— Знатные они или нет, все мы ведем свой род от праотца Адама, — лениво откликнулся Алан, как видно, обладавший более миролюбивым нравом.
— Золотые слова, — подхватил Барак. — И потому я не вижу надобности делить людей на северян и южан.
— Вот как, сударь? Только когда вы дерете с нас три шкуры, вы забываете о нашем родстве, — процедил Дэви.
— Да ладно тебе, — примирительно заметил Алан. — Сегодня никто не драл с тебя шкуру. А сами мы неплохо нажились на своих баранах. Я и думать не думал, что мы получим за них такие хорошие деньги.
— Да, но когда король и его свита уедут из Йорка, цены снова упадут, — не унимался Дэви. — У южан денег куры не клюют, а у здешних жителей в карманах гуляет ветер.
Не зная, как отыскать повод для ссоры, он буравил нас злобным взглядом.
Я молча отхлебнул отвратительного на вкус пива.
— Вы что, явились сюда по делу, господа хорошие? — громко спросил один из сидевших на скамье.
По моему разумению, вопрос этот никак нельзя было счесть остроумным, однако завсегдатаи таверны встретили его оглушительным смехом.
— По делу? — растерянно переспросил я.
— Да уж, вряд ли вы явились сюда, чтобы насладиться нашей компанией.
За этими словами последовал новый взрыв хохота.
Дверь отворилась, и в таверну вошел высокий тощий парень в грязном фартуке. Он окинул посетителей недовольным взглядом и направился к нам.
— Могу я помочь вам чем-нибудь, джентльмены? — вопросил он.
Мы с Бараком обменялись многозначительными взглядами. Судя по всему, в этой таверне не только торговали пивом.
— Даже не знаю, — протянул Барак. — Нас сюда привело довольно деликатное дело…
Человек в фартуке указал на дверь, и мы с облегчением вышли из комнаты, оказавшись в узком, насквозь пропахшем пивом коридоре. Единственная свеча освещала лестницу, ведущую на второй этаж.
— Простите, если эти невежи вели себя слишком развязно, — сказал хозяин, плотно закрыв дверь. — Видите ли, у нас в Йорке не слишком жалуют южан…
— Это мы давно уже поняли, — перебил я. — Вы сказали, что можете нам помочь. Что вы имели в виду?
— Это зависит от того, что вы пожелаете.
Маленькие пронзительные глазки хозяина беспрестанно перебегали с моего лица на лицо Барака.
— Один из моих друзей был здесь примерно неделю назад, — начал я. — Он чиновник из свиты короля. Упитанный мужчина средних лет с изрядной плешью, обрамленной светлыми волосами.
— А, — в настороженном взгляде хозяина мелькнуло облегчение, — я знаю, о ком вы говорите. Так это он рассказал вам, что у нас можно славно провести время?
— Именно он, — кивнул я.
— Превосходно, — с видом заговорщика улыбнулся хозяин. — Но скажите мне, что вы предпочитаете. Хотите, чтобы молоденькая девушка слегка пощекотала вас кинжалом? Или вы разделяете вкусы своего друга и любите опытных, бывалых шлюх? Можете не сомневаться, у нас есть такие, что зададут вам хорошую трепку.
В глазах его зажглись хитрые огоньки.
— Поверьте мне на слово, мы выполним даже те желания, в которых вы боитесь признаться самим себе.
От неожиданности я лишился дара речи. Все мои предположения не имели ничего общего с действительностью.
— Так, значит, у вас можно найти женщину, которая угодит самым необычным вкусам? — подал голос Барак.
— Именно так, сударь мой, — с готовностью закивал хозяин. — Дурехи из публичных домов слыхом не слыхивали о том, что умеют наши красотки. А если девчонки вам не по душе, к вашим услугам — свежие, как яблочки, мальчуганы. Я ищу славный товар по всему Йорку, и вы не пожалеете, если попробуете моего угощения. Даже монахи в свое время были довольны. А уж они по части похоти не знали себе равных.
— Увы, нас привела к вам отнюдь не забота о собственных удовольствиях, — быстро произнес Барак. — Один высокопоставленный чиновник, не желающий, чтобы его здесь видели, послал нас узнать, что к чему. Думаю, вы сможете удовлетворить его желания. Мы поговорим с ним и вернемся. Надеюсь, у вас найдется уединенная комната, недоступная любопытным взглядам?
— Не сомневайтесь, сэр, я все устрою наилучшим образом.
— Вот вам два шиллинга за беспокойство, — сказал Барак и вручил хозяину две монеты.
— А этот ваш… чиновник, он, надеюсь, хорошо заплатит?
— Его щедрость приятно вас удивит.
— Могу я узнать, как его имя, сэр? — спросил сводник, хитро сощурившись.
— В этом нет никакой необходимости, — отрезал Барак. — Вскоре мы вернемся и сообщим вам, каковы его намерения.
— Лучше приходите утром, до открытия, джентльмены. Тогда весь этот сброд не будет вам докучать.
— Так мы и сделаем. Кстати, нам совершенно ни к чему снова появляться перед вашими посетителями. Есть у вас задняя дверь?
Хозяин кивнул и провел нас к задней двери, выходившей в узкий вонючий переулок. Мы торопливо зашагали прочь. Лишь оказавшись у Фоссгейта, мы замедлили шаг. Неожиданно Барак расхохотался во весь голос.
— Ох, ну и дела творятся на белом свете. Оказывается, этот увалень Крейк обожает, чтобы его секли старые потаскухи. Кто бы мог подумать! И это добропорядочный отец целой кучи ребятишек! Представьте только, днем он носится по аббатству как угорелый, без конца шуршит своими бумагами, а ночью…
Новый приступ хохота не дал Бараку договорить.
— А вы быстро смекнули, что к чему, — ухмыльнулся я. — Я, честно говоря, не сразу понял, куда этот пройдоха клонит. Можно подумать, вы неплохо осведомлены по части… особенных вкусов.
— Я вообще человек бывалый, — пожал плечами Барак. — У лорда Кромвеля имелись осведомители среди лондонских сводников, в особенности среди тех, кто потакал всяким диковинным пристрастиям. И если моему патрону надо было оказать давление на кого-нибудь из своих врагов, такой сводник оказывался настоящим кладом.
— Оказать давление? Вы имеете в виду шантаж?
— Можно употребить и это слово.
— А какое вы имели отношение ко всему этому?
— Понятно какое, — нахмурился Барак. — Встречался с этими сводниками и передавал лорду Кромвелю сведения об их клиентах. Вам прекрасно известно, какого рода обязанности я выполнял, — напустился он на меня. — Далеко не все они были мне по нутру.
Он вновь пожал плечами.
— Но если ты служишь человеку, который ведет крупную политическую игру, тут уж не до чистоплюйства.
— А чиновники, которые потакают грязным похотям, должны понимать, что рискуют своей репутацией, — назидательно изрек я. — Слушайте, а может, Крейк так часто вступал в разговоры с Олдройдом именно потому, что хотел разузнать, есть ли в Йорке притоны вроде этого?