– Сдается мне, они в основном повторяют слова той девчушки.

– Да, они ее обо всем выспросили.

– Не сомневаюсь. Признайся, ты с ней встречаешься?

– Пару раз свозил в "Непорочность".

– Она хорошенькая. На снимках видно, аппетитная девчонка, особенно в кимоно.

– И пахнет от нее хорошо, – прибавил Карл.

Вирджил повернулся к сыну:

– Я бы не стал рассказывать об этом Бобу Макмахону. Помощник федерального маршала ухлестывает за подружкой бандита! – Он помолчал. Карл ничего не ответил. Вирджил посмотрел на свою газету. – Что-то я не помню, чтобы вы с Малышом Харджо были закадычными дружками.

– Знали друг друга и здоровались при встрече, вот и все, – пожал плечами Карл.

– А этот Тони Антонелли расписал, что вы чуть ли не кровные братья. Что, мол, ты отомстил за него. И даже из-за того случая стал маршалом.

– Читал, – кивнул Карл.

Вирджил отложил "Дейли таймс", вытащил из-под нее номер "Оклахомца".

– А вот в "Оклахомце" пишут, что ты застрелил Эммета Лонга за то, что он тогда отнял у тебя мороженое. Они что, так шутят?

– Наверное, – согласился Карл.

– Смотри, еще придумают тебе кличку, умники из газет всегда так делают. Начнут звать тебя: "Карл Уэбстер, Малыш с Мороженым". Хотя... Мне кажется, тебе приятно быть в центре внимания, – минутку подумав, озабоченно заявил Вирджил. Карл пожал плечами. Вирджил вытащил из пачки еще одну газету. – А тут они цитируют девчушку: Эммет Лонг полез за пушкой, а ты сразу застрелил его в сердце.

– Я думал, они велят ей сказать: "наповал", – отмахнулся Карл. – Я говорил ей, им захочется узнать, какое у меня оружие. Велел сказать, что у меня кольт 38-го калибра со спиленным прицелом... – Он повернулся к отцу, заметил его серьезный взгляд. – Я шучу. Знаешь, Эммет попытался взять меня на пушку. Он посмотрел на Кристал и позвал ее, думал, что я отвернусь. Но я не сводил с него глаз, я знал, что сейчас он схватит пистолет. Он схватил – тогда я застрелил его.

– Как и обещал, – кивнул Вирджил. – И все репортеры до одного приводят твои слова: "Если мне придется достать оружие, я буду стрелять на поражение". Ты действительно так сказал?

– Я сказал так только Эммету, – поправил отца Карл. – А газетчики узнали, наверное, от Кристал.

– Да, вижу, ты здорово на нее запал.

– Она просто рассказала, что случилось.

– А больше от нее ничего и не требовалось. После ее рассказа ты сразу стал знаменитым. Как думаешь, ты выдержишь бремя славы?

– Почему бы и нет? – Карл улыбнулся отцу.

Его слова не удивили Вирджила. Он поднял стакан с бурбоном и кивнул сыну:

– Господи, помоги нам, хвастунишкам!

4

Свою первую статью для газеты "Дейли таймс" в Окмалджи Тони Антонелли посвятил итальянцам-иммигрантам, которые работали на угольных шахтах Оклахомы. Озаглавил ее: "Смерть во мраке". Подписался: "Энтони Марсель Антонелли".

– Ты кем себя вообразил, Ричардом Хардингом Дэвисом? – спросил редактор. – Выкинь Марселя и называйся просто Тони.

Тони Антонелли нравился литературный стиль Хардинга Дэвиса, он считал его самым великим журналистом на свете. Но всякий раз, когда он пытался оживить свои статьи, включить в них собственные мысли и интересные наблюдения, как сделал Хардинг Дэвис в "Смерти Родригеса" – книге о кубинском повстанце, который стоял перед взводом испанцев с сигаретой в углу рта "не надменно и не бравируя", – редактор вычеркивал целые абзацы, приговаривая:

– Читателям наплевать на то, что ты думаешь. Им подавай факты.

Прочитав его интервью с Кристал Дэвидсон, редактор спросил:

– Карл Уэбстер говорил тебе, что мстит за смерть индейца-полицейского?

– Я написал только, что они были знакомы, – возразил Тони.

– Ты имеешь в виду – якобы были знакомы?

– Возможно, – Тони кивнул, – после того убийства у Карла появился мотив, ему стало легче стрелять в налетчика.

– По-твоему, чтобы пристрелить рецидивиста, требовался личный мотив?

– Я имею в виду другое: то, что он знал Малыша, возможно, укрепило его решимость.

– Карл Уэбстер прямо так и говорил тебе: мол, если он вытаскивает пушку, то стреляет на поражение?

– Так говорила Кристал.

– И ты поверил словам бандитской подстилки?

Тони решил искать другую работу.

Он родился в 1903 году в Кребсе, в самом сердце угледобывающего района Оклахомы. Его отец был шахтером. Вот почему Тони хотелось писать об опасности работы под землей, о смертности, о том, что владельцы шахт сквозь пальцы смотрят на несоблюдение техники безопасности. А редактор всегда вычеркивал самые драматические куски, фыркал над пассажами о "задыхающихся в угольных копях страдальцах". Тони написал о том, как банда "Черная рука" вымогает деньги у итальянцев, а редактор спросил, точно ли ему известно, что "Черная рука" связана с мафией. Он написал о том, что итальянцы в целом не доверяют банкам и прячут свои накопления в чулок. "Пятьдесят тысяч долларов мелкими купюрами закопаны на задних дворах и в огородах Кребса, Макалестера, Уилбертона и других городков". Он писал о Джоне Туа – самом влиятельном итальянце в Оклахоме, padrone, то есть покровителе семьи Антонелли и всех итальянцев, работающих на шахтах. Джон Туа по вечерам сидит в своем ресторане, а в ящике его письменного стола хранится двадцать тысяч долларов, может, даже больше, не говоря уже о четверти миллиона в банке.

– Откуда тебе известно, сколько у него денег? – спросил редактор. – Тебе сообщил какой-то итальянец?

– Это всем известно, – ответил Тони. – Мистер Туа – великий человек, его заботит благосостояние иммигрантов. Он дает людям советы, находит работу, обменивает иностранную валюту. Вот почему он держит при себе столько денег.

– А что ты нагородил в репортаже про ку-клукс-клан? – Редактор поморщился. – С чего ты взял, будто они взъелись на твоих сородичей?

– Они ненавидят католиков, – отвечал Тони. – Они считают, что мы не лучше негров. А почти все итальянцы – католики. Даже неверующие венчаются в церкви и крестят детей.

Тони написал статью о счастливом семействе Фассино и об их макаронной фабрике. Еще одну – о клубе по интересам: "Общество Христофора Колумба" – и его оркестре из двадцати пяти оркестрантов, который играет на местных праздниках и четвертого июля, в День независимости.

Редактор пожал плечами:

– И что ты прицепился к этой ерунде? Напиши лучше о том, как твои соплеменники стараются прибрать к рукам подпольные пивоварни и винокурни.

Его слова переполнили чашу терпения. Тони Антонелли ушел из "Дейли таймс", через несколько месяцев переехал в Талсу и стал писать для журнала "Настоящий детектив". Наконец он нашел свое призвание.