— Здесь? Зачем им приходить сюда? — спросил Кукси.
— Из-за Обезьяньего парня и того человека, Фуэнтеса. Из-за унанча, тотемного знака этого места.
Тут Мойе прижал руку к груди.
— Они нарисовали его на многих рубашках. Я видел, как Огненноволосая женщина давала их многим людям за деньги и как другие в этом месте делали то же самое, а еще это есть на той машине.
Здесь он употребил английское слово и бросил взгляд на Дженни, которая ободряюще ему улыбнулась.
— Эти люди, эти чиниткси, все они охотники, и один из них очень хороший охотник, не такой хороший, как я, но достаточно хороший, чтобы проследить по унанча до этого места. Я говорю тебе об этом, Кукси, потому что ты был мне другом, а еще потому, что Огненноволосая женщина — живая уай'ичура и боги говорят с ней, хотя она их не слышит. Что касается остальных, мне нет до них дела, но ты можешь побеспокоиться о них, если они из твоего народа. Ибо если те охотники придут сюда, они убьют всех вас. Я слышал, так они делают в деревнях неподалеку от моего дома. Мне будет жаль, если они убьют тебя, Кукси, потому что говорить с тобой интересно. Это слово, которому научил меня отец Тим. Оно как запах животного, которого ты никогда не встречал раньше и желаешь узнать, хорошее оно для еды или нет. Теперь я ухожу.
— Мойе, постой!.. — крикнул Кукси, но индеец двигался очень быстро, пересек комнату и вышел в дверь.
Кукси выбежал в коридор, но там никого не было, не слышно было даже шагов на посыпанной гравием дорожке.
— О чем вы тут толковали? — спросила Дженни, когда Кукси вернулся с удрученным видом. — Плохие новости?
— Можно сказать, и так, — уныло ответил он и рассказал все, что узнал от Мойе.
Дженни задавала тревожные вопросы, и Кукси отвечал как мог.
— Что нам делать с этой маленькой девочкой? — спросила она.
— Будь я проклят, если знаю, — сказал он. — Будь я проклят в любом случае. Господи! О чем только я думал, поселив его на дереве рядом со школой? Наверное, нам придется рассказать Руперту.
— Он вызовет копов, верно?
— Я сомневаюсь в этом. Руперт неплохой малый, но если ему приходится выбирать между спасением мира и заботой о себе, последнее всегда берет верх. И вообще, ты можешь себе представить, чтобы он пошел в полицию с этим рассказом? «Да, офицер, я бы хотел сообщить об индейце из Южной Америки, который думает, будто может превращаться в ягуара. Он убил двух видных кубинских бизнесменов. Да, он проживал в моем доме после того, как убил одного из них, но я не сообщил об этом, потому что хотел использовать его как рекламный образ для движения в защиту окружающей среды. Нет, офицер, я не имею ни малейшего представления о том, где он сейчас. Он часто становится более или менее невидим. Да, еще в городе есть группа демонов, замаскированных под колумбийских гангстеров, но у меня нет никакого представления о том, где они. О, чуть не забыл: этот индеец замышляет убить маленькую девочку, или, вернее, это собирается сделать ягуар, которого не существует. Понимаете, он бог». Я хочу сказать, это за пределами абсурда. И еще… я не совсем уверен, что полиция может успешно вмешаться в происходящее. Возможно, Мойе не тот, кем кажется. Возможно, мы замешаны во что-то более чем странное. Я говорю не как ученый, конечно, но как сын моей матери.
— Я поняла, что ты имеешь в виду, — сказала Дженни, помолчала и после недолгой паузы спросила: — Значит, у тебя нет плана?
Кукси расхохотался.
— Ну как же нет: мой план состоит в том, что первым делом нужно выпить побольше виски. — Он улыбнулся ей. — Что ж, похоже, ты вроде бы не парализована страхом, хотя я бы настоятельно посоветовал тебе некоторое время не носить футболки с надписью «Альянс „Лесная планета“».
— Со мной все в порядке. Все это кажется слишком невероятным, чтобы переживать из-за этого. И мне по-прежнему в кайф. Я имею в виду то, как прошел день.
— Да, прогулка на лодке удалась. Не считая новости об Апокалипсисе, это и впрямь был славный денек.
— Но в дом собираются нагрянуть ласки.
— Верно, и в данной ситуации представляется разумным вести себя подобно Кроту и Крысе — не вылезать из нашей уютной норки и подождать, когда прибудет мистер Барсук и покажет, что нам делать. Может быть, он сумеет спасти ту маленькую девочку.
Когда Джимми Паз объявил, что оставляет кухню, чтобы заняться поисками убийц своего отца, ресторан «Гуантанамера» не рухнул. Это породило в нем двоякое чувство. С одной стороны, помогло чувствовать себя не таким уж виноватым, с другой — не таким уж незаменимым. С раннего отрочества мать твердила ему, будто без его ежедневной помощи семейному бизнесу грозит разорение, но вот надо же, когда приспичило, быстро нашла ему замену. Миссис Паз сделала несколько звонков и привела Рауля, крепкого, средних лет мужчину, который не только умел жарить мясо на гриле, но неуклонно следовал указаниям миссис Паз до последнего помидора и не пытался всунуть в меню какие-то заморские новшества, которым нет места в традиционном кубинском ресторане.
Лола отнеслась к этому одобрительно: ее докторское суждение сводилось к тому, что ему не помешает выбраться из-под мамочкиного крыла. Если повезет, он войдет во вкус, а там, поиграв в копа, задумается и об учебе. В конце концов, учиться никогда не поздно, взять, например, ее.
Брать ее в качестве примера, правда, не очень хотелось. Она ходила на работу, возвращалась домой, наспех перекусывала, потом, вымотанная, ложилась спать. У нее был тусклый, напуганный взгляд, и она винила в этом различные, относящиеся к работе стрессы, хотя в бытность ее интерном, когда стрессы на работе были куда сильнее, выглядела она лучше, и в их жизни было намного больше дурачеств и секса.
У него было довольно полное представление о ее нынешнем состоянии, он слышал, как она бродит по дому посреди ночи, и, судя по пузырькам с таблетками в их аптечке, мог сказать, что еще и основательно пичкает себя лекарствами. Паз даже думал о том, не выработалась ли у нее лекарственная зависимость: он знал, что с врачами такое бывает сплошь и рядом, но никогда не верил, что и Лола относится к этому типу людей. Так или иначе, он принял решение, и, хотя в известном смысле чувствовал себя чуть ли не предателем, а заодно и глупцом, перед тем как выйти из дома, он зашел в спальню, украдкой снял со щетки клочок светлых волос Лолы, а в спальне дочурки собрал более темные волоски со щетки.
Упрятав свою добычу в два отдельных конверта, Паз занялся тем, что внушало ему больше доверия: устроился в удобном кресле со свежей чашкой кофе и позвонил женщине по имени Дорис Тэйлор из «Майами геральд». Тэйлор вела в «Геральд» криминальную рубрику со времен (по ее словам), предшествовавшим изобретению пороха, и в свое время навела глянец на образ Джимми Паза, поймавшего отвратительного убийцу-вуду. Она обрадовалась, узнав, что он в определенном смысле «вернулся на улицу», и с готовностью снабдила его всеми известными ей сведениями о (как она его называла) Майамском Потрошителе, попросив лишь об одном: чтобы он рассказал ей все, что узнает нового. Приготовившись таким образом, Паз позвонил Тито Моралесу и попросил его устроить ему встречу с майором Олифантом, чтобы обсудить убийство Кальдерона и то, чем Джимми Паз может быть полезен в расследовании.