Ни Дороги, ни реки давно не было видно. Холмы с частыми скальными выходами обступили их со всех сторон. Хоббиты шли и с опаской поглядывали по сторонам. Похоже, путь их пролегал по дну ущелья, и стены становились все выше, а по скалам цеплялись за камни торчащими корнями корявые стволы сосен.
Все сильнее сказывалась усталость. Прокладывать путь без тропы, среди поваленных стволов и нагромождений камней, было нелегко. Выше не поднимались из-за Фродо. Склоны ущелья пони не одолел бы даже без седока на спине.
Дна дня пробирались каменными коридорами. Погода менялась. Нахмурилось. Западный ветер нагнал от далекого морского побережья мокрых облаков и принялся выжимать их над головами путников. Кисея мелкого моросящего дождя затянула окрестности. К ночи все вымокли и не смогли просушиться - вокруг не нашлось ни единой сухой щепки для костра. На следующий день склоны по сторонам стали еще круче, и постепенно пришлось отвернуть к северу. Колоброд проявлял признаки беспокойства: от Заветери они ушли дней десять назад, провизия подходила к концу. Зато дождь не кончался.
Очередной ночлег устроили на неширокой каменной площадке. В скале здесь обнаружилась не то чтобы пещерка, а просто небольшая выемка. Фродо чувствовал себя плохо. От холода и сырости рана разболелась, его колотил озноб, не дававший заснуть. Он ворочался, стараясь поудобнее пристроить левую руку, и настороженно вслушивался в ночные звуки. Ветер тихонько выл в расщелинах, капала вода, где-то далеко прогремел сорвавшийся камень. Ему чудилось, что отовсюду подкрадываются черные фигуры, хотят задушить его, он рывком садился и видел лишь ссутулившуюся спину Колоброда, бессонно стерегущего с трубкой в зубах. Фродо лег в очередной раз и резко провалился в сон. Словно со стороны видел он себя гуляющим по саду в родных Засумках, но собственная фигура представлялась ему словно поблекшей и тусклой, куда менее отчетливой по сравнению с угольно-черными тенями, заглядывавшими через ограду.
Под утро дождь кончился. Облака начали таять, сквозь них проступали голубые полосы. Ветер опять менялся. Позавтракали рано и невкусно, а потом Колоброд ушел, оставив хоббитов под скалой. Он собирался подняться наверх и осмотреться.
Вернулся он мрачный.
– Как хотите, а надо уходить южнее. Ущелье завело нас слишком далеко на север. Так мы никуда, кроме Троллиного Нагорья, не придем. Делать нам там нечего, я страну троллей знаю плохо и никакого желания узнать лучше не испытываю. Заходить в Дольн с севера слишком долго, нам еды не хватит. Идем к Бруиненскому Броду.
Весь день пришлось пробираться через камнелом. В конце концов им все же удалось выбраться то ли в неширокую долину, то ли в широкое ущелье, ведущее на юго-восток. Радости хватило ненадолго. Под вечер путь снова преградил высокий гребень, больше всего похожий на пилу. Приходилось либо поворачивать, либо перебираться через него.
Посовещавшись, решили попробовать перевалить гребень. Однако решить оказалось легче, чем сделать. Вскоре Фродо пришлось спешиться и наравне со всеми карабкаться вверх. Единственное, в чем он не принимал участия, так это в подъеме и подталкивании пони. Они едва втащили бедное животное на перевал. Фродо, дрожа от усталости и напряжения, упал на камни и лежал, сотрясаемый крупной дрожью. Левая рука висела плетью, а плечо и бок словно драли ледяные когти. Деревья и скалы вокруг казались размытыми и словно вылинявшими.
– Как мы пойдем дальше? - сказал Мерри Колоброду. - Посмотри, Фродо еле жив. Мне так беспокойно за него. Как ты думаешь, если мы доберемся в Дольн, там смогут ему помочь?
– Посмотрим, - вполголоса отвечал Колоброд. - Здесь я больше ничего не могу сделать. А идти нам надо, именно его рана и заставляет меня поторапливаться. Хотя сегодня придется все же дать ему отдохнуть.
Рядом стоял Сэм и умоляющими глазами смотрел на Колоброда.
– Что с моим хозяином? - тихо спросил он. - Ранка-то была маленькая, да и затянулась уже. Почти не заметно, только шрам белый остался. А рука холодная как лед.
– Его коснулось не простое оружие, Сэм. Яд или другая злая сила точит его изнутри. Мне с ней не справиться, но отчаиваться пока рано.
Ночь на перевале выдалась холодной. В маленькой ямке под старой сосной разложили костерок. Ветер шумел в кронах деревьев под ними. Фродо лежал в полузабытьи, следил за множеством черных крыл, взмахивающих в небе. Это летели преследователи, разыскивая свою жертву в горах и ущельях.
Утро настало ясное и светлое. В прозрачном воздухе мир вокруг предстал чист и отчетлив, не хватало лишь солнца, чтобы отогреть закоченевших хоббитов. На рассвете Колоброд взял с собой Мерри и ушел осматривать окрестности. Вернулись они по солнцу и принесли добрые вести. Теперь ничто не мешало выбрать правильное направление. С вершины скалы Колоброд разглядел впереди отблеск Гремячей, а дорога к Броду шла по-над берегом реки.
– Надо снова выбираться на Дорогу, - сказал он. - Здесь мы никаких троп не найдем, и к Броду иначе не пройти.
После завтрака собрались и пошли. Спуск оказался легче, чем представлялось поначалу, и вскоре Фродо опять смог ехать верхом. Оказалось, что пони, если ему не мешать, прекрасно умеет выбирать дорогу и, похоже, заботится о том, чтобы раненого хоббита поменьше трясло. В свете ясного утра все немножко приободрились, и даже Фродо почувствовал себя лучше, но скоро глаза его снова застлала серая дымка и мир вокруг потускнел и выцвел.
Пиппин, чуть обогнавший остальных, обернулся и воскликнул:
– Здесь тропа!
И в самом деле, это оказалась тропа, сильно петлявшая, порой пропадавшая среди валунов, но все-таки тропа, поднимавшаяся из лесов впереди к оставленному путниками перевалу. Когда-то ею часто пользовались, а те, кто ходил по ней, на силу не жаловались. Старые деревья были разбиты и отброшены в сторону, валуны, скатившиеся сверху, убраны на обочины. Спуск сразу заметно ускорился. Конечно, идти по тропе было несравненно легче, но зато и беспокойней. Мало ли кто проложил ее в этой глуши! Скоро вошли в темный хвойный лес. Тропа перестала петлять, раздалась вширь и привела их под козырек утеса, поросшего деревьями, прямо к кособокой, висевшей на одной огромной петле двери, за которой угадывался вход в пещеру.
Путники остановились и попытались заглянуть в щель. За дверью было темно. Сэм, Колоброд и Мерри навалились плечами, и дверь приоткрылась. Мерри и Колоброд протиснулись внутрь. Далеко можно было не ходить. На полу во множестве валялись старые обглоданные кости, а у входа, среди черепков, стояли два здоровенных, грубо вылепленных глиняных кувшина.