– Пожалуй, я соглашусь,– отозвался Джером.
Феликс опустился на диван.
– Спасибо, в другой раз.
– За твое нездоровье, Ньютон,– произнес Сэм.
Тот рассмеялся и отпил половину.
Подошла Франческа с подносом печенья, чайных пакетиков и кружек с еле теплой водой и шмякнула его на журнальный столик, после чего уселась в кресло. Джером Ньютон занял место напротив, а Сэм сел по другую сторону от Росси.
Ньютон поднял стакан за Франческу.
– Прошу прощения. Мы тут кое-что выясняли.
– Ты его знаешь? – спросила она брата.
– Да. Работали вместе над газетной статьей о микробиологах. Ньютон, это моя сестра, Франческа.
– Весьма польщен, мадам.
Франческа и бровью не повела.
– Полагаю, вы именно этого ждали? Сотрудничества? – спросил Феликс.
Джером улыбнулся.
– Совершенно верно. Если я правильно понял, ближайшие девять месяцев вы не намерены показываться на публике. Хотя, я, наверное, забегаю вперед. Как успехи? ДНК уже выделили? Эмбрионы прижились?
Феликс и Франческа переглянулись и хором ответили:
– Нет.
– Значит, чуть больше девяти месяцев. Вы ведь Иисуса надумали клонировать? Планы не изменились?
Росси молчали, а Сэма осенила счастливая мысль: вдруг вмешательство Ньютона положит конец этой затее и он сможет вызволить Мэгги?
– Значит, Иисуса. Второе пришествие готовим? Ладно, вот мое предложение. Я снимаю Его рождение – разумеется, в общих чертах. Крупные планы лиц матери, твоего, Феликс, вид рождающегося младенца, запись первого крика. Мне нужен эксклюзив. Фотографии новой Марии на фоне заката, радость на ее лице от первых толчков плода и тому подобное. Согласитесь на эти условия, и девять месяцев покоя вам гарантированы. Кстати, кто будет матерью?
– Моя сестра,– ответил Феликс.
Сэм старался не подавать виду, хотя торопливость Росси начинала его раздражать. Как, похоже, и Франческу. Он уже подумывал, не позвонить ли в местную газету и не выложить все самому: имена, даты, подробности. Тогда они будут вынуждены свернуть планы. Ему было плевать на то, как разъярится Феликс и обрадуется Браун, лишь бы освободить Мэгги. Потом Сэм подумал о жертве, на которую ей пришлось пойти ради идеи выносить Господа, и решил отказаться. В конце концов, он хочет изменить ее мнение, а не разрывать душу.
– Вот именно,– вставила Франческа, смерив Ньютона негодующим взглядом.
Репортер откинулся в кресле и хлопнул в ладоши, ухмыляясь своей лошадиной физиономией.
– Семейное дело? Весьма трогательно! А кто тут еще бывает, кроме вас?
– Сэм, наш консультант по безопасности, и горничная.
– Ага, ближний круг. В самом деле, нужно же кому-то охранять и подавать завтрак. Могу я поговорить с горничной?
– Сейчас ее нет,– сказал Феликс.
– Ничего нового ты не узнаешь – простая славная женщина. Негритянка. Как раз в твоем вкусе.
После этих слов сноб Ньютон, по расчетам Сэма, должен был утратить к ней всякий интерес.
– Не сомневаюсь. Ну,– журналист наклонился вперед,– по рукам или как?
– Или как,– отозвался Феликс.
Только сейчас до Сэма дошло, что Росси задумал.
– Ничего не выйдет,– добавил Феликс.
– Похоже, вы меня недопоняли.
– Я-то как раз понял все,– сказал он и обратился к Сэму.– А ты, Сэм?
– И я,– ответил тот с улыбкой, чувствуя, что опять проникается к доктору уважением.
– Значит, у вас не все дома! – вскипел Ньютон.
Сэм поднялся.
– Как только ты выдашь, кто они, где и так далее, плакал твой эксклюзив. Один мизерный репортажик – вот и все, что тебе достанется.
Ньютон сплюнул в сердцах и побелел.
– Если будете вести себя как подобает, – продолжил Феликс,– прекратите нас преследовать и шантажировать, я, может, и дам вам возможность снять кое-какой материал. На сотню статей хватит, но когда и что снимать – решать мне.
Ньютон встал, багровый от злости.
– Я могу заявить на вас просто так. Тогда и поглядим, кто будет смеяться последним.
Мгновение они буравили друг друга взглядами. Ньютон искал способ нажиться на Феликсе. Феликс боялся, что тот его выдаст.
– Господа, как насчет соглашения? – произнес Сэм.
Оба тотчас повернулись к нему.
– Если зародыш не приживется, ты, Джером, останешься ни с чем. Так что дай Росси время спокойно поэкспериментировать. Сколько вам надо? Недели две? – спросил он у Феликса.
– Да,– сказал тот.
– Тогда вся научная часть пройдет без меня,– возразил Ньютон.
– Стало быть, ты хочешь влезть в лабораторию, напустить туда грязи и все похерить? – поинтересовался Сэм.
– Ладно, ладно,– пробурчал Ньютон.
– С одним разобрались,– продолжил Сэм.– Феликс, в свою очередь, позволит тебе раз в месяц брать у Франчески интервью при условии, что до самых родов огласки не будет.
– Раз в неделю! – вскричал Ньютон.– Начиная с сегодняшнего дня!
Сэм подался вперед – не слишком, мол, зарывайся.
– Через неделю, и начиная со дня подтверждения беременности.
Ньютон, нехотя соглашаясь, закатил глаза.
– А где гарантии, что ему можно верить? – встряла Франческа.
– Как было сказано, мисс,– отозвался Джером,– я гораздо больше заинтересован в длительном сотрудничестве, чем в одном репортаже.
Франческа кивнула брату. И когда он протянул руку, Ньютон пожал ее со словами:
– Договорились.
На лице его снова заиграла гадкая усмешка, словно у шулера с тузом в рукаве.
Следующие пять дней протекли в безмятежности. Сэм знал, что Ньютон не дурак и будет сидеть тихо из боязни остаться ни с чем.
Браун тем временем получил свои десять процентов. Сэм со спокойной душой соврал, будто репортер после должной обработки признался, что история с клонами высосана из пальца. Раз Ньютон теперь с ними заодно, шеф не выяснит правду. После некоторых расспросов Браун перестал терзать Сэма на этот счет и с явным облегчением закрыл дело. Теперь можно было ездить в Лэндинг почти без опаски.
Сэм поставил себе две задачи: отговорить Мэгги от участия в опыте Феликса и насколько возможно защитить дом от вторжения. Рано или поздно Браун узнает, что клон существует. Узнает и мир, но в том случае, если Мэгги понесет.