Если переделать даже половину автомобилей и тракторов страны в «танки», то они просто не смогут действовать. Причина простая. Вслед за колонной танков должны следовать артиллерия противотанковая, пушечная, гаубичная и зенитная, не уступающая танкам в подвижности, пехота, саперы, химики, связисты, штабы, разведка, топографы, ремонтники, медики. И все это — автомобили, автомобили, автомобили. Кроме того, и для танков, и для всех, кто следует вместе с ними, нужно бесперебойно подавать боеприпасы, ГСМ, продовольствие и много всего разного. Элементарные расчеты того времени показывали, что вслед каждому танку должны двигаться 4-5, а то и больше автомобилей с обеспечивающими подразделениями и частями. Иными словами, если и будет принято явно дурацкое решение превращать пятнадцатисильные тракторы в «танки», то и в этом случае нельзя переступить барьер в 15-20 процентов от общего количества армейских автомобилей и тракторов. В противном случае «танки» останутся без боеприпасов, без топлива, без саперов, связи, управления, без артиллерийской поддержки, без зенитного прикрытия и т.д.
Тухачевский явно не понимал таких вещей. А Жуков, разинув рот, выслушивал соловьиные трели «звезды первой величины в плеяде».
Во второй половине 1930-х годов советская промышленность освоила производство более совершенных грузовых автомобилей ГАЗ-АА (1,5 тонны), ЗиС-5 (3 тонны) и гусеничных тракторов Челябинского завода. Однако и эти автомобили не в полной мере удовлетворяли требованиям армии, так как нужны были машины повышенной проходимости. Если же эти обыкновенные грузовики обшить котловым железом, то их проходимость и подавно бы снизилась.
Ближе к войне было налажено производство трехосных грузовиков ГАЗ-AAA и ЗиС-6. Но и у них передняя ось не была ведущей. Эти автомобили тоже не годились для переделки в танки. Да и армии они требовались позарез именно в качестве автомобилей. Их даже в мирное время катастрофически не хватало.
И самый наш мощный гусеничный трактор «Сталинец» годился для переделки в танк в такой же степени, как и все остальные тракторы и автомобили.
Предложения Тухачевского — технологическое варварство. Автомобиль или трактор превратить в танк невозможно. Так же, как нельзя переделать велосипед в самосвал, мотоцикл — в бульдозер, а чайник — в телевизор. Да и зачем сначала изобретать велосипед, а потом его во что-то переделывать? Если, по мнению Тухачевского (и Жукова), страна способна жить и воевать без тракторов и автомобилей, так зачем вообще строили автомобильные и тракторные заводы, зачем налаживали производство? Не проще ли было сразу строить танки вместо автомобилей и тракторов?
Все попытки превращения тракторов и автомобилей в танки завершились провалом. В ходе проведенных испытаний ГАЗ-АА, обвешенный котловым железом и тем самым превращенный в «танк», не смог сдвинуться с места. А бронированный «Фордзон» большими задними железными колесами с зубьями выбрасывал грунт из-под себя и своей кормовой частью зарывался в землю.
А Жукову жаль: зря гения не послушали!
Теперь давайте сравним «самый устаревший» советский Т-26 с мечтами Тухачевского о «Фордзоне», превращенном в «танк».
На самом плохом Т-26 двигатель — 90 л.с. А в мечтах гиганта военной мысли — 15. Или — 22.
Т-26 — на гусеницах, он мог двигаться по любой местности. «Фордзон» — на железных колесах. Он тоже мог двигаться по любой местности, но только пока оставался пропашным трактором. Как только его превращали в «танк», ни на какой местности он уже действовать не мог.
На подавляющем большинстве Т-26 — 45-мм пушка, которая в 1941 году была способна пробивать любой германский танк. Кроме того, 2-3 пулемета ДТ. Экипаж, вооружение, боеприпасы, двигатель, топливо и все остальное — под настоящей броней. А на «Фордзоне» в самом лучшем случае можно было приладить один пулемет «Максим». Сомнительно, чтобы этому пулемету можно было обеспечить круговой обстрел. При этом ни стрелка, ни пулемет было невозможно прикрыть даже котловым железом…
Уже первые Т-26, вооруженные двумя пулеметами, по всем параметрам превосходили «Фордзон», так как пулеметов было два, стрелки находились под броней и могли вести огонь в любом направлении, перекрывая секторами обстрела все пространство вокруг.
И вот Жуков в своих воспоминаниях ни разу не вспомнил Т-26. Этот танк и многие другие с гораздо более высокими характеристиками Жуков обозвал «легкими и устаревшими» и вычеркнул из статистики как не заслуживающие упоминания. Между тем некоторые Т-26 вышли из заводских ворот в 1940-м и даже в первой половине 1941 года. А вот если бы, по замыслу гиганта военной мысли, в 1929-м или 1930 году автомобили АМО-Ф-15 обвесили листами железа и они бы простояли на открытых площадках под снегом и дождем до 1941 года, вот тогда бы Жуков был доволен, вот тогда бы Красная Армия под его водительством сумела бы дать отпор!
В августе 1939 года в Монголии 1-я армейская группа под командованием Жукова сокрушила 6-ю японскую армию. У Жукова были танки БТ-5 с двигателем мощностью 400 л.с. и БТ-7 — 500 л.с. Ни у кого в мире в то время ничего подобного не было. Благодаря этой мощи Жуков все время опережал действия противника. Японские войска не успевали реагировать на стремительные броски и молниеносные удары советских танковых бригад. Эти танки были вооружены 45-мм пушками, равных которым в тот момент не было ни в Японии, ни в США, ни в Великобритании, ни в Германии. На некоторых французских танках в то время стояли 47-мм пушки. Вес снаряда был приличным — 1,65 кг, 45-мм пушки — 1,4 кг. Однако длина ствола французской 47-мм пушки — 34 калибра, а в советском «самом устаревшем» Т-26 45-мм пушка имела чуть меньший калибр, зато длину ствола 46 калибров. Потому по своей мощи превосходила французскую 47-мм пушку.
Хотел бы я полюбоваться на победу Жукова в Монголии, если бы вместо БТ-5 и БТ-7 ему пришлось бы воевать на «танках» Тухачевского с орудиями Курчевского.
В июне 1941 года Красная Армия имела 7549 быстроходных танков от БТ-2 до БТ-7М. Их тоже Жуков обозвал «легкими и устаревшими». Интересно, если бы ему пришлось воевать на неспособных сдвинуться с места полуторках и «Фордзонах», как бы он их назвал? Неужели — тяжелыми и новейшими?
В 30-х годах XX века в советском танкостроении четко обозначились два диаметрально противоположных направления. Их олицетворяли:
а) Тухачевский с идеей «танка», переделанного из полуторки;
б) Павлов с идеей резкого рывка вперед от Т-26 и БТ к танкам с тяжелой броней, дизельными двигателями, мощным вооружением и широкими гусеницами.
Т-34 был «мечтой Павлова, воплощенной в броню», а «Фордзон» с «Максимом» — это мечта Тухачевского, которую благодари решительному вмешательству Сталина не удалось воплотить в котловое железо.
И вот Жуков в своих мемуарах, в интервью и публичных выступлениях регулярно и настойчиво втаптывал в грязь Дмитрия Григорьевича Павлова и воспевал «звезду в плеяде».