Она не договорила, потому что внезапно почувствовала на горле клинок Корвина. Он вскочил и моментально выхватил из ножен меч.
— Забыть? Думаете, это так просто? — недовольно спросил он. — Не обманывайтесь тем, что я спас вас из лап орков, священнослужительница. Как я уже говорил, верность моя принадлежит тому, кто лучше всех платит. Так что не рассчитывайте на мое благородство. Я могу быть настолько же бессовестным, как и эти два негодника.
— Ясно, — бесцветным голосом сказала Аланна. Сочувствие в ее глазах исчезло, уступив место ледяному холоду. — Сомневаюсь, однако, что Марена одобрила бы то, чем вы здесь занимаетесь.
— Не смей больше упоминать ее имени, эльфийка, — зарычал Корвин. — Я не хочу, чтобы его касался твой лживый рот.
— Вот теперь-то вы показали свое истинное лицо, да, охотник за головами? — произнесла Аланна. — Пытаетесь запугать меня? Вы не сможете заставить меня рассказать вам то, что я знаю. Я давала клятву — а я клялась скорее умереть, чем раскрыть тайну Шакары.
— Вот видишь, охотник за головами! — воскликнул Раммар, удовлетворенно обнажив в ухмылке желтые зубы. — Твой враг — эльфийка, а вовсе не мы! Развяжи нас, и мы поможем тебе вытрясти из нее тайну. Мы с братом знаем много замечательных способов открыть упрямый рот.
— Вот именно, открыть.
— Не сомневаюсь, орки, но ваши услуги здесь не нужны, — ответил Корвин. — Священнослужительница нарушит обет молчания и без этого.
— А я уверена, что нет, — пообещала Аланна. — Скорее я умру.
— Глупости! — вставил Раммар. — Не умрет она. Эта лживая тварь предала своих собственных людей, чтобы бежать с нами через горы. Я совершенно уверен, что она не станет жертвовать своей жизнью за дело, в которое уже не верит.
— Молчи, орк! — набросилась на него эльфийка. — Да что ты можешь знать, тварь бездушная?
— Достаточно для того, чтобы видеть тебя насквозь. На протяжении всего своего существования ты ждала чего-то, что так и не настало. До сих пор твоя жизнь была скучна и однообразна. До того самого момента, когда появились мы, не так ли? Поэтому ты и помогла нам бежать, и поэтому же ты не захочешь умереть. А совсем не ради того, чтобы сохранить тайну, в которую давным-давно не веришь.
— Ты говоришь ерунду, — упорствовала Аланна, но слова ее звучали уже не так убедительно.
— Смотри-ка, — заметил с ухмылкой Корвин. — Разумом толстый орк, возможно, и не обладает, но, похоже, он действительно видит тебя насквозь. Может быть, в тебе на самом деле больше общего с этими тварями, чем ты думаешь. Действительно ли ты готова умереть? Я знаю, что вы, эльфы, о смерти не особенно думаете. Живете почти вечно. — Он сильнее прижал острие лезвия к алебастрово-белой шее. — Но эта сталь — и в этом, эльфийка, я могу тебя заверить, — способна легко положить конец твоей жизни. Так что подумай хорошенько над тем, что ты будешь делать.
— Если ты убьешь меня, то никогда не узнаешь, где находится сокровище.
— В этом случае мне не будет хуже, чем сейчас, — возразил Корвин. — Мне терять нечего. А вот ты теряешь целые столетия — стоит мне только еще немного надавить.
И голосом, похожим на рычание волка, добавил:
— Итак, давай сюда карту!
— Чего ты ожидаешь? Что я тебе ее нарисую? — безрадостно рассмеялась Аланна. — Ты такой же глупый и наивный, как и орки, которых ты так ненавидишь. Карту Шакары нельзя нарисовать, потому что в ней кроется гораздо больше, чем просто описание пути. Крепость Тиргас Лан, к которой ведет карта, проклята, на нее наложено древнее проклятие.
— Что ты там несешь? — В глазах Корвина сверкали искры. — Эльфийские бредни!
— Ты сомневаешься в моих словах? Тогда тебе даже не стоит пускаться в путь, ведущий в Тровну, охотник за головами, потому что там тебя ждет множество невероятных вещей. Опасности, которые ты себе даже в самом кошмарном сне представить не можешь.
— Что за опасности? О чем ты говоришь?
— Лес Тровны так же проклят, как и сама крепость. Путника подстерегают злые силы, готовые уничтожить любого, кто войдет в него.
— Ох-ох-ох, — подал голос Раммар. — Звучит страшно. Уж лучше каменоломни…
— От такого толстого труса, как ты, я ничего другого и не ожидал, — проворчал Корвин. — А вот я не боюсь.
Он снова обернулся к эльфийке; в глазах его сверкала неуемная алчность.
— Если ты не можешь описать путь в Тиргас Лан, священнослужительница, тогда придется тебе сопровождать меня в пути на юг. Ты ведь все равно туда собиралась, разве не так?
— Ну, я уж точно не собиралась продираться через лес Тровны, — ядовито ответила Аланна.
— Пусть так. Я все же наконец узнаю, действительно ли Марена умерла за ложь, или нет. А ты в этом пути узнаешь, во что ты все эти годы верила — в бабушкины сказки или же есть что-то в ваших старых легендах. Что-то же есть, не так ли?
— Негодяй.
— В этом действительно больше от орка, чем от эльфийки, — криво усмехаясь, заметил Корвин. — Толстяк прав, ты не такая, как остальные представители твоего народа. Ну, так как? Покажешь дорогу в Тиргас Лан — или лучше умрешь?
Аланна молчала. Корвин по-прежнему не опускал клинка, она чувствовала его острие на своей шее, глядела в ледяные глаза, и казалось, что и воздух между ними обратился в лед.
— Не рассчитывай на то, что я пощажу твою жизнь, — проворчал Корвин. — Бывали времена, когда я убивал за горячий обед, так что не сомневайся, что я сделаю это ради сокровища немыслимой ценности. У тебя есть выбор между бессмысленной смертью и настоящим приключением. Что же ты выберешь?
Прошел показавшийся бесконечным миг, когда даже Раммар и Бальбок задержали дыхание.
— Ну, хорошо, — сказала наконец Аланна. — Я покажу тебе дорогу и провожу тебя. Но после этого ты отведешь меня в Тиргас Дун. И одно я скажу тебе сразу, охотник за головами: можешь забыть о своей награде.
— Ну и пусть. — Он опустил меч. — С деньгами из древнего королевского города эльфов я смогу позволить себе купить всех девочек мира.
— Может быть, — ответила Аланна, и ни один мускул не дрогнул на ее лице, — но ни одна из них не сможет предложить тебе того, что предложила бы я. — Договорив, она повернулась и ушла от костра, чтобы скрыться в темноте.
Корвин вложил меч в ножны и снова сел к огню.
— Осторожно, охотник за головами, — посоветовал ему Раммар. — Эта баба настолько же хитрая, насколько и лживая. Она нарушит свое слово и попробует бежать при первой же возможности.
— Не убежит, — задумчиво пробормотал Корвин, — потому что она точно так же хочет раскрыть тайну, как и я…
Он рассеянно смотрел туда, где в темноте скрылась стройная фигура Аланны. Ее последние слова произвели на него большее впечатление, чем он сам хотел признавать.
— Скажи-ка, — снова напомнил о себе Раммар.