Когда они шли сквозь густую рощу, их взорам неожиданно предстал город. В темноте виднелись дома, крытые резной черепицей. В центре среди красных крыш возвышалась башня тарнейского замка. Город был построен вокруг этого старинного сооружения и тянулся на север вдоль реки Селы, вытекающей из скалы. Позже возвели большую крепкую стену, окружившую старый город и прозванную Пирсом, а потом, по мере того как население разрасталось, за стеной выросли еще три предместья — Ожу на западе, Пин на востоке, а на том берегу реки за мостом Гриффуль — Мартин.
— Как по-вашему, Фарио, которые из городских ворот защищены меньше других?
Капитан на секунду задумался.
— Данкрэ наверняка занял замок. Именно там нам придется с ним драться. Но он находится на юге, почти на берегу Селы. Если бы не река, мы могли бы атаковать с юга, но препятствие слишком большое. Армии пришлось бы пройти по мосту Гриффуль, где мы были бы на виду. Нет. Думаю, лучше всего напасть с востока, через предместье Пин, его ворота ближе всего к замку.
Алеа кивнула. Она никогда не была в столице, хотя та и находилась недалеко от ее деревни, и ей было трудно сориентироваться. Приходилось довериться капитану.
— Единственная трудность, — сказал Фарио, — это канал, который пересекает предместье, он идет от Эстанга к востоку от замка через ворота Пина.
— А в чем трудность?
— Он преградит нам путь, если придется отступать.
Алеа поморщилась.
— Быть может, он нам как раз пригодится. Покажите мне этот канал, — попросила она.
Альмар Каэн в одиночку пробирался через Гаэлию, точно мертвец. Маольмордха изменил его, но Альмар пока не осознавал этого. Его новая сущность гнала его вперед, он шагал и шагал не задумываясь.
В первый вечер он не испытал ни малейшей усталости. Не сумев уснуть, он решил продолжить путь и шел всю ночь. И весь следующий день. Вечером второго дня он вдруг вспомнил, что ничего не ел. Однако голода он не чувствовал. Он снова не смог заснуть, глаза отказывались закрываться, и он продолжал свой путь.
Он шел не останавливаясь, ни с кем не разговаривая, глядя себе под ноги, не чувствовал ни жара солнца, ни холода ветра. Только шел и шел вперед.
Но вот много дней спустя средь бела дня он рухнул на землю. Попытался встать, но тело его не слушалось. Он немного полежал, уткнувшись лицом в пыль, потом смог приподняться. Сидя на земле, он машинально ощупал свое лицо. Поглядел на руку и увидел кровь. Пощупал лоб и пальцами ощутил что-то липкое. При падении он раскроил себе череп, однако ничего не почувствовал. Ему по-прежнему не было больно. Словно все чувства покинули тело, не умея приноровиться к нему.
Сил у него не оставалось. Но он этого не чувствовал. Все его тело требовало сна и отдыха, но он не осознавал этого. Пересохшее горло нуждалось в живительной влаге, но и об этом он не догадывался.
Маольмордха превратил его в бесчувственное существо. Когда Альмар наконец понял, что с ним произошло, он расхохотался. Смех перешел в кашель, и он стал харкать кровью.
Одиноко сидя посреди ланд, он думал, что сходит с ума. В нем не было ни боли, ни удовольствия. Только одна мысль — вперед. Он долго сидел на сером песке. Один глаз заливала кровь, и он не мог его больше открыть. Все вокруг него завертелось.
Вдруг ему почудилось, что с юга приближаются двое всадников. Он сплюнул на землю и потерял сознание.
Очнувшись, он обнаружил себя на узкой деревянной кровати в лачуге, похожей на хижину пастуха. Рядом какой-то человек готовил еду на очаге, другой, похоже, спал на скамье.
Альмар приподнялся. Он увидел, что руки у него чистые. Провел пальцами по лбу и нащупал повязку. Эти люди ухаживали за ним.
— Лежите! — обратился к нему человек у очага. — Вы еще так бледны! Я готовлю суп, который придаст вам силы.
Альмар глянул на котелок, в котором варилась еда. Из него поднимался густой пар. Супом наверняка пахло очень приятно, но он не мог этого почувствовать.
Мясник встал, хромая, подошел к незнакомцу и взял в руки котелок, висевший на огне.
— Вы с ума сошли! — воскликнул бедняк. — Обожжетесь!
Альмар даже не взглянул на него и одним глотком выпил кипящий суп.
Второй незнакомец проснулся от испуганного крика своего товарища.
— Что случилось? — пробормотал он спросонок.
Альмар бросил котелок на пол и вышел из хижины, ни слова не говоря и ни разу не обернувшись. Как будто тех двоих вовсе не было.
Он снова двинулся на север, устремив глаза к горизонту, и едва ли слышал проклятия, которыми его осыпали двое товарищей.
Теперь он понял. Ему нужно есть и отдыхать, несмотря ни на что. Хотя от этого ничего не менялось.
Мясник держал путь в Провиденцию.
Капитан Фарио и Алеа отправились напрямик через поле, чтобы с юго-востока подойти к Пинскому мосту, где можно было перейти Селу.
Дорогу к мосту преграждала большая усадьба и приют для больных, и Фарио предложил обогнуть их с востока.
— В усадьбе наверняка собаки, не нужно, чтобы они подняли лай, — пояснил капитан, делая Алее знак следовать за ним.
Пригибаясь, чтобы быть незаметнее, они пересекли широкое пшеничное поле, дорогу, шедшую вдоль реки, и приблизились к воде.
— Мы пойдем по берегу до моста.
Алеа молча кивнула. Она беззвучно следовала за капитаном, стараясь ступать очень осторожно. Они прошли у кромки воды, пробираясь между кустов.
Подойдя к подножию Пинского моста, Фарио велел Алее подождать его здесь, а сам вскарабкался на пригорок и исчез за невысокой стеной, тянувшейся вдоль дороги.
Вскоре он появился снова и протянул Алее руку:
— Путь свободен!
Девушка поднялась наверх, и они вместе ступили на мост. Капитан сделал знак сесть на корточки. Так они стали пробираться гуськом по широкому каменному мосту. Внизу слышался шум реки, убегавшей на запад.
На полпути капитан вдруг замер и положил руку на плечо Алей, призывая ее пригнуться еще ниже.
— Нагнись! Кто-то идет! — шепнул он.
Но было поздно. Человек на том конце моста наверняка их заметил. Он нерешительно шел им навстречу.
— Что будем делать? — спросил Фарио с досадой. — Избавимся от него или бежим?
— Должен быть иной выход, — возразила Алеа.
Она подняла голову из-за плеча капитана, чтобы разглядеть незнакомца.
— Он не похож на Воина Огня.
И, не спросив капитана, она выпрямилась.
— Кто там? — крикнул незнакомец, отступая назад.
— Мы жители Сарра, — ответила Алеа, узнав по голосу местного уроженца.
Тот пошел им навстречу. Прятаться больше не было смысла, и Фарио со вздохом поднялся.