— Входите!
На пороге стояла одна из секретарш, которую я видел вчера в конторе Хартли. Блондинка. На ней было одето светло-зеленое платье, она выглядела еще более красивой. Я вытащил пистолет и, держа его в руке, стал внимательно осматривать все закоулки прихожей.
— Что это вы вдруг? — удивилась блондинка. Не говоря ни слова, я продолжал тщательно проверять платяные шкафы, ванную, туалет, дабы убедиться, что меня не подстерегает никакая неожиданность. Затем вернулся к двери и закрыл ее на засов.
— Удовлетворены? — иронически поинтересовалась блондинка.
Я пожал плечами.
— Дорогуша, если бы вы знали, сколько парней позволили проломить себе череп, утратив осторожность из-за такой красотки, как вы!
— Охотно верю! — ответила девушка. — Я совершенно на вас не сержусь за такого рода подозрительность. Я спрятал пистолет в кобуру.
— Вы здесь живете?
— Нет. Квартира принадлежит… одному другу. Он здесь бывает нечасто, а посему могу располагать этой квартирой.
Девушка уселась в кресло и одернула платье, пряча колени. Ноги у нее были длинные, как у танцовщицы. Я, в свою очередь, тоже присел и протянул девушке сигареты, затем дал прикурить.
И перешел в атаку.
— Прекрасно! А теперь, может, вы скажете, как вас зовут?
— Разумеется. Сильвия Лефай. Это, конечно, не мое настоящее имя, псевдоним, но я им пользуюсь уже очень давно… о Монктон-Сити под другим именем меня никто не знает.
— Догадываюсь. А теперь, Сильвия, поделитесь со мной своими трудностями.
Сильвия смотрела на меня в упор, словно спрашивая себя, что я за человек. Она не первая из тех, кто изучал меня подобным образом, как бы пытаясь определить, до какой степени можно мне доверять. Сильвия не была исключением из правила.
— Вы меня помните? — спросила она.
— Шутите? Разве вам попадался мужчина, способный через сутки забыть о встрече с вами?
Девушка усмехнулась, облачко дыма вылетело из ярко-красных губ.
— Я навела о вас справки. Мне сказали, что вы порядочный человек.
— Кто же вам это сказал?
— Не имеет значения. Думаю, вам можно довериться. Но вот в чем загвоздка: не знаю, что можно вам сказать, а о чем надо умолчать.
— Вы что, боитесь иметь неприятности с полицией?
— Точно. Да еще какие неприятности! Вид у нее стал по-настоящему озабоченный.
— Что поделаешь! Никуда теперь не денешься. Вы же намеревались кое-что мне сообщить. Например, в отношении Грега Хадсона.
Девушка помрачнела.
— А вы его хорошо знаете, этого Грега?
— Я? Да не сказал бы. И думаю, ничего от этого не потерял!
Сильвия усмехнулась. Но усмешка получилась преисполненной горечи и цинизма, больно было на нее смотреть.
— Вы много потеряли. Это был самый великолепный негодяй на всем Тихоокеанском побережье Америки.
— Вы имеете в виду свой личный опыт?
— Ну разумеется! — ответила Сильвия, словно мой вопрос ее не удивил. Именно поэтому мы с вами и встретились.
— Видите ли, напрашивается такое неприятное предположение, — признался я. — Если вдруг вы намерены сообщить, что именно вами убит этот Грег, то буду вынужден обратиться в полицию.
Девушка отрицательно помотала годовой.
— Да ничего подобного! Видите ли, дело в том, что я несколько месяцев с ним жила, с этим Грегом. А теперь безумно страшно. Ибо слишком много знаю о нем и всех его гнусных проделках.
Я начинал понимать, чего она добивалась.
— И вы думаете, вам известно, кто его убил?
— Таких кандидатур можно найти много. Кроме меня, разумеется.
— В таком случае вы должны бы были обратиться не ко мне, а в полицейское управление Монктон-Сити.
— Нет, не могу. Это причинило бы крайне серьезные неприятности массе людей. Людей, которые питают ко мне доверие. Больше ничего сказать не могу, постарайтесь мне поверить на слово.
— А почему я должен вам верить наслово? Вся эта история для меня не представляет никакого интереса.
— А пятьсот долларов могут представить для вас интерес? — спросила Сильвия, запуская руку в сумочку крокодиловой кожи и доставая оттуда пачку ассигнаций.
— Клянусь честью, — медленно ответил я, — если речь идет о том, чтобы утаить какие-либо сведения по делу об убийстве, на меня не рассчитывайте!
Сильвия сунула мне деньги в руку.
— Нанимаю вас!
— В качестве кого?
— Скажем, в качестве… доверенного лица в этом городе. Давайте, Престон, поговорим откровенно. Таких девиц, как я, вы, наверное, встречали сотни. Я люблю Жить шикарно. Люблю все, что сверкает, роскошные апартаменты, пачки долларов. А чтобы иметь все это, девицы должны обладать двумя достоинствами: красотой и умением держать язык за зубами. Красотой меня бог не обидел. И у меня репутация могилы — никогда ни о чем не болтаю! Я отнюдь не невинная мышка, и мне доводилось видеть такое, что, может быть, даже вас удивило бы, но все в городе знают: Сильвии можно доверять. По крайней мере все так думали до настоящего момента.
Она внезапно замолчала и прикусила губу.
— До настоящего момента? А что, собственно, изменилось?
— Грега убили, вот что. Я не в состоянии вам сказать со всей определенностью, кто именно его убил, да мне на это и наплевать. Но полиции не понадобится много времени, чтобы установить, что я с ним жила. Полицейские могут вообразить, что именно я — подозреваемый номер один. И не надо строить себе иллюзий, полиции это выгодно!
Нельзя было не согласиться с подобными доводами.
— Есть тут, однако, один момент, который мне не совсем ясен, — заявил я. Конечно, полиция станет вас подозревать, начнет задавать вопросы. Но раз не вы его убили, чего вам бояться?
— Я боюсь не полиции. В городе немало людей, которые боятся, что я о них разболтаю.
— Но до сих пор их это не беспокоило.
— Это правда. Но правда и то, что до сих пор меня никто не подозревал в убийстве. Не забывайте, что на свете есть лишь два человека, которые уверены в моей невиновности… убийца да я сама. А все остальные могут в этом сомневаться.
— Ну и что?