Лили потеряла его. Она потеряла его в тот самый момент, когда он нашел эти записи. Весь их разговор был пустой тратой времени.
Так много усилий, чтобы начать все заново. Мысль, что она никогда не сможет спрятаться… в горле застрял комок. Лили необходим был воздух.
Открыть дверь и выйти из офиса сейчас оказалось самым сложным в жизни Лили. Все в конюшне было точно таким же, как и пару минут назад: босые, без ума от лошадей, девочки, радостно визжащие при прикосновении к лошадям, звуки того, как Герцог продолжает грызть что-то у себя в стойле… Вид, звуки и запахи не изменились. Не было никаких знаков того, что мир вокруг Лили рухнул и что ее сердце и душа были словно вырезаны из тела.
Слезы наполнили ее глаза. Лили пришлось сосредоточиться, чтобы не оступиться.
– Лили! – Кто-то из девочек позвал ее. – Ты можешь…
«Не останавливайся», – приказала себе Лили.
– Нет, не могу. – Необходимо было выбраться отсюда, пока она совершенно не пала духом. – Не сейчас.
Она вышла на солнечный свет с поднятой головой, но как только стала подниматься по лестнице в свою квартиру, так долго сдерживаемые слезы хлынули из ее глаз.
От невыносимой боли Лили упала на колени и стала жадно глотать воздух, чтобы совладать с собой.
«Я заслуживаю это. Судьба наказала меня».
Лили причиняла боль людям – обмнывала и использовала их. Она заслужила расплату за совершенное зло, и судьба не осталась в долгу. Глубоко внутри Лили всегда знала, что этот день обязательно настанет. Но она никогда не думала… что судьба окажется настолько жестокой: преподнесет ей человека, которого она полюбит, а затем в качестве наказания отнимет его.
Но Лили не могла отрицать, что это было честно. Она испытывала боль, которую заслужила.
Лили перевела дух и вытерла глаза. После радости, надежд и обещаний, совсем недавно переполнявших ее, оказаться отброшенной назад, начинать все с нуля… Это угнетало.
Нет, Лили просто снова оказалась там, где была прежде, чем Итан появился в ее жизни. У Лили все еще оставалась работа – она надеялась, что ее не уволят, – ей все еще было где жить, и она находилась очень далеко от Миссисипи.
Оставалось еще что-то хорошее в ее жизни. Лили надо было сфокусироваться именно на этом. Сумеет ли она справиться с раной в сердце – другой вопрос. Она должна пережить разрыв с Итаном.
Лили никогда не следовало завязывать с ним личные отношения.
– Ты был прав, Брэд, – со вздохом произнес Итан.
Игра в покер была закончена несколько часов назад, и теперь он и его братья принялись поглощать алкоголь. Как всегда, они старались не затрагивать темы о политике и семье и обсуждать более безопасные вещи, как, например, футбол, кино и машины. Обычно женщины тоже обсуждались, но из-за неудачи с Лили они старались обходить стороной эту тему.
Однако в продолжение ночи было невозможно умалчивать о произошедшем, и слова вырвались сами собой, прежде чем Итан смог осознать, что произнес их.
– Конечно, я прав, – ответил Брэди. Он откинулся в кресле и усмехнулся. – Насчет чего?
– Лили.
Усмешка исчезла с лица Брэди.
– Да, мне жаль. Но ты хотя бы узнал об этом, когда еще не стало слишком поздно.
Это было спорно. Ложь Лили причинила Итану сильную боль. Он воспринял ее молчание как предательство. Итан привык ожидать ножа в спину, но Лили нацелилась ему прямо в грудь.
– Тем не менее есть и положительная сторона, – продолжил Брэди. – Это была просто неудача. Несколько интернет-журналов пронюхали об этом, и Лили признала, что была просто твоей очередной короткой интрижкой, и удалилась без особых разбирательств. Ущерб – минимальный.
«Минимальный». Так почему же Итану хотелось напиться этой ночью и забыться?
– Дедушка позволил ей продолжить работать. Сказал, что она оплатила свой долг перед обществом и заслуживает второй шанс.
– Я все-таки не думаю, что это хорошая идея, – проворчал Брэди. – Он слишком мягок с ней. Откуда он знает, что Лили действительно изменилась? Что, если она ворует или…
Итан пожал плечами:
– Черт возьми, я не могу понять, почему она хочет остаться.
– Сомневаюсь, что ей есть куда уйти. – Финн вздохнул и покачал головой. – И вы двое называете меня идиотом? Не могу поверить, что мы – родственники.
Итан повернулся к Финну.
– Хочешь что-то сказать, братишка?
– Да. Что вы оба – идиоты. – Финн показал на Итана. – Особенно ты. С Брэди все ясно, так как он участвует в кампании, но ты? Ты – просто настоящий идиот.
– Тяжело будет улыбаться в Голливуде, потеряв пару зубов.
Финн усмехнулся:
– Мы сегодня такие нежные. Правда глаза колет, а?
Брэди поспешно прервал его:
– У тебя есть что-то стоящее добавить к разговору, Финн, или ты добиваешься, чтобы тебя треснули по голове?
– Ты, мистер Общая Картина, не можешь не обращать внимания на записи Лили, а мистер Честность обманывает сам себя.
Брэди посмотрел на Итана:
– Он пробыл в Голливуде слишком долго и теперь не замечает ничего, кроме оболочки.
– Наоборот, брат мой. Каждый приезжает в Голливуд, чтобы изменить себя. – Финн растянулся на кресле и сложил руки на груди. – И не важно, насколько поверхностными ты нас считаешь. Голливуд – единственное место, где можно обрести второй шанс. И третий, и четвертый, пока у тебя есть силы пытаться. Такие, как вы, живут прошлым и осуждают любого.
Итан протер лицо:
– Либо я так сильно напился, либо в твоих словах действительно есть смысл.
Казалось, Финн получал удовольствие от этого беседы.
– Мне нравится Лили. И, честно говоря, из-за вашего рассказа она мне нравится еще больше. Она хочет остаться в Хилл-Чейз, а это говорит о том, что она очень сильный человек. Ей можно поставить в минус только то, что она связалась с тобой.
После слов брата Итан подбросил колпачок от бутылки.
Брэди пришел ему на помощь:
– Но это никак не меняет то, что Лили врала Итану.
Финн приподнял бровь:
– Ты задавал ей в лоб вопрос, была ли она в прошлом связана с криминалом и не пытается ли теперь забыть об этом?
– Конечно нет. Я и не мог представить такого.
– Значит, она тебе не врала.
Итан вздохнул:
– Все не так просто…
– Слышать эти слова от того, кто делит мир на черное и белое, – действительно забавно.
Брэди откашлялся:
– Для идиота он неплохо объяснил ситуацию.
– Думаю, что такое периодически случается. – Финн встал и потянулся. – А теперь, помня о том, что у меня завтра рано утром рейс, я оставляю наш спор и пойду спать. – Он вздохнул. – Жаль, что уже так поздно. Я ведь абсолютно прав.