— Я просто спрашиваю, как бы вы тогда себя чувствовали.
— Глупо.
— Ладно, спасибо, Анна.
— Подождите. Но меня обманули?
— Не знаю, просто я хотела проверить, вдруг ваше подсознание выдаст ответ, который перевернет ваше представление о себе.
— Вы хотите сказать, что я сама себя обманываю и Далтона ко мне никогда не тянуло?
— Это вполне возможно.
— А с вами не слишком-то весело разговаривать, агент Шоу.
— Да, мне это неоднократно говорили.
— Ладно, и что дальше?
— Дело закрыто. И с вас, и с Рорка сняты все обвинения, и вы можете спокойно выставлять «Золотое сердце» на аукцион.
После этих слов Анна наконец-то сумела расслабиться, жаль только, у нее совсем не осталось шампанского.
— Но на вашем месте я бы задумалась о том, что после того, как вы отказали Далтону, он мог задаться целью уничтожить ваш аукцион. А может, он изначально к этому и стремился.
Остается лишь радоваться, что она не работает в полиции, ведь у нее уже голова раскалывается от всех этих предположений.
— В любом случае, — заметила Анна, — все это закончилось. Спасибо, что позвонили.
— Благодарю за сотрудничество.
— Рада была помочь, — на автомате отозвалась Анна, хотя никакой радости она сейчас не испытывала.
Когда она вернулась в зал в поисках шампанского, там уже не было никого, кроме ее заплаканной помощницы.
— Кендра? Что случилось?
— Ничего.
— Уже все закончилось, теперь все будет хорошо.
Кендра кивнула, но бодрее выглядеть не стала.
— Что с тобой? — Пусть они и не были особо близкими подругами, но все же уже несколько лет работали вместе. Хотя Анна и понимала, что у нормальных людей, в отличие от нее самой, есть и другие заботы, помимо аукциона. — Ты, конечно, не обязана ничего мне рассказывать, но если я чем-нибудь могу тебе помочь, то с радостью это сделаю. — Обычно Кендра такая сдержанная, так что, чтобы она расплакалась, должно было случиться что-то поистине грандиозное.
— Все в порядке.
— Не похоже.
Кендра немного помолчала, а потом все же ответила:
— Моя сестра, Роксана.
— А что с ней? Она заболела?
Кендра кивнула.
— Дорогая. — Анна крепко сжала плечи Кендры. — С ней что-нибудь серьезное? Ты ей нужна? Дать тебе отгул?
— Нет! — резко выдохнула Кендра. — Ну то есть спасибо тебе, конечно, но она уже пошла на поправку, а у нее есть… э-э-э… друзья. Просто я немного переволновалась, но уж лучше я буду работать, чем просто сходить с ума.
Может, у них с сестрой не слишком хорошие отношения? Ведь Кендра почти никогда о ней не говорила. Ладно, не стоит лезть не в свое дело.
— Хорошо, не хочешь отгула — не надо, но вот сегодня тебе точно стоит отдохнуть, так что иди домой и отоспись.
И когда помощница ушла, Анна наконец-то добралась до вожделенного шампанского, налила себе бокал и объявила:
— За успех!
— За успех, — повторил вдруг у нее за спиной знакомый мужской голос.
Анна обернулась, увидела застывшего на пороге Раифа и протянула ему шампанское.
Раиф, кивком поблагодарив ее, принял бутылку и заметил:
— Вот только лично мне праздновать нечего.
— А за меня ты совсем не рад? — пошутила Анна, удивляясь тому, что теперь так спокойно чувствует себя в обществе этого человека, из-за которого ей пришлось столько понервничать. Наверное, это просто потому, что она всю ночь провела в его постели, хотя, с другой стороны, после совместных кувырканий в кровати все могло стать лишь еще хуже, чем раньше.
— Я совсем не рад за себя, — поправил Раиф, отпивая шампанское. — Помнишь, что ты мне сказала почти сразу, как мы познакомились?
— Это загадка? И почему ты вообще еще не на полпути к Райясу? Я думала, ты улетишь сразу после обеда.
Но Раиф пропустил ее вопрос мимо ушей.
— Когда ты в прошлом месяце прилетела в Райяс, то почти сразу сказала, что кто-то пытается навредить нам обоим. И если мы объединим наши усилия, то, возможно, сможем победить нашего неизвестного противника.
— Да, а еще я сказала, что это предложение действует лишь в тот день.
— Никогда не поздно передумать, — возразил Раиф, пригубив шампанское. — Ведь когда-то я поклялся, что не потащу тебя в постель.
— Что-то я такого не припоминаю. — Анна почувствовала, как при одном воспоминании о прошлой ночи в ней пробуждается желание, и ей пришлось поспешно остудиться шампанским.
— Я поклялся самому себе.
— Что ж, очевидно, тебе не стоит доверять.
— Не стоит. И я сегодня пришел сюда как раз потому, что передумал.
— Ты хочешь снова затащить меня в кровать?
Анна точно знала, что должна ему отказать, но что-то ей подсказывало, что она вполне может забыть обо всех доводах рассудка и снова согласиться. Раиф оказался потрясающим любовником, и она запросто могла снова представить себя обнаженной в его руках. Да и что в этом плохого? Все равно он скоро вернется в Райяс и займется своими королевскими делами, и думать забыв о какой-то там Анне Ричардсон из Нью-Йорка.
Вряд ли он еще хоть раз о ней вспомнит, так что они могут заниматься любовью сколько душе угодно, а потом она немного пострадает, помечтает, смирится и продолжит жить дальше.
— Нет. — Видимо, удивление так ясно проступило на лице Анны, что Раиф торопливо добавил: — То есть да. Конечно, я хочу еще раз затащить тебя в постель. Но пришел я сюда не за этим.
— Ошибочка вышла. — Анна старательно налила себе очередной бокал шампанского.
Если для нее та ночь стала волшебной и незабываемой, это еще не значит, что для него она тоже была чем-то особенным. Ведь наверняка у него были толпы женщин и покрасивее, и помоложе, чем она сама. Просто две последние ночи их не было рядом, а она оказалась под рукой.
Надо же, как унизительно.
— Это все время меня беспокоило, — как ни в чем не бывало продолжил Раиф, усаживаясь на краешек стола. — Все это время, все эти месяцы… На самом деле во многом именно из-за этих твоих слов я так твердо верил, что за всем этим стоишь ты. — Теперь Раиф казался немного задумчивым. — Никто не пытался продать статуэтку. Даже почву не прощупывал, а Тарик отлично умеет опознавать такие попытки. И тогда я спросил себя: а почему именно «Золотое сердце»? Ведь есть сколько угодно вещей и поценней, чем эта статуэтка, и до многих из них было бы куда проще добраться, а потом и продать. Да и зачем красть что-то ценное, если потом не собираешься это продавать?