Он окинул ее странным горящим взглядом.
– У вас вид девушки, которую зацеловали до бесчувствия!
Пейдж показалось, словно сама ночь слушает их, вбирая его слова. Она почувствовала, что краснеет, но голос ее не подвел.
– Поразительное заключение, могу ли я узнать, как вы к нему пришли?
Он подошел чуть ближе, легкой походкой, удивительной для такого крупного мужчины.
– Помилуйте, золотко! Кое в чем я разбираюсь и кое-что знаю. Что случилось?
Она глубоко вздохнула, но так, чтобы он ничего не заметил.
– Ровным счетом ничего. Откуда вы взяли? – Огромные глаза ее влажно блеснули в темноте.
Он невесело рассмеялся.
– Это не такая уж большая загадка – ваше лицо говорит само за себя.
Она затаила дыхание.
– Вы не имеете права так говорить!
– В самом деле? – Протянув руку, он приподнял ее подбородок. – Кумбала принадлежит мне. Сейчас вы здесь, и я чувствую определенную ответственность за вас. Вы и сами не знаете, какой выглядите юной и одинокой.
Она насмешливо приподняла темные брови:
– Возможно, это вам только кажется. Но, уверяю, я вполне могу постоять за себя. Утонченная горожанка, помните?
Его зеленые глаза недоверчиво поблескивали за густыми ресницами.
– Пока что у меня создалось иное впечатление. Может быть, я старомоден, но хрупкие птенчики, вроде вас, взывают к моей отеческой жилке… Как мне это ни противно!
– Да, это заметно!
Она отвернулась, глядя в сад, чтобы дать себе время подумать. Такая хрупкая, ускользающая, необычная в своем светлом платье, прелестно подчеркивавшем цвет волос.
Он мрачно взглянул на нее, словно пришел к каким-то своим выводам, ясным и окончательным.
– Знаете, малышка, этот край сломает вас, как сломал уже многих женщин. Это приграничная полоса, а вы не подходите для такой жизни!
Она повернула голову и сердито взглянула на него своими дымчатыми глазами.
– Вы хотите сказать, чтобы я уезжала?
– Я ничего не хочу вам сказать, – коротко отозвался он. – По крайней мере, сегодня. У вас такой несчастный вид. Может быть, в другой раз!
– Нет, сейчас! – воскликнула она.
– Что? – Губы его расслабились в намеке на улыбку.
– О, Тай, не надо играть со мной, – хрипло попросила Пейдж.
Он улыбнулся ей так, что она мигом позабыла о всякой враждебности.
– Когда вы так произносите мое имя!.. Слушайте, малышка, и слушайте как следует. Вы должны быть точно уверены, что любите человека, прежде чем решитесь жить здесь. Одиночество! Для большинства женщин оно невыносимо. Мужчина покидает их слишком надолго. Он наслаждается жизнью…
– Такой мужчина, как вы, – бесцветным тоном произнесла она, сознавая, что его гордое и высокомерное лицо навсегда останется в ее памяти.
– Джоэл такой же, как я, детка. Не забывай об этом!
– Неправда! – Для нее это было очевидным фактом.
Но его голос звучал жестко.
– Пейдж, чего вы, собственно, хотите? Вы сами знаете? Вы так притихли за обедом! Что-то случилось?
– Похоже, Трейси я не очень пришлась по душе. – Она иронично усмехнулась.
– А так и бывает с красивыми женщинами. – Он нарочно уходил от ответа, и взгляд его был мрачным и загадочным. Она вздохнула, покачав головой.
– Джоэл говорил мне, что хотел бы управлять собственным пастбищем, ближе к побережью.
С задумчивым видом он прислонился к витой железной решетке.
– Возможно, со временем так и будет. Ему еще многому предстоит научиться.
– И все равно вы не думаете, что я буду ему хорошей женой? – Она не осмелилась взглянуть на него, не отрывая глаз от ночного сада.
– Нет, не думаю!
Тогда она посмотрела на него, мельком, почти против воли, пораженная его жестокостью, и он заметил блеск слез у нее на ресницах.
– Пейдж, глупышка! – Он двинулся к ней, но чей-то пронзительный крик остановил его.
– Мистер Бенедикт! Мистер Бенедикт! – Крича во все горло, худощавый подросток лет шестнадцати взбежал на террасу по лестнице. – Мистер Бенедикт!
Тай обернулся к нему, с трудом сдерживая нетерпение.
– Черт возьми, Джимми, ну ты и раскричался! Что стряслось?
– Беда, босс, – задыхаясь выговорил Джимми. – Большой жеребец удрал!
Напускную беспечность Тая как рукой сняло.
– Джимми, ты, чертово отродье! Если это ты его опять упустил, я тебе шею сверну!
– И сверните, босс! – Глаза мальчишки пылали. – Только нечестно это! Он прямо через изгородь скакнул. Что твоя птица! – В голосе Джимми зазвучали смешливые нотки. – Ну и дела! Сиганул, как на крыльях. В жизни такого не видывал!
Тай выругался вполголоса, но он уже смягчился.
– Черт бы тебя побрал, Джимми, ты будешь смеяться, даже когда тебе уши отрежут! Куда поскакал жеребец?
– В сторону холмов, босс! – радостно отозвался мальчик, чувствуя, что худшее уже позади.
– Не хватало только, чтобы он нашел там табун диких лошадей, – пробормотал Тай больше для себя. – Придется с рассветом отправляться на поиски. Если он сцепится с Джумбали, добром это не кончится.
Пейдж выступила на свет и улыбнулась изумленному Джимми.
– А кто такой Джумбали? – с интересом спросила она.
Тай обернулся к ней:
– Вожак дикого табуна, – пояснил он. – Одичавший жеребец с пастбища. Очень злобный. Если наш малыш попытается отбить у него кобыл, будет большая драка.
– А можно мне поехать? – Возбуждение охватило ее.
– Нет! – Весь мир мужского владычества сосредоточился в этом единственном слове и обрушился на нее.
– Совершенно излишняя грубость в отношении гостьи, – защищаясь, заметила она.
Он резко обернулся к Пейдж, мрачный, угрожающий, мужчина в стране мужчин.
– Послушайте, малышка, это будет долгая скачка. Мы с Джоэлем можем показать вам округу, найдем время. Это будет куда безопаснее, особенно в такую жару. – Он запнулся на миг, глядя на нее сверху вниз. Она была прекрасна, как красочная степная бабочка. – Вы хоть на лошади-то держаться умеете? – В его бархатистом голосе послышались нотки смеха.
– Да, и довольно неплохо. Ну пожалуйста, Тай!
– А вот этого не надо! – Он укорял ее таким ласкающим тоном, что сердце у нее дрогнуло.
– Что? – прижав руки к горлу, она, не отрываясь, смотрела на него.
– Этого «Тай», словно вы не понимаете! – Он отвернулся, разглядывая посеребренную равнину, смуглое лицо его стало далеким и отстраненным. – Ладно, можете ехать. Мы найдем вам какую-нибудь смирную кобылу.