– Нет. Умом я не хочу, а сердцем очень хотел бы. Конечно, легче советовать другому нарушить слово, чем нарушать самому. Но тяжело видеть друга, связанного необдуманным словом себе на беду. Что ж, если этот Смеагорл пойдет с вами, вам придется терпеть его. Но послушайте меня, не ходите в Кирит Унгол. Он говорит о нем гораздо меньше, чем знает. Это ясно видно в его мыслях. Не ходите туда!
– А куда же идти? - растерянно спросил Фродо. - Обратно, к Черным Воротам, чтобы сдаться страже? Что это за место такое, Фарамир, если вы даже называть его не хотите? Что вы о нем знаете?
– Ничего достоверного. Люди Гондора не ходят теперь на восток, а в Хмурых Горах из молодых и подавно никто не бывал. Но известно, что в горах, выше Минас Моргула, обитает какой-то темный ужас. При одном названии Кирит Унгола старики бледнеют и умолкают.
В долинах Минас Моргула давным-давно поселилось зло. Даже когда Враг был изгнан, а Итилиен относился к гондорским владениям, там царили ужас и ненависть. А ведь когда-то гордый и прекрасный Минас Итиль был двойником нашей столицы… Потом его захватили те, кто служил Врагу. После его изгнания они остались и без хозяина, и без пристанища. Говорят, они были из Высоких Нуменорцев, соблазнившихся черным мастерством. Враг дал им кольца власти и поработил навеки: они превратились в живых призраков, в жуткую и злобную нежить. Они захватили Минас Итиль, и теперь его не узнать. Крепость кажется пустой, но это не так. Безликий страх живет за разрушенными стенами. Девять вождей правят там, теперь они стали Девятью Всадниками, и мы не можем устоять перед ними. Не приближайтесь к этой крепости! Там живет бессонная злоба, у нее тысячи глаз, она выследит вас. Не ходите туда!
– Но какой же другой путь мне выбрать? - беспомощно спросил Фродо. - Вы сами сказали, что не можете вести меня в горы. Но я дал Совету обещание либо найти путь, либо умереть, ища его. А если я вернусь, отказавшись выполнить мою задачу, мне не будет места ни на родине, ни среди людей, ни среди эльфов. Или вы хотите, чтобы я пришел в Гондор с тем самым, из-за чего ваш брат лишился разума? Кто знает, сколько и какого зла Оно может наделать в Минас Тирите? Не увидим ли мы вскоре две крепости, скалящиеся друг на друга через долину, полную смерти?
– Я бы не хотел этого, - произнес Фарамир.
– Чего же тогда вы хотите от меня?
– Не знаю, право. Но мне тяжело отпускать вас навстречу мукам и смерти. И мне кажется, что и Митрандир не потребовал бы этого от вас.
– Но его нет, и мне придется идти теми путями, которые найдутся. И времени на выбор тоже нет.
– Тяжела ваша судьба, и безнадежна задача. Но по крайней мере запомните мое предостережение: опасайтесь этой твари, Смеагорла. У него на совести уже есть одно убийство, можете мне поверить, - он вздохнул. - Итак, мы встретились и уже расстаемся. Вряд ли мы еще увидимся под этим солнцем. Но вы уйдете с моим благословением вам и вашему народу. Отдохните, пока вам приготовят кое-что в дорогу.
Мне бы очень хотелось узнать, как этот скользкий Смеагорл стал обладателем Сокровища, о котором мы говорили, и как он его потерял, но уж ладно. Если, паче чаяния, вы вернетесь и у нас будет возможность посидеть у стены на солнце, вы расскажете мне об этом. До той поры или до другой - прощайте! - он встал и низко поклонился Фродо, а затем, отдернув занавес, ушел в пещеру.
Фродо и Сэм вернулись в свой угол и снова легли, слушая, как для воинов в пещере начинается новый день. Скоро им принесли умыться, а потом проводили к столу, накрытому на троих. Фарамир завтракал вместе с ними. После вчерашней битвы он еще не ложился, но усталым не выглядел.
– Пусть голод не тревожит вас в пути, - сказал он. - Еды у нас мало, но я приказал собрать вам кое-что, удобное в дороге. Пока вы идете по Итилиену, воды у вас будет вдоволь, но не пейте из ручьев, вытекающих из Имлад Моргул, Долины Нежити. И вот еще что. Вернулись мои разведчики. Они подходили к самому Мораннону и обнаружили странные вещи: местность опустела, дороги словно вымерли. Страна Неназываемого затаилась и молчит. Не знаю, что предвещает это молчание, но думаю, что близятся какие-то важные события. Надвигается буря. Вам надо торопиться. Если вы готовы, идемте. Солнце скоро поднимется.
Хоббитам принесли их котомки. Они существенно потяжелели. Вместе с ними принесли два прочных посоха из полированного дерева, окованных железом, с плетеными кожаными ремнями, продетыми сквозь резные головки.
– У меня нет достойных прощальных даров для вас, - сказал Фарамир. - Примите эти посохи. Они пригодятся вам. Это любимое мастерами Гондора дерево лебетрон. Их заново оковали для вас. Посохи не потеряются, на них чары. Да сохранят эти чары свою силу под тенью, в которую вы идете.
– Любезнейший из всех хозяев, - сказал Фродо, - Элронд в Дольне говорил мне, что в пути я встречу друга, тайного и неожиданного. Ваша дружба способна обратить великое зло в великое благо.
Медлить было нечего. Из какого-то дальнего угла привели Горлума, теперь он выглядел гораздо спокойнее, хотя жался поближе к Фродо и избегал взгляда Фарамира.
– Вашему проводнику нужно завязать глаза, - сказал Фарамир, - но вас и вашего друга я освобождаю от этого.
Но Горлум заскулил и начал цепляться за Фродо, когда к нему подошли с повязкой. Фродо сказал:
– Завяжите глаза нам всем, и мне первому - тогда, может быть, он увидит, что ему не хотят причинить зла.
Так и было сделано. После долгих переходов и ступенек они ощутили вокруг ароматный свежий воздух. Еще некоторое время они шли вверх, потом вниз, наконец остановились, и голос Фарамира приказал снять с них повязки.
Вокруг снова был лес. Шума водопада не было слышно. Между ними и потоком находился длинный склон. С запада между деревьями светлело, словно мир там обрывался, а за его краем было только небо.
– Здесь нам предстоит проститься в последний раз, - сказал Фарамир. - Примите мой последний совет: не сворачивайте пока на восток. Идите прямо, тогда лес еще на много лиг прикроет вас. Держитесь ближе к склонам. В начале пути можно, я думаю, идти днем. Страна дремлет в обманчивом покое, зло временно отступило от нее. Прощайте, доброго вам пути.
Он простился с ними по обычаю своего народа: кладя руки на плечи и целуя в лоб.
– Да пребудут с вами мысли всех людей доброй воли!