— Вы… Самаэль?
Старик облегченно вздохнул и широко улыбнулся друиду:
— Ну вот… Как же давно никто не называл меня моим друидическим именем! Приятно узнать, что меня не вовсе забыли… А вы — Гелиод Таим, не так ли?
— Теперь братья зовут меня Аодхом. Вы покинули Совет в день моего посвящения.
Старик рассмеялся, раскатисто и недобро:
— Покинул? Так вы называете мой уход?
— Так говорят о друиде, который по доброй воле покидает Совет.
— Между выражениями «добровольно покинуть» и «быть вынужденным уйти» существует некоторая разница, дорогой друид. Но поговорим лучше о вас… Что вы делаете здесь, так далеко от Сай-Мины, один, без магистража?
— Я прибыл на переговоры с Ференом Ал'Роэгом, графом Харкурским.
— Вот как… Жаль, что они не прислали Киарана, мы были очень близки когда-то, и я хотел бы увидеться с ним, потолковать о мире сновидений… Что вы намерены обсудить с графом?
Аодх внезапно осознал всю нелепость беседы.
— Самаэль, вы возникли передо мной как из-под земли, в самом сердце Харкура, после стольких лет отсутствия, Совет ищет вас и жаждет вашей смерти, а вы присаживаетесь к моему костру, чтобы вот так запросто поболтать ни о чем? Я мог бы принудить вас вернуться на суд Совета…
— Для начала попробуйте меня принудить к чему бы то ни было вообще… Я уже не член Совета, но сайман по-прежнему со мной, молодой человек, и я им по-прежнему владею. Впрочем, я почему-то уверен, что вы не станете меня ни к чему принуждать… Вас ведь тоже заставили уехать, я прав?
Аодх ничего не ответил. Он уловил насмешку в тоне старика и почувствовал себя уязвленным.
— Как вы жили, Самаэль, после того как покинули Совет?
Тот в ответ широко улыбнулся:
— Первые несколько лет я пытался забыть свою ненависть к Элою — Архидруиду, заставившему меня уйти.
— Элой умер, Самаэль, его сменил Айлин.
— До меня доходили слухи. Айлин умен, я уверен, что он прекрасно справляется с ролью Архидруида, не так ли?
«Подначивает меня, — подумал Аодх. — Знает, что я здесь из-за Айлина, но хочет, чтобы я сам сказал. Но зачем? Возможно, чтобы самому убедиться в сходстве между его и моей судьбой. И тем самым утвердиться в нелепой мысли, что именно Совет виновен в его уходе? Или он вознамерился использовать мое недовольство Айлином в иных целях? Нет уж, мое дело — заставить раскрыться, а самому помалкивать».
— А что вы делали потом?
— Я расскажу, если хотите, но пообещайте, что перестанете уклоняться от моих вопросов. Не оскорбляйте мой разум, Аодх, я здесь, потому что хочу этого, и мог бы уйти, не сказав больше ни слова. Думаю, я заслуживаю немного доверия или хотя бы уважения.
«Понял, что я разгадал его игру. Надо его успокоить. И заодно попытаться понять Самаэля получше, прежде чем говорить с ним начистоту. Впрочем, любопытно, что он желает мне сообщить».
— Я глубоко почитаю вас, Самаэль, но и вы, надеюсь, понимаете мое удивление и причины моей настороженности. Вы стали врагом сообщества, к которому я принадлежу.
— Я никому не враг, Аодх, но не вижу нужды оправдываться. Элой умер, вместе с ним умерла и моя жажда мести. Мне жаль, что остальные Великие Друиды не сумели когда-то удержать его от несправедливости, вынудившей меня к бегству, но все это осталось в прошлом. В конце концов, большинство участников той прискорбной истории тоже ушли из жизни. Я не пытаюсь разжалобить вас, Аодх, и не стремлюсь ни в чем убедить.
— Тогда расскажите, как живет Великий Друид, покинув Совет.
«Подброшу ему надежду — что я тоже собираюсь оставить Совет. Уверен, он именно этого и ждет».
— Я постарался увидеть мир чистым взглядом, отрешившись от предубеждений Совета. Живя среди друидов, перестаешь воспринимать мир таким, каков он есть. Доверяешь только Совету, видишь все его глазами, забывая, что смотреть нужно сердцем. По прошествии нескольких лет я понял, сколь искаженным было мое видение мира. Следовательно, заблуждается и Совет.
— О чем вы? — спросил Аодх с неподдельным интересом в голосе.
— О Мойре, — просто ответил старик.
— И что же Мойра?
— Это величайший обман, Аодх.
Друид остолбенел от неожиданности.
«Старик совсем свихнулся. Не следует его оскорблять — это может плохо кончиться. Но и пропустить подобное мимо ушей тоже нельзя. Пусть приведет доводы».
— Мойры не существует, Аодх, это всего лишь глупейшее объяснение того, что правит миром на самом деле. Где логика, где смысл существования Мойры? Как можно ее волей объяснить что бы то ни было?
— А что, по-вашему, необходимо объяснять?
— Человека. Жизнь. Все. Зачем мы здесь? Только, ради всего святого, не говорите: «Потому что так захотела Мойра»! Это не ответ, а чушь! Слишком просто.
— Каков же ваш ответ?
— Я его ищу. Сейчас меня больше всего интересует христианский бог. Кстати, христиане принимают меня за единоверца и даже сделали епископом! Уморительно, не правда ли? Епископ Наталиен, так они меня зовут. Знали бы эти люди, что когда-то я был друидом!
— В чем же суть различия между их так называемым богом и Мойрой? — не успокаивался Аодх.
— О, вы правы, разница не так уж велика, она, пожалуй, в том, что христиане признают Писание и почитают письменное слово. Вы даже представить себе не можете, Аодх, какие богатства таятся в книгах! В них мое главное счастье.
Аодх растерянно молчал.
— Странно слышать подобное из уст бывшего Великого Друида, не правда ли? И все-таки это правда, Аодх. Чтобы понять, нужно постараться смотреть на мир, забыв глупое учение, которым столько веков нас потчевал Совет. Беда в том, что все слепо его принимают.
— Вы… Вы — за Томаса Эдитуса? — ошарашенно пробормотал Аодх, сраженный безумными речами собеседника.
— Эдитус мне смешон. Меня интересует лишь знание, скрытое в книгах, ибо знание… это власть и сила. Харкур — наилучшее место для осуществления моих мечтаний. Здесь находится Мон-Томб, Аодх, и мне доступны все его книги! Каждая открывает новую дверь, и очень скоро я буду сидеть на троне, который принадлежит мне по праву.
«Он хочет занять место Ал'Роэга! Великая Мойра, я должен предупредить Совет. Этот безумец жаждет захватить власть, используя сайман, а Совет даже не знает, что он здесь! Я должен немедленно вернуться в Сай-Мину! Забыть пережитую горечь, простить Айлина и предотвратить грозящую нам беду».
— Самаэль, я не знаю, что вам сказать…
— Просто скажите правду: Совет послал вас сюда с невыполнимым поручением на верную гибель, потому что хочет избавиться от неудобного человека, так?