Он вздохнул, развязывая галстук.
— Речь идет о счастье Сэма, а не о попытке загладить вину. Я знаю, что поможет ему почувствовать радость. И ты знаешь.
— Да, ты прав.
— Видишь? Никаких проблем нет. — Чейз улыбнулся. — Давай выпьем по бутылке пива, и ты вкратце расскажешь мне о последних новостях.
Митч рассмеялся, и этот ставший столь редким звук затеплился радостью в груди у Чейза.
— Вкратце? Десять тысяч голов скота — долгая тема. Не говори потом, что я не предупреждал.
Когда в понедельник вечером зазвонил телефон, Ванесса с трудом заставила себя оторваться от просмотра шоу по телевизору.
Звонил Чейз.
Она чуть не выронила трубку от удивления.
А во вторник он опять позвонил в то же время. К четвергу она ждала его звонка, словно школьница, предвкушающая приглашение на первое свидание. Подобного не случалось с ней раньше. Сначала они говорили на общие темы: о работе, о кино, о книгах и местах, в которых бывали. Ванесса рассказала о поездках на горнолыжные курорты со своей семьей в Колорадо и о Рождестве на Гавайях. Чейз поведал о путешествиях по Техасу, Аризоне и Неваде. Но к вечеру четверга они немного отклонились от привычных тем, касающихся их пристрастий, воспоминаний детства и будущих проектов. И хотя Чейз пытался уйти от пары ее довольно невинных вопросов, Ванесса не была настроена отступать.
— Расскажи мне о том, что у тебя происходит, — попросила она, усаживаясь на диван с одеялом и чашкой дымящегося кофе.
— Сегодня мне привезли еще одно произведение искусства.
— И что же это?
— Картина Гейнсборо. Из коллекции Каллена.
— Коллекции, которая выставлялась на аукционе?
— Да. Совсем небольшой, но очень дорогой портрет.
— Тебе нравится Гейнсборо?
— Ну, это неплохое вложение…
— А ты когда-нибудь делаешь покупки не ради инвестирования?
Его низкий смех прокатился волной дрожи по ее коже.
— Еду. Одежду. Поездки.
— Понятно. Расскажи о себе еще что-нибудь.
— Например?
— Например… Ты всю жизнь провел в Техасе?
— До колледжа.
— Но у тебя нет акцента.
— Нет, мэ-э-м, — протянул Чейз, заставив ее улыбнуться. — Я долго тренировался над этим.
— Зачем? Он очарователен.
— Для меня он был скорее недостатком, нежели частью имиджа.
— Могу поспорить, девчонки из колледжа его обожали, — попыталась подразнить его Ванесса.
Он слегка помедлил с ответом.
— Не сказал бы.
— Верится с трудом.
— Я был не таким парнем.
— А каким?
— Я не напивался каждые выходные. У меня не было кучи девчонок. Я не любил непристойные шутки и не получал стипендию за игру в футбольной команде.
Ванесса нахмурилась:
— Понятно, мистер с фотографической памятью. Боже, наверное, ты был отличным однокурсником! Я всегда все делала в последнюю минуту. Непонятно, как я вообще ухитрилась получить диплом.
Услышав его смех, она поняла, что отгадала его блеф.
— И это я слышу от девчонки, которую взяли на работу в частную школу Винчестера.
— Меня выбрали из ста претенденток. Уверена, решающую роль сыграло влияние моего отца. Давай не будем об этом.
— Хорошо. Как погода?
Ванесса рассмеялась:
— Вот это плавный переход, мистер Харрингтон.
— В этом я тоже хорош.
— А в чем еще?
— М-м-м…
Его медленный раскатистый комментарий заставил ее дрожать, наполняя чувства невероятным ощущением наслаждения.
— Итак…
— Я могу назвать всех режиссеров, которые получали «Оскар» за последние тридцать лет.
— Очень пригодится для игры в «Кто хочет стать миллионером?». Еще?
— А ты о чем подумала? — Его слова прозвучали слишком интимно.
Ванесса прикрыла глаза и немного сжала бедра, пытаясь побороть стремительно нарастающее желание. Ей слишком нравилось ходить с ним по краю пропасти.
— Например… — И вдруг ее взгляд привлек экран телевизора, который работал с выключенным звуком. — Ну вот.
— Что?
— Снова рассказывают об «Уэйверлизе». — Она взяла пульт и выключила телевизор. — Бедняжка Энн.
— Вы с Энн близки, — сказал Чейз после паузы.
— Достаточно. Они с Джульеттой продолжают общаться даже после переезда моей сестры. Мне нравится Энн. Она умна, образованна, не любит сплетничать и очень преданна в дружбе. Она много работала, чтобы оказаться там, где находится сейчас.
— Судя по всему, заработала на своем пути немало врагов.
— А у кого их нет? Новости об «Уэйверлизе» поднимают газетам продажу, а когда они приправлены сплетнями о ее личной жизни, все выигрывают. Если бы исполнительный директор был мужчиной, журналисты были бы менее назойливы.
— Наверное, ты права.
— Так и есть. Знаменитые женщины постоянно находятся под пристальным вниманием в том, что касается их внешности и эмоциональной стабильности. Мужчине достаточно просто казаться сильным, тогда он — победитель. Женщину же в подобном положении называют стервой. Кстати, никто не заставляет мужчин делать выбор между карьерой и браком. — Она глубоко вздохнула. — Извини, я увлеклась.
— Вовсе нет.
— Ты говоришь это из вежливости.
— Ванесса, ты должна была уже понять, что я не из тех, кто разговаривает «просто из вежливости».
— Ну я… не уверена.
— В чем? «Во всем. В тебе. В том, что происходит».
— Я бы не вынес этого.
— В бизнесе или в личной жизни?
Молчание. Интересно, он ответит или будет ходить вокруг да около, как обычно?
Наконец он ответил:
— И там и там. Ванесса?
— Слушаю.
— Мне кажется, ты задаешь слишком личные вопросы. Поэтому настал мой черед.
Ванесса почувствовала, как в ее груди шевельнулось неопределенное волнение.
— Ну… хорошо.
— Какие духи ты предпочитаешь?
— Не поняла?
— Просто твой запах: ваниль с цитрусовыми нотками и еще чем-то неуловимым — никак не выветрится у меня из головы. Это сводит меня с ума.
Она сводит его с ума!
Чейз тяжело задышал.
Казалось, можно было пощупать нависшую тишину, разрываемую ударами сердец за десятки тысяч футов друг от друга. Он все время думает о ней.