– Фамилия? – поразилась я. – Сергей?
– Глупо, правда? – с набитым ртом засмеялся Валентин. – Девушка Сергей. Смешнее только юноша Маша. А я знал такого, у меня в армии сержант Маша был. Он требовал, чтобы ударение в фамилии ставили на последний слог – Машá, но его все равно за глаза звали – милый мальчик Мáша. Тема исчерпана, прощайте.
Аккуратно обходя лужи, я добралась до машины, села за руль и помчалась к парикмахеру Жене за «грушей». Надеюсь, мастер вспомнил, как попросил блохастую, но солидную клиентку снять кулон, и сейчас он спрятан подальше от посетителей-бомжей. По дороге я отступила от своего твердого правила никогда не болтать во время управления автомобилем, позвонила Назару и попросила:
– Добудь адрес и телефон Виталины Сергей, отчество я не разузнала, но имя с фамилией очень редкие, второй такой в базе не окажется. Еще мне нужен контакт с редактором журнала «Фонарь» Федором Браковым, сделай по-быстрому.
– Лады, – согласился Назар, – сейчас займусь.
Я без особых приключений добралась до вошебойки и вошла внутрь.
– Только что о тебе подумал! – обрадовался Женя. – Ты оставила вчера цепочку с медальоном, я ее спрятал.
– Огромное спасибо, – обрадовалась я, – это подарок от дочери, очень ценная для меня вещь, но не в материальном плане.
– Сейчас получишь ее назад, – пообещал мастер, выдвинул один из ящиков, порылся в нем и начал насвистывать бравурную мелодию.
Мужчина, сидевший в кресле, возмутился:
– Может, мною займешься? Я парился в очереди четыре часа!
Женя глянул на клиента.
– Простите, господин президент, не узнал вас! Будешь выступать, соберу всех блох с пола и тебе за шиворот натрясу! Нашелся самый главный. Ванька!
Из подсобки высунулся подросток и подобострастно спросил:
– Слушаю, Евгений Михалыч.
– В ящике лежал медальон!
– Не видел, – замотал головой ученик.
– Золотой! С брюликами! – заорал мастер.
– Ой! – перепугался паренек. – Я не брал, чес слов! Шоколадку стырить или шампуня отлить могу, а дорогое не сопру, за такое в тюрьме быстро очутишься.
– Так где медальон? – рычал Женя. – Кого ты стриг, пока я на часок отбежал?
Глаза парнишки забегали, словно шарики ртути.
– Чес слово! Ни одного клиента не посадил.
– Брешешь! – гаркнул парикмахер.
– Лучше тебе, пацан, правду сказать, – посоветовал клиент, – быстрее скандал закончится.
– Я бомжару машинкой обработал, – покаялся мальчик, – ради практики, но он смирно сидел!
Женя бросил расческу в рукомойник.
– Ты его одного оставлял?
– За дезраствором отходил, – прошептал Ваня.
– Сгинь, – приказал парикмахер.
Подросток исчез со скоростью таракана, заметившего человека с тапкой.
Женя достал все из ящика.
– Фу! – радостно выдохнул он. – Нашлась! Завалилась твоя красота под журнал. Держи!
Я взяла «грушу».
– Вот видишь, не стоило бедного Ваню убивать, парнишка не виноват.
– Прав он не имеет даже бомжар стричь, – строго заявил Женя, – за дело огреб.
– Теперь она снова коричневая, – пробормотала я.
– Кто? – не понял мастер.
– Вчера, когда я сняла «грушу», удивилась, что ее веточка цвета шоколада неожиданно покраснела, – протянула я, – а вы сказали, что здесь плохой свет.
– Верно, – кивнул Женя, – я не люблю энергосберегающие лампы.
– Но сейчас-то ветка опять коричневая, – протянула я, – а освещение прежнее.
Евгений уставился на медальон.
– Он ведь не золотой?
– Нет, и камни фальшивые, – подтвердила я.
Женя пнул мужчину в кресле:
– Слезай! А ты садись и забудь про «грушу», она твоя, говорил же, здесь ничего не пропадает. Как в аптеке! Капсулы тебе снять? Наверное, неудобно с ними, – предложил мне мастер.
– Никуда я не пойду, – уперся мужик, – взял манеру бедных клиентов туда-сюда шугать.
– Не нравится, езжай в салон на Тверскую, за двадцать тысяч рубликов девки тебе волосы вымоют и воду выпьют, – окрысился Женя, – вот там права и покачаешь, а здесь я порядки устанавливаю. Стаскивай платок и повесь цацку на шею, – сказал он мне.
Я вернула «грушу» на положенное место и сдернула парик.
– Матерь божья! – взвизгнул клиент, вскочил с кресла и шустро унесся из комнаты.
Я никак не отреагировала на побег маргинала, посмотрела, как Евгений втыкает в розетку прибор, похожий на щипцы, и съехидничала:
– Вчера вы уверяли, будто не умеете работать с креплениями для наращивания волос. Неужели за одну ночь научились?
– Лень было возиться, – безо всякого стеснения признался мастер, – но больше всего я не хотел за Ленькой косяки исправлять.
– Вы знакомы с Леонидом? – удивилась я.
– Не одна ты от него с блохами притопала, – развеселился Евгений. – Ленька – гопник. Народ у нас тупой, считает, если я в бомжатнике работаю, а Ленчик – в крутом салоне, значит, у меня руки из задницы растут, а у него правильно приверчены! Не могут понять, что я здесь полный хозяин и красиво для своих работаю. Неудобно мне перед тобой стало, сиди, не елозь!
Приятную беседу прервал звонок моего мобильного.
– На женщину Виталину Сергей не зарегистрировано ни одного номера! – объявил Назар.
– Однако, – вздохнула я, – а что с адресом?
Назар назвал улицу.
– Это прописка, – остановила я его, – нужно фактическое место проживания.
– Анализ крови президента США не хочешь? – прозвучало в ответ.
– Значит, облом, – резюмировала я. – Надеюсь, координаты Федора Бракова тебе удалось раздобыть?