К несчастью, судьба уже отмерила влюбленным свой срок. Однажды в пещеру Мон Винэгр притащился какой-то оборванец. Он выглядел изможденным, одежда лохмотьями висела на нем. Гаспар спросил, кто он такой, и оказалось, что это известный разбойник Дьелефи, неоднократно осужденный – ему удалось бежать из тюрьмы Экса.
– Позволь мне остаться у тебя, Гаспар! – умолял Дьелефи. – Если ты не возьмешь меня к себе, я пропал!
Гаспар был великодушен, никогда и никому он не отказывал в убежище. Он принял Дьелефи в шайку и позаботился о нем. Уж лучше бы он сразу вздернул его и оставил висеть на радость воронью! На самом деле Дьелефи вовсе не бежал из тюрьмы. Совсем недавно у него состоялся разговор с губернатором Прованса маркизом де Вогюэ, и губернатор обещал ему помилование, если тот выдаст ему Гаспара Буи…
Однако исполнить губернаторский приказ было не так-то легко. Пещера Мон Винэгр была практически неприступна, а шайка достаточно многочисленна, чтобы дать отпор даже хорошо вооруженному отряду солдат.
Помочь могла только хитрость, а Дьелефи был очень хитер. Став членом шайки, он быстро понял причину постоянной грусти Терезы и постарался втереться в доверие к девушке: она была одной из тех немногих, кто всегда знал, где находится главарь. К этому времени в шайке уже было так много народа, что все разбойники разбились на отдельные отряды, каждый из которых действовал на свой страх и риск и отчитывался о своих похождениях только Гаспару.
Как-то раз июньским вечером 1781 года Гаспар вместе со своими помощниками, Санпланом и Бернаром Тейсе, куда-то уехали. Вскоре из деревни примчался Дьелефи и, изображая величайшее волнение, отыскал Терезу.
– Ты знаешь, где Гаспар? – спросил он.
– Разумеется, а почему ты спрашиваешь?
– Потому что ему грозит опасность! Особенно если он отправился к своей хорошенькой подружке. Мадам де Гарнье раскрыла их связь и подала жалобу прево. Теперь солдаты повсюду ищут Гаспара. Я был в деревне и слышал, как судья Кокарель говорил об этом с кюре. Они с Санпланом, Бернаром и остальными случайно не в Фон-Бланш направились?
– Нет. Их не будет несколько дней, но они… совсем в другом месте.
– А что, если на обратном пути Гаспар решит заехать в Фон-Бланш? Ведь так может быть?
– Да, конечно… О господи, что же делать?!
Дьелефи рассмеялся:
– Все очень просто, крошка. Надо сказать мне, куда они отправились, и я предупрежу Гаспара, что ждет его в Фон-Бланш.
– А почему ты? Я могу и сама туда пойти…
– Ты? Бедняжка, как ты пройдешь через солддатские посты? Хочешь снова угодить в лапы судьи Кокареля? Предоставь это дело мне, я знаю местность не хуже Гаспара. Я предупрежу его, он соберет всю шайку, и тогда мы сможем сами напасть на солдат. Ну же, не трусь! Скажи мне, куда они поехали.
Слова Дьелефи звучали очень убедительно, и Тереза сдалась. Она рассказала предателю все, что он хотел знать: Гаспар вместе со своими ближайшими помощниками находился в одной из таверн неподалеку от Тулона, подкарауливая богатого генуэзского купца. Дьелефи уехал, а Тереза, как обычно, принялась молить господа, чтобы он спас любимого ею человека…
Через два дня Гаспар, Санплан, Бернар и несколько сопровождавших их разбойников попали в руки солдат прево; солдаты крепко их связали и отправили в Экс.
Процесс Гаспара Буи взбудоражил весь Прованс, однако обвиняемый был необычайно спокоен. Не строя иллюзий относительно ожидающего его приговора, он, сидя в тюрьме, принимал посетителей, главным образом женского пола, а на досуге читал «Приключения Телемаха» и «Женитьбу Фигаро».
Приговор, как и ожидалось, был суров. 23 октября главаря разбойников вывели на главную площадь Экса, где его уже ждал палач – Гаспару предстояло умереть на колесе в страшных мучениях, как и его любимому герою Мандрену. Улыбаясь солнцу и хорошеньким женщинам, Гаспар с розой в руках уверенным шагом взошел на эшафот. Казнь Санплана и Бернара должна была состояться на следующий день.
Мужественная смерть Гаспара Буи немало способствовала его посмертной славе и быстрому распространению легенд о нем. Маркиз де Вогюэ приказал прибить головы всех трех сообщников к деревьям в Эстереле, однако память о разбойнике в красном камзоле не нуждалась в столь страшных трофеях.
Тереза не смогла пережить казни любимого человека: в отчаянии она бросилась с высокой скалы и разбилась. Сабина де Гарнье вернулась в монастырь в Эксе, чтобы более не покидать его никогда.
Предатель Дьелефи не успел воспользоваться ни свободой, ни деньгами, полученными за голову Гаспара: спустя три дня после казни знаменитого разбойника на месте, где высился эшафот, было найдено тело Дьелефи – предатель был зарезан. Никто так и не узнал, кто же убил его…
В январе 1843 года у преподобного Роберта С. Джеймса родился первенец – Фрэнк. Если бы кто-нибудь сказал тогда святому отцу, что этот мальчик, а также второй его сын, появившийся на свет спустя четыре года, станут самыми отъявленными разбойниками, какие когда-либо обитали в окрестностях Канзас-Сити, он бы крайне удивился. Но господь в милосердии своем не допустил его увидеть эти черные дни, и спустя три месяца после рождения третьего ребенка, на сей раз девочки, названной Сьюзи, он покинул нашу юдоль слез ради лучшего мира.
Впрочем, покинул он ее при весьма странных обстоятельствах, во всяком случае, необычных для слуги господа. Основав в своем краю две церкви, преподобный Джеймс, словно самый последний нечестивец, внезапно был обуян демоном наживы и, бросив жену и детей, отправился искать счастья в Калифорнию, поклявшись вернуться оттуда с карманами, набитыми золотом. Спустя три месяца он умер.
Жена его Зерельда долго плакала; однако она была молода и хороша собой, не любила одиночества, а посему спустя два года после смерти супруга решила подарить Фрэнку, Джессу и Сьюзи отчима. Она вышла замуж за состоятельного фермера по имени Симс, но жизнь у них не сложилась. У нового мужа не было евангельского терпения преподобного отца, а ко многим его недостаткам можно было также причислить неумеренную страсть к бутылке. Так что после трех лет терпения и упреков Зерельда решила с ним расстаться. Впрочем, к этому времени она уже познакомилась с доктором Рейбеном Самюэлем, который, несомненно, подходил ей гораздо больше. Едва только судья графства Клей объявил развод совершенным, она тут же вышла замуж за доктора.
С таким почтенным и достойным отчимом юные Джеймсы могли бы жить тихо и спокойно, деля свое время между будничными трудами и воскресными проповедями. К несчастью, ни время, ни место не располагали к библейскому спокойствию и к тихим радостям жизни. С тех самых пор как Зерельда в третий раз вышла замуж, графство Клей, являвшее собой пограничную территорию между Канзасом и Миссури – иначе говоря, между Севером и Югом, – переживало неспокойные дни и еще более бурные, а иногда и кровавые ночи. Первыми признаками, предвещавшими гражданскую войну, стали дикие побоища, виновниками которых в основном бывали воинственные южане, предводительствуемые Квантрелом и Кровавым Биллом. Родной край молодых Джеймсов полнился слухами о подвигах этих бандитов, на которых жители Миссури – все как один добрые южане – смотрели как на героев. Мальчики-подростки росли среди насилия и вооруженных налетов, свидетелями которых они постоянно являлись.