Берже было под семьдесят. Упитанный, с округлым красным лицом и горящим взглядом, редкие седые волосы зачесаны на широкую лысину.
Мы представились ему журналистами, друзьями Аньес, собирающими информацию о подземной жизни города. Поначалу он отказался с нами встречаться, объясняя это тем, что уже сотни раз отвечал на подобные вопросы и что тема себя исчерпала, но в конце концов «из дружбы к Аньес» уступил.
— Что нового вы можете рассказать в репортаже о подземельях Парижа? Все уже сказано, на эту тему сняты десятки документальных фильмов. Вы читали мои книги? В них все, что я знаю…
Я обернулся к Лувелю в надежде, что у него найдется что возразить, — мне в голову ничего не приходило.
— Месье Берже, поговорим откровенно, — со значительным видом произнес Дамьен. — Мы не просто готовим документальный фильм о катакомбах. Мы проводим журналистское расследование.
— В самом деле? — прервал его бывший полицейский, посмеиваясь.
Лувель не сбавил тон:
— Мы полагаем, что, возможно, в городских подземельях происходит нечто, связанное с терактом 8 августа.
Это был рискованный ход. Хакер решился на полупризнание, которое показалось мне слишком смелым. Стоило ли вызывать у майора подозрения, намекая на истинную цель нашего расследования? И так приходить сюда было опасно, хоть и с бритой головой. Но Лувель, возможно, прав. Упоминание истинных мотивов наших поисков позволяло замаскировать полуправдой нашу выдумку насчет журналистов.
Берже нахмурился:
— Террористы под Парижем? Странно. Полиция в курсе всего, что творится в подземельях…
— Поговаривают о парнях, которые тайно спускаются в катакомбы…
— Представьте себе, именно они — наши самые надежные информаторы, — ответил старик. — Мы знаем наперечет всех «диггеров» — так они сами себя называют. Мы закрываем глаза на их существование, а взамен они сообщают нам обо всем необычном, что происходит в парижских подземельях.
Он говорил так, словно все еще состоял на службе, не в силах забыть о призвании, которому посвятил всю жизнь.
— Отдел, которым я руководил, занимается скорее профилактикой преступности, чем ее пресечением… Во время рейдов мы проверяем документы у тех, кто болтается по подземелью, и предупреждаем их об опасности, но протокол составляем редко. Таким образом, отдел располагает очень точной базой данных, в которую включены все диггеры, с указанием имен, прозвищ, а то и клуба, к которому они принадлежат… Это самый надежный источник информации. Если что-то не так, диггеры ставят нас в известность. Таким образом они поддерживают с нами добрые отношения, стремятся завоевать нашу благосклонность. Поэтому мне трудно поверить, что террористы могут чем-то заниматься в катакомбах и чтобы полиция об этом не прознала.
Лувель медленно кивнул:
— А вы уверены, что все подземелья известны полиции?
— Ну разумеется! Во-первых, существует «Жиро» — план, которым пользуются диггеры, они сами его регулярно обновляют. А еще в распоряжении подземной полиции имеется куда более подробный план всего, что находится под городом: выработанные меловые карьеры, стоки, подлинные катакомбы, различные службы метро, сети телефонной и пневматической связи. Существуют также секретные подземные помещения, например бункеры времен Второй мировой войны, укрытия пассивной обороны…
— Работы у полиции хоть отбавляй.
— Так и есть, — согласился майор Берже. — Я частенько напоминал начальству, что наших сил недостаточно для выполнения поставленных задач… Следует знать, что под Парижем полно пустых, неиспользуемых помещений, таких как недостроенные туннели метро и даже целые заброшенные станции. Под Дефанс, например, построена огромная станция метро, которую так никогда и не открыли…
Я не удержался и бросил Лувелю многозначительный взгляд.
— Под Дефанс? — переспросил хакер.
— Да. Вы даже не представляете, сколько заброшенных помещений под плитами Дефанс… Но я вижу, к чему вы клоните! Теракт произошел в квартале Дефанс… Вы же не думаете, что террористы могли находиться в этих помещениях, оставаясь незамеченными…
— Террористы не могли. Но возможно, под Дефанс есть что-то, имеющее отношение к теракту. А какие там помещения?
— Я же сказал, там всего полно. Под эспланадой, на площади в десятки гектаров, сооружены подземные уровни, которые простираются до самой Сены. Там расположены парковки, подвальные помещения торговых центров, транспортные пути, автодорога и целая куча технических устройств… А между ними остались незанятыми огромные помещения, которые пришлось просто закрыть. Некоторые из них стали легендами. Служащие Центра обустройства территории Дефанс — ЦОТД — называют их «затонувшими соборами».
— Забавно.
— Да. Это вошло в фольклор. Про них рассказывают множество историй. Например, в девяносто первом году «Радио Нова» без официального разрешения провело в одном из таких помещений две вечерние передачи. А еще этот художник, Раймон Моретти, при поддержке Пикассо и тогдашнего министра культуры — кажется, это был Дюамель, — в семьдесят третьем году получил огромное помещение для гигантской скульптуры, над которой он работал несколько лет. В конце концов его творение прозвали «чудовищем Дефанс»… Кажется, так его окрестил Кессель.
— Впечатляет. Мы этого не знали…
— Если покопаетесь, то узнаете много нового. Лично меня из всего, что довелось увидеть, больше всего впечатлила призрачная станция метро, расположенная под последней подземной парковкой Дефанс. Туда можно попасть через потайной люк. Помнится, длина этой незаконченной станции — более двухсот метров. В конечном счете Автономное управление парижского транспорта решило ее не использовать, и вот уже лет пятнадцать, как этот бетонный собор пустует. Есть еще много мифических мест, таких как музей Национального фонда современного искусства, и других, еще более необычных, которым дали забавные названия, вроде Пещеры небывалых вод, Божьего оазиса, Чердака утраченных иллюзий… Я не удивлен, что вы никогда об этом не слышали. Мало кто знает, что скрыто в подземельях Дефанс. Лишь немногим посвященным удалось осмотреть их целиком, да и те в основном — старейшие сотрудники ЦОТД.
Когда полицейский закончил рассказ, я готов был дать руку на отсечение, что на таинственных планах Рейнальда изображено одно из этих мест. Я наклонился к Лувелю и шепнул: «Покажете ему?»
Подумав, тот согласился. Вынул из сумки большой лист и показал майору Берже:
— Эти планы говорят вам о чем-нибудь?
Полицейский вынул из кармана очки, водрузил на нос и тщательно изучил протянутый Лувелем лист. После долгих колебаний он с сожалением ответил:
— Нет, ничего. Зато…
— Да?
— Это вы написали вверху «Чрево»?
— Нет, а в чем дело?
— Сотрудники ЦОТД нередко называют подземелья Дефанс Чревом Парижа…