— Кажется, на корабле никого нет, — ответила она весело, разглядывая белоснежную палубу красавца-теплохода. Наверное, все пассажиры высадились на берег. Нет, не все… Вон один чудак наслаждается одиночеством.
— Член экипажа. — Билл сжал губы. — Прошу прощения, я не предвидел, что в гавани стоит корабль.
— Это даже лучше! Я уже много раз видела гавань, но еще ни разу не обедала, наслаждаясь видом прекрасного теплохода. Корабль напоминает мне белого лебедя-гиганта.
Он уловил тонкую иронию в словах Джейн, но промолчал.
— Вина? — спросил Форстер, когда к ним приблизился официант.
Она согласилась, и он заказал бутылку изысканной «Петалумы шардонне». Принесли свежевыпеченный хлеб и обширнейшее меню. Официант перечислил все фирменные блюда дня и вежливо удалился.
— Вы не возражаете отведать атлантического лосося? — предложил Билл. — С зеленью и лапшой. Начать можно с барбекю из перепела… или с голубых крабов. — Он вольготно откинулся на спинку стула, ожидая, что она оценит его превосходный вкус.
В меню не было цен, но Джейн не сомневалась, что Форстер закажет самые дорогие блюда, чтобы произвести впечатление своей широтой и щедростью, и ей стало противно.
Билл выбрал рыбное блюдо и салат, удивившись, когда Джейн сделала свой заказ, отказавшись от закуски.
— Без закуски? — осведомился он. — Не говорите мне, что вы вечно сидите на диете. — Он окинул восхищенным взглядом ее стройную фигурку.
— Нет, я не на диете. Но предпочитаю десерт, — призналась она.
— Вы, оказывается, сладкоежка. Ну так почему бы не заказать и то и другое, а?
— Закуску, горячее и десерт? — рассмеялась она. — Нет, из-за чревоугодия я, к своему стыду, усну на работе.
Джейн не переставала удивляться его обходительности, упорному желанию поразить ее необыкновенным меню. То, что она сделала для его дочери, вряд ли заслуживало такого преувеличенного внимания. Сегодня Барби выписывают из больницы, и она никогда ее больше не увидит!
Билл вел себя настолько почтительно, что она терялась в догадках: чувствовать себя или польщенной, или подавленной его покровительством.
Когда принесли на редкость красиво сервированное блюдо, Джейн набралась смелости и спросила:
— Вы говорили с Бет?
Он строго взглянул на нее, словно спрашивая: разве я обязан вам отвечать? Джейн молча ждала ответа.
— Да! — раздражился Билл. — Она даже не попрощалась с Барби, боясь встретиться со мной. Трусливая девчонка. Ни твердости характера, ни присутствия духа.
Джейн могла себе представить, в какой уничижительной манере он пригласил бывшую няню для последнего разговора. Несчастная Бет! Может быть, со временем удача будет сопутствовать ей. Дай-то бог!
— Наверное, вы предпочитали бы строптивую няню? — добродушно поддразнила она.
— Вроде вас? — уколол Бил. Джейн уклонилась от ответа.
Когда он наконец заговорил, голос его звучал уважительно.
— Я не сержусь, что вы даете мне отпор, Джейн. И продиктовано такое поведение самыми лучшими побуждениями. Меня огорчает другое. Вы совсем не заботитесь о себе. Вы думаете о Барби, о Бет… даже обо мне. Джейн, вы трогаете меня своим великодушием. — Билл осторожно накрыл ее руку своей теплой широкой ладонью. — Вы отличная медсестра: умелая, образованная, любящая детей. — На его губах появилось подобие улыбки. Джейн представила, каким же он будет обаятельным, если улыбнется широко, от души. — Всегда готовы отстаивать свои убеждения. Вы незаурядная личность, Джейн Уилсон. И очень привлекательны, — сказал он понижая голос. — Бизнесмены за тем соседним столиком безусловно согласятся со мной. Они с вас глаз не спускают с того момента, как мы вошли в зал.
Джейн опять запуталась в сетях сомнений, укоряя себя уже за одно то, что не вырвала руку, слушая его лицемерный панегирик. Все это только красивые слова, которые он говорил многим. Интересно, сколько доверчивых, наивных женщин попалось на его откровенную лесть?
— Им просто любопытно. С кем это обедает Билл Форстер, кого он осчастливил на этот раз? — иронизировала Джейн.
Он уверен, что ей приятно слышать от него эти расхожие комплименты. Тем более что ему не составляло труда их говорить. Сердце-то молчало. Сейчас Билл нуждался в ней: от Джейн зависело здоровье его дочки, и поэтому он готов льстить и угождать медсестре до тех пор, пока это необходимо. Самоупоенный миллионер не сомневается, что обед в его обществе — незабываемый эпизод в ее будничной жизни!
— Джейн… я вас смутил. — Он понял, что переусердствовал, забыв о душевной тонкости и гордости этой необычной девушки.
— Совсем нет. Меня не так просто смутить, сэр!
Неужели он думал, что она никогда не получала дежурных комплиментов и способна таять, как снег под лучами солнца, выслушивая их?
— Тогда разочаровал, — огорчился Билл. — Я должен был понять, что вам чуждо тщеславие. А повел себя как заправский дамский угодник, забыв о сдержанности и такте. Вот и получил по заслугам. Вы простите меня? — спросил Билл, наклоняясь к ней. В его зеленых глазах светились и нежность, и тревога.
Джейн поддалась магической силе его взгляда.
— Вы не созданы для того, чтобы просить прощения, мистер Форстер. В ваших устах мольба звучит противоестественно. Видно, что вам приходилось это делать крайне редко.
Билл широко улыбнулся ей в ответ. Первый раз! И как же красила суровое замкнутое лицо искренняя, откровенная улыбка, превращая его в другого человека — мягкого, отзывчивого, способного любить.
— Вам надо улыбаться почаще, тогда и прощения просить не придется. Улыбка, как и глаза, открывает истинную суть человека. — Нечаянно Джейн ответила сентенцией.
— Вы думаете, мне недостает теплоты, душевности? — взволновался Билл.
Джейн опасалась быть с ним до конца откровенной.
— Я вас плохо знаю. Мы ведь только вчера познакомились.
Завтра, а может быть, уже и сегодня, он навсегда уйдет из ее жизни. Навсегда. И малышка Барби тоже. Джейн стало печально. Сердце сжалось от острой боли. Эти двое — отец и маленькая дочь — стали частью ее существования.
— Мисс Уилсон, у меня такое чувство, что вы знаете меня лучше самых близких людей, которые общаются со мною уйму лет. — Он пристально смотрел на нее. Девушка смущенно опустила глаза, боясь появления предательской влаги. — Может быть, это из-за того, что вы смелы и откровенны в своих суждениях? Вы ведь не всегда меня одобряете, Джейн, правда?
У нее было такое чувство, что он пытается задобрить ее, а может, даже очаровать? Голосом, глазами, жестами. Но зачем?
— Ну что вы, — возразила она. — Природа наделила вас и хорошими качествами.
Он так любит свою дочь, внушала она себе: сидел с ней вчера весь вечер. Скрепя сердце Билл все-таки позвал Бет попрощаться с Барби. Наверное, она зря не пришла. Может быть, Бет по молодости недооценивала его, боясь, что жесткий хозяин намерен посмеяться над наивной недалекой девчонкой?