она раскрывалась перед ним, как покорная девственница перед неотвратимостью судьбы.

Человек помнил, как его учитель, работая при нем, бормотал вполголоса какие-то слова. Учитель вскрывал телам головы, а те дергались в конвульсиях. А еще, перед тем как резать головы ножом, учитель вкалывал в вены лежащих бурую жидкость, и они уже не могли кричать. Они лишь раскрывали от боли рот, но не издавали ни звука.

Сделав несколько неловких движений на коленках, он подполз к голове девочки…

* * *

– Саша! Где ты?!

Он с трудом разжал мокрые от пота веки.

Жена смотрела на него с ужасом.

– Где ты сейчас, Саша?! Боже мой…

Макаров с трудом опустил ноги на пол и потянулся непослушной рукой за висевшим на спинке кровати полотенцем.

– Сколько времени, Танюша? – пробормотал, уткнувшись в него лицом.

– Три… Три пятнадцать.

– Поспал…

– Опять? Девочка?

Он кивнул головой.

– Саша, пойдем к врачу… Такое невозможно терпеть постоянно. Ты сойдешь с ума! Я сама с тобой пойду, чтобы не сбежал! Пошли завтра к врачу!

– Спишут…

– Но с этим нужно что-то делать! Это нужно как-то лечить!

– Такое никто не лечит. Это нужно убить.

Он нащупал ногами тапочки и перебросил полотенце через плечо.

– Душ в три пятнадцать. Что может быть круче? Только душ в два пятнадцать…

Таня смотрела ему вслед и чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Эти приступы начинались с мужем с приходом мая и заканчивались в конце лета. Словно кто-то невидимый ночью дергал за веревочки и хохотал от удовольствия, глядя, как молодой, крепкий мужчина лишается рассудка. Один раз тайком они сходили к бабке, известной в округе как целительница всех недугов. Макаров молча вытерпел все, что она вытворяла над его головой, а после всех этих «очищающих» мероприятий пришел домой и полночи не спал в ожидании кошмара. А когда уснул, через час Татьяна была вынуждена его разбудить из-за страха, что он проснется на рассвете сумасшедшим.

К врачам он идти отказывался. Психология – наука весьма относительная при уровне образования современных врачей. Попробуй заговори с этими психологами о своих проблемах! Им ведь тоже надо план давать. Как в ментовке. «Палочная» система. Раскрыто – столько-то, предотвращено – столько-то, задержано – столько-то. А врачам в поликлинике МВД только подкинь тему! Там лечат? Там фиксируют. Татьяна раз пошла в эту поликлинику как член семьи сотрудника МВД. Нет женщин, у которых бы не было чисто «женских» проблем. Вот и пришла Таня с этими проблемами к гинекологу. Та ее осмотрела и сказала: «Варикоз, расширение, не вздумай рожать, будет летальный исход». – «У кого?» – «У всех. Тебе, милая, полный покой нужен». Таня с ревом домой. Макаров, узнав, куда она ходила на консультацию, выматерился вполголоса, взял ее за руку и отвел в платную частную клинику. Месяц Танька пила какие-то капельки, а еще через десять месяцев родила Машку. Здоровая девчонка родилась. Вот тебе и варикоз с летальным исходом. Но Макарова затащить к какому-нибудь известному психологу было невозможно. «Мои мозги – на то и мои, чтобы один я в них копался. А это все пройдет…» И все дела. Вот только не проходило это…

Макаров стоял под упругими струями теплой воды и по привычке искал плюсы в раннем пробуждении. В актив можно было зачислить лишь тот факт, что на бритье, завтрак и дорогу до ГУВД ему предоставлялось четыре часа, хотя при нормальном раскладе на все достаточно было бы и часа.