И даже сейчас он презрительно рассматривает ее.
— Однако, — неожиданно заговорил Джордан тихо, — из красивых женщин не всегда получаются хорошие матери. У них так много других… интересов!
Она задохнулась от оскорбления.
— Не больше, чем у других одиноких родителей, — резко парировала Уиллоу.
Он пожал плечами.
— У большинства одиноких родителей нет такого богатства, как у тебя, и все же они не работают, — съязвил он. — Как, кстати, твой бизнес?
Уиллоу почувствовала, что не может скрыть охватившего ее гнева: глаза сверкнули, как изумруды, румянец окрасил обычно бледные щеки.
— Бизнес в порядке, — отрезала она. — И я вовсе не хожу на работу, так как все моделирую дома.
— А кто управляет магазинами, которые ты открыла, чтобы продавать модели?
Она не сильно удивилась тому, что Джордан в курсе ее дел. Хотя Дани не наследник семьи, но она была единственной внучкой Стюартов, и они с далекого острова Джерси внимательно следили за жизнью Дани и одновременно немного за Уиллоу.
— У меня один магазин в Лондоне, другой — в Нью-Йорке, а последний здесь, в Джерси, — быстро сказала она. — И каждым из них управляет очень компетентный менеджер. Если ты пытаешься обвинить меня в том, что я нерадивая мать, тебе лучше найти другой предлог, — бросила женщина, негодуя.
Он не заставил ее долго ждать.
— Тебе не кажется, что угощать четырехлетнего ребенка вином… — Джордан взглянул на золотые часы на запястье, — в девять часов вечера может только плохая мать?
Она ничем не угощала Дани, но и не собиралась объяснять этому человеку свои действия. Она вообще больше не должна ничего и никому из этой семьи объяснять.
— Что тебя беспокоит больше: вино или поздний час? — с издевкой спросила Уиллоу.
— И то и другое! — раздраженно ответил он.
Она вздохнула и взяла свою сумочку без ремешка.
— Дани ни выглядит, ни ведет себя как заброшенный ребенок.
Уиллоу встала, кивнула официанту в знак благодарности и вышла из ресторана. Высокая и стройная, она была неотразима в новом аквамариновом платье, фасон которого сама придумала. Оно великолепно контрастировало с ее прямыми серебристыми волосами, падающими на плечи. Милая и симпатичная девушка с рождением дочери превратилась в необыкновенно красивую женщину.
Она практически дошла до изящно изогнутой лестницы, когда почувствовала, как кто-то крепко схватил ее за запястье. Уиллоу повернулась и в первый раз за вечер взглянула Джордану прямо в глаза. Он смотрел на нее как безнадежно влюбленный человек. Его взгляд привел ее в смятение и пробудил чисто женский интерес к мужчине, которого она так давно знала. Испугавшись собственных мыслей, она отдернула руку.
— Завтра днем я собираюсь взять с собой Дани, чтобы навестить дедушку с бабушкой, — с силой сказала она. — И поэтому я совершенно не понимаю причину твоего сегодняшнего визита!
Возможно, он хотел расстроить ее, и это ему удалось!
Джордан сунул руки в карманы брюк, туго натянув ткань на бедрах.
— Симона и Дэвид попросили меня узнать, не переедешь ли ты из гостиницы в их дом, — медленно проговорил он. — Они живут всего в полумиле отсюда.
После ее прошлогоднего развода с Расселлом Уиллоу не возражала, чтобы Симона и Дэвид навещали внучку, когда им будет удобно. Запланированная командировка на Джерси с целью проверить, как идут дела в ее новом магазине, показалась прекрасным поводом нанести вместе с Дани визит бабушке с дедушкой. Но когда три года назад Уиллоу уехала из дома Стюартов, она поклялась себе, что больше никогда там жить не будет. И она не собиралась нарушать эту клятву.
— В гостинице более удобно…
— Чем в роскошной вилле, где у тебя и у Дани были бы отдельные апартаменты? — презрительно спросил Джордан.
Как она могла объяснить, что та роскошная вилла в течение полутора лет была ее тюрьмой с частыми визитами тюремщика!
— Мы прекрасно устроились в гостинице, Джордан, — холодно произнесла она, делая шаг в сторону, чтобы пропустить другую пару, которая только что вышла из ресторана и начала подниматься по лестнице.
Джордана, казалось, раздражало даже малейшее несогласие.
— Пойдем на улицу, прогуляемся, там нам никто не будет мешать, — коротко сказал он.
— Я должна идти к Дани, — напомнила она ему, качая головой.
— Разве мисс Гиббонс не позаботится о ней? — с усмешкой спросил он. — Я думаю, что ты именно для этого взяла няньку?
Уиллоу поджала губы.
— Дани будет ждать, чтобы я, как всегда, укутала ее на ночь.
Он насмешливо наклонил голову.
— В таком случае я пойду выпью в баре, а потом подожду тебя на улице.
Этим поздним сентябрьским вечером небо было красиво залито лунным светом. Его украшали миллионы мигавших и сверкавших звезд. Наступающая ночь была создана для романтических прогулок влюбленных вдоль золотистых пляжей. В течение ее короткого пребывания таких ночей здесь было много, но она никогда не проводила их с любимым. И она с трудом представляла себе, что Джордану что-либо подобное может прийти в голову.
— Я поднимусь всего на несколько минут, — предупредила Уиллоу. — Я всегда читаю Дани на ночь.
— Не переигрываешь ли ты преданную мать? — произнес Джордан скучающим тоном.
— Я и есть преданная мать, — отрезала она. — И я, и Дани с нетерпением ждем этого часа.
— Я удивлен, что такая занятая дама, как ты, может тратить на это время, — засмеялся он.
— Джордан!..
— Прошу прощения, — сказал он без раскаяния. — Будь с Дани сколько хочешь, я жду на улице.
Уиллоу повернулась и пошла прочь от него, глубоко возмущенная предположением, что Дани не занимает центрального места в ее жизни. Безусловно, она много работает, и успех ее последнего магазина эксклюзивных фасонов, привлекательного и для богатых жителей, и для гостей этого маленького очаровательного острова, превзошел все ожидания. Но свою карьеру в мире моделирования модной одежды она делала не за счет Дани, и каждую свободную минуту проводила с дочерью.
Если бы Джордану Сент-Джеймсу было бы известно о ней что-либо другое, кроме содержания отчетов, рисующих ее жизнь черно-белыми красками, он бы это знал. На самом деле он не интересовался ее жизнью, поэтому даже не представлял, что произошло с ней и сделало женщиной с сильным характером, которая почти в двадцать три года стала одним из самых известных модельеров Англии, успевая при этом быть внимательной и любящей матерью Дани.
— Тебе лучше? — спросила она Барбару, войдя в апартаменты.
— Намного, — кивнула та. — Джордан Сент-Джеймс? — посочувствовала женщина Уиллоу, которая была до сих пор бледна после встречи с этим человеком.