— Да. Я много чего нашла. Хотя ни в чем не уверена. Но мы должны попробовать. Итак, тебе нужно поставить «Джоконду» вертикально, на расстоянии в пятьдесят два сантиметра пятьдесят шесть миллиметров от машины.
— Сколько? — воскликнул я.
— Пятьдесят два сантиметра пятьдесят шесть миллиметров. Это длина локтя. В эпоху Дюрера метрической системой не пользовались.
— Как ты это обнаружила?
— Ты действительно хочешь знать? Это довольно сложно.
— Все же попытайся, — предложил я.
— Магический квадрат, помимо того что дает число тридцать четыре во всех направлениях, указывает также координаты на самой гравюре. Эти координаты подводят к каким-то предметам или знакам, которые служат для объяснения того, как нужно применять машину. Я не вполне уверена в своем толковании, но в этом есть хоть какой-то смысл, что уже неплохо. В любом случае других вариантов нет.
— О'кей.
— Итак, имеются две координаты, которые, если я правильно поняла, обозначают расстояние, на котором должна располагаться «Джоконда» относительно машины. Первая подводит к римской цифре I, вторая — к локтю персонажа, изображённого на гравюре. Из этого я вывела, что речь идет об одном локте, что дает нам пятьдесят два сантиметра пятьдесят шесть миллиметров.
— Ладно. Слегка притянуто за волосы, но попробуем.
— Можешь предложить что-нибудь получше?
— Нет, — признал я.
— Тогда доверимся моему толкованию. Посмотрим, что из этого получится. Будь внимателен. Нужно, чтобы картина стояла строго вертикально, на расстоянии в пятьдесят два сантиметра пятьдесят шесть миллиметров от конуса, который выдвигается из маленького ящичка.
— Подожди! Мне нужно пойти в мастерскую! — объяснил я, выходя из гостиной. — Машина еще не готова, но картину уже можно поставить… Она не в очень хорошем состоянии после пожара, но, надеюсь, дело все же пойдет!
Я вошел в мастерскую. Поздоровался с часовщиком, который метнул на меня ошарашенный взгляд. У меня не было времени объясняться с ним или обмениваться любезностями.
Обернувшись, я увидел, что следом за мной сюда притащились все.
— Вон отсюда! — распорядился я. — Кроме Люси!
Только она могла помочь мне в этом деле.
— Не клади трубку, Жаклин, сейчас я схожу за наушниками, чтобы освободить руки и выполнять твои указания, не прекращая разговора.
Я вышел из гаража, нашел в машине наушники Баджи и соединил их с телефоном. Прицепив мобильник к поясу, я быстро вернулся в гараж.
— Готово, теперь можно разговаривать. Ты сказала, я должен поместить картину на расстоянии в пятьдесят два сантиметра от машины?
— Точнее, пятьдесят два сантиметра пятьдесят шесть миллиметров.
— На какой высоте?
— Нужно, чтобы нижний край картины находился на одной горизонтальной линии с нижним краем первого зеркала…
— Как мне это рассчитать?
— Не знаю. При помощи линейки с отвесом или нити с грузилом!
— Уверен, что здесь все это имеется, гараж-то франкмасонский! — иронически бросил я.
Я стал рыться в инструментах, стараясь не слишком шуметь, чтобы не мешать часовщику. Наконец счастье мне улыбнулось, хотя для этого пришлось перевернуть все ящики в шкафах и переместить половину коробок, хранившихся в гараже. Большая линейка, отвес, гвозди, молоток и два высоких треножника, которые, наверное, служили подставками для колонок.
С помощью Люси я принялся устанавливать картину на один из двух треножников. После нескольких неудачных попыток я со вздохом поставил картину на пол.
— Слушай, Жаклин, это оказалось непросто, я пока отключусь, чтобы не отвлекаться. Потом перезвоню, ладно?
— Удачи тебе!
Я призвал на помощь Франсуа. Судя по всему, он стоял под дверью, так как явился немедленно. Свой гараж он знал гораздо лучше меня и без труда нашел более подходящие для нас инструменты. Часовщик, не прерывая работы, дал нам несколько полезных советов, и наконец мы сумели прочно установить картину на нужном месте.
Франсуа несколько раз проверил, соблюдены ли параметры. Трудно все-таки выдержать такую точность… 52 сантиметра 56 миллиметров! По его просьбе часовщик твердо зафиксировал на полу и саму машину, чтобы нам не пришлось потом рассчитывать дистанцию еще раз.
Я снова взял телефон и позвонил Жаклин.
— Готово, — доложил я. — Но нам пришлось попотеть, чтобы выполнить все условия!
— Это не слишком важно, — успокоила она меня. — Если я правильно поняла, первая позиция нужна только для наводки аппарата.
— Ах так? Ну да, наверное, именно поэтому кружков на картине тридцать четыре, хотя букв тридцать три.
— Конечно. В общем, я не слишком поняла почему, но первая позиция дает тебе то, что Дюрер назвал палитрой.
— И что дальше?
— Думаю, это означает, что элементами кода служат цвета.
— Но тогда цвета должны соответствовать цифрам?
— Почему? — спросила Жаклин.
— Потому что Люси полагает, будто кодом может быть последовательность цифр. Но как определить соответствие цифр и цветов?
Люси схватила меня за руку. Она попросила меня повторить все, что сказала по телефону Жаклин. Я добросовестно передал наш разговор.
— Гениально! — воскликнула она.
— Что?
Девушка не могла устоять на месте. Она почти дрожала от возбуждения.
— Леонардо и в самом деле был крут! — пробормотала она, словно озаренная внезапной догадкой.
— Объясни!
— Он изобрел оцифровывание, намного опередив время! Да ведь это же один из приемов, которые используются в современной информатике!
— Как это?
— Это немного похоже на систему сжатия файлов GIF. У каждой картинки GIF есть своя палитра цветов, нечто вроде оцифрованного индекса, который включен в файл. Каждому цвету соответствует точный номер в палитре. Значит, Леонардо придумал эту сверхпростую систему шифровки! Вы только представьте! Он не мог рисковать, используя цвет в качестве кода, поскольку знал, что цвета темнеют от времени. Впрочем, он оказался прав, потому что краски на его картине действительно состарились. Поэтому он включил палитру, отсылку на свои цвета, в саму картину! В результате палитра состарилась точно так же, как цвета картины.
— Ага. И ты поняла, как нужно действовать?
— Разумеется! — воскликнула Люси в сильном возбуждении. — По крайней мере, я так думаю! Смотрите. Первая позиция машины позволит нам взять крупным планом то, что должно быть палитрой. Если я не ошибаюсь, мы увидим последовательность тридцати трех цветов, сменяющих друг друга. Первый цвет будет соответствовать цифре 1, второй цифре 2, и так далее. Потом, и я тут готова пари держать, тридцать три позиции Машины дадут нам тридцать три цвета. Нам останется только посмотреть расположение этого цвета на палитре, чтобы получить соответствующую ему цифру.