Но во Второй мировой войне появилось множество более важных и опасных целей. Главная — вражеский танк. Противнику надо только башню повернуть, а неуклюжему французу надо развернуться всем корпусом. Да и от этого толку мало: короткий ствол плюс сложный способ наведения делали невозможной прицельную стрельбу на более или менее значительные дистанции.
На захваченных В-1 и В-2 немцы снимали 75-мм орудие из-за его полной бесполезности.
Этим танкам нашли следующее применение:
– в качестве неподвижных огневых точек на побережье Атлантического океана, в том числе на захваченных британских островах Гернси и Джерси, находящихся у берегов Франции;
– для укомплектования тыловых танковых подразделений, которые не планировали в ближайшее время использовать в боевых действиях; в 1943 году эти танки поступили на вооружение 21-й танковой дивизии, которая погибла в Африке, но была вновь сформирована в Нормандии;
– для обучения водителей;
– в качестве подвижной платформы для 105-мм гаубицы, устанавливаемой открыто на крыше корпуса; всего переделано 16 машин, все использовались во Франции;
– в качестве огнеметного танка, огнемет устанавливался вместо 75-мм пушки.
«Из-за ограниченных возможностей башни на одного человека, а также из-за низких ходовых качеств эти танки не были приняты немедленно на вооружение германских войск. Начиная с 1942 года, после установки на них германской радиоаппаратуры, эти танки стали направлять в тыловые танковые подразделения, в основном на Западе. Некоторые были использованы для обучения водителей. На таких машинах снималась башня… За пределами Франции эти танки использовались дважды: 223-я танковая рота была отправлена в Россию и 7 танков этого типа получила дивизия СС „Принц Ойген“, которая воевала на Балканах» (Encyclopedia of German Tanks of World War Two. P. 213).
Тут самое время и про двигатель вспомнить. На В-Ibis стоял карбюраторный двигатель мощностью 300 л.с. На самых последних — 307 л.с. На наших БТ-7 — 500, и мы кричим на весь мир: легкий, устаревший! На БТ-7М тоже 500, но не карбюраторный, а дизельный.
А тут… 307 л.с. карбюраторный. В лучшем случае. И никто про легкий и устаревший не кричит и даже не шепчет. Наоборот: вот она, мощь! Вот доказательство германской готовности к войне! Вот он, тяжелый танк!
У нас в статистику не включают тысячи танков с двигателями по 500 л.с. как не заслуживающие внимания, а Гитлеру считают танк со слабеньким сердцем, танк, которого в 1941 году на фронте не было.
А ведь мы с вами еще не удосужились озадачить гражданина министра вопросом, сколько же тот тяжелый весил. Гражданин министр, отвечать готовы?
В-1 весил 25 т, имел броню 40 мм. На В-Ibis броня была увеличена до 60 мм, вес вырос до 32 т. По ряду достаточно авторитетных источников — 31,5 т.
Кто, где и когда танк весом в 32 т считал тяжелым?
При этом надо помнить, что большой вес неравнозначен большой силе. Если мужик весит 150 кг, из этого не следует, что силищи в нем немерено. Французские танки имели архаичную конструкцию, вес был использован нерационально, поэтому он таким большим получился.
Да ведь большой вес — это смотря с чем сравнивать. В Советском Союзе в то же время на вооружении состоял Т-28. Первые танки весом 25 т, последние — 32 т. И никто их в тяжелые не записывает; Да и вообще, до самого развала Советского Союза их ни в какую статистику не вписывали. Но они куда как сильнее французских «тяжелых» танков. На последних образцах стояла пушка с начальной скоростью 555 м/сек., и стрелять она могла во все стороны, на все 360°. По огневой мощи этот танк превосходил французского собрата. И броню на него поставили до 80 мм. И двигатель 500 л.с.
Но Т-28 — пройденный этап. Вместо него с 1939 года в серию пошел Т-34. Боевой вес на первых 26,5 т. На самых последних — 32. Ни по каким статьям французский динозавр не мог сравниться с Т-34. Самый легкий, самый первый вариант Т-34 по своей боевой мощи был на два порядка выше, чем допотопный французский «тяжелый танк».
Почему же никто не объявляет Т-34 тяжелым?
В книге, объяснения к которой сочинил некто Переслегин, на странице 524 — раздел «Средние танки». И тут — немецкая «Пантера», боевая масса 45 т. Для непонятливых еще и добавлено — средний танк «Пантера». А на предыдущей странице — трофейный французский В-Ibis и объявлено: вот он, тяжелый немецкий танк 1941 года! Боевая масса — 32 т!
Это — истинное лицо серьезной российской исторической науки. Наконец-то удалось доказать, что 32 т — это тяжелый танк, а 45 т — средний, что 32 больше, чем 45.
В этой же книге — сведения про советский средний танк Т-34-85, боевая масса — 32 т. По Переслегину, 32 — это гораздо меньше (или больше?), чем 32.
Тут же советский KB-1С — 42,5 тонны, Переслегин объявляет — это тяжелый танк. Тяжелый получился легче, чем средняя «Пантера».
На странице 527 — Pz-III серии D-E. Боевая масса — 19,5 т. Он объявлен средним.
Гражданин научный профессор, могут ли танки весом до 20 т и весом 45 т числиться в одной весовой категории? И если танки весом от 19,5 до 45 т включительно — средние, то почему танк весом 32 т из этой категории выпадает?
Переслегин не одинок. Он отражает официальную точку зрения Российской академии наук. Именно такие сведения сообщаются во всех академических изданиях.
Где же логика? Кому нужны такие фокусы?
Фокусы нужны пропаганде, а российская историческая наука — ее усердная служанка.
Приказано доказать, что Гитлер был готов к войне, что в 1941 году он имел тяжелые танки, – и тут же наши официальные историки рвут под козырек и танк весом 32 т объявляют тяжелым.
Приказано на бумаге увеличить число средних танков в гитлеровской армии — и вот наши иллюзионисты от истории лихим взмахом танк весом 19,5 т зачисляют в число средних. (А советский Т-28, который имел несравненно более высокие боевые характеристики, который весил 32 т, из статистики вычеркивают.)
Приказано доказать, что во второй половине войны гитлеровцам удалось создать средний танк, который по боевой мощи превосходил Т-34, – и немедленно историки легкого поведения вам это без труда доказывают. Для этого «Пантеру» весом 45 т они объявляют средним танком.
Марксисты свой научный подход именуют мудреным термином — диалектика. В переводе на понятный народу язык — двоемыслие.
* * *
А вопрос так и остался без ответа. Летом 1941 года Красная Армия имела 10 000 (десять тысяч!) пехотных танков Т-26. Но в советских стрелковых дивизиях их не было. Куда же они провалились?
Для того чтобы ответить на этот вопрос, мы должны вспомнить безумные идеи Тухачевского, по инициативе которого в Советском Союзе были созданы мехкорпуса. Идея прогрессивная… До тех пор, пока в детали не вникаешь…