Физиогномика | Страница: 40

  • Georgia
  • Verdana
  • Tahoma
  • Symbol
  • Arial
16
px

— Плод изучали несколько месяцев, — сказал Создатель. — В Академии живет подопытная крыса, которой скормили кусочек. Он вернул издыхающую животину с порога смерти. Дряхлая крыса бодра, весела и энергично проходит лабиринты. Смею сказать, проявляя большую сообразительность, чем проявили бы вы.

— Так вкусите же рая, — сказал я Белоу, когда он поднес плод к губам и откусил, заливая соком подбородок. Благоухание плода окутало меня, воскресив мечты и видения, заглушая вонь крематов. Зеленый костюм Создателя напомнил мне древесного человека Мойссака, и в памяти всплыл еще один отрывок «Путешествия». Очнувшись от задумчивости, я увидел огрызок плода, в котором просвечивали черные семечки.

— Вполне съедобно, — заметил Белоу, утирая рот и руку о листья костюма.

— Однако я что-то не чувствую себя бессмертным. — Он щелкнул пальцами, подзывая слугу. — Уберите это и посадите, как я приказывал, — распорядился он.

Вечер продолжался, и я строил любезную мину, кланялся и кивал, не спуская глаз с Создателя. Я искал признаков перемен, но ничего замечательного с ним не происходило. Воспользовавшись тем, что Создатель пригласил на танец юную даму, открывшую обществу секреты моей техники секса, я принялся вытягивать из Гревса подробности затеянной выставки. Выяснилось, что часть его людей забрали на охрану нового здания, но даже ему не известно, где оно строится.

— Нам дано знать только то, что пожелает сообщить Создатель, — улыбнулся он.

Я подумывал нанести ему визит на следующий день в своем новом, официальном качестве и пригласить на чтение. Хотел бы я знать, сколько народу он послал на смерть за эти годы. Мне представилась его голова, перед толпой в Мемориальном парке, раздутая, как он сам, и тут я спохватился: «Снова ненависть, Клэй!» Вспомнились слова, высеченные в серной гробнице профессора Флока: «Прощен... прощен...» Сделав над собой усилие, я увидел, что Гревс просто борется за жизнь. Он, как и я, как все мы, носит маску. Все мы пытаемся скрыть свою истинную суть от Драктона Белоу в надежде дожить до конца его «великолепного сновидения».

Сигнал к окончанию банкета дал Создатель, запутавший пару девиц в растущих на глазах ветвях своего костюма и удалившийся с ними в кухонную дверь. В тот же миг музыка оборвалась, огни померкли и слуги принялись за уборку. Демона увели. Гости расхватывали со столов недоеденные деликатесы, заворачивали в салфетки и распихивали по карманам, чтобы порадовать крематами своих домашних. Я был совершенно пьян, но счастлив, что продержался до конца.

Снаружи, на просвистанной ветром улице, меня ожидала карета, но я отпустил возницу и около часа бродил по городу, чтобы разогнать хмель. На бульваре Монц, около искусственного озерца, заросшего водяными лилиями, я заметил за собой слежку. Преследователя выдали шаги, звучавшие словно эхо моих. Выждав немного, я резко обернулся и увидел юркнувшую в подворотню тень.

Тогда я без промедления пошел домой, запер за собой дверь и тут же припал ухом к замочной скважине. Убедившись, что за дверью никого нет, бросился к столу и наполнил шприц красотой. Под черепом страшно зудело, и меня уже начал трепать озноб ломки. Я вколол иглу в вену на голове и позвал Флока, но тот не приходил. Пол и стены раскачивались, переливаясь искрами, плакали желтые цветы, а под конец даже явился зачем-то Фрод Гибл, трактирщик из Анамасобии, и полчаса, пока меня не сморил сон, пускал газы.

23

На следующее утро я поднялся спозаранок и заполнил десять карточек с приглашениями невезучим горожанам, которых должен был обследовать. Разумеется, я не собирался выдавать десять человек на казнь. У меня оставались десять дней на то, чтобы что-то сделать и изобрести способ скрыться из Города. Тем не менее игру следовало продолжать, и я отвел на чтение физиономий весь вечер. Из дома я вышел до того часа, когда толпы спешащих на работу горожан заполняют улицы. Для начала направился на верхний уровень, туда, где ужинал накануне. Я петлял по улицам, то и дело возвращался, задерживался в переулках, прошел через Академию Физиогномики и вышел через задний подъезд. Не знаю, была ли за мной слежка, но если и была, я наверняка сбил шпиков со следа.

До банкетного зала я добрался как раз в тот момент, когда команда уборщиков открывала лифт в купол. Меня не хотели впускать, пока я не назвал себя и не спросил, не желает ли кто-нибудь заглянуть ко мне вечерком на чтение. Меня тут же перестали замечать, и я сообразил, что новое назначение может оказаться весьма полезным. Я не стал тратить карточки на этих работяг и был вознагражден благодарными улыбками. Пока дверь лифта закрывалась, я улыбался им в ответ.

Под куполом было пусто, если не считать уборщицы, которая вошла вслед за мной и попыталась отскрести кровавое пятно, оставшееся от бедняги Бурка. Мы с ней не замечали друг друга. Вставшее над городом солнце наполнило пространство под куполом своим теплом. Я рассчитывал, что с высоты верхнего уровня, как с обзорной площадки, удастся высмотреть признаки нового строительства. Прижавшись лбом к стеклу, я смотрел вниз, на горожан, муравьями сновавших по улицам и нырявших в отверстия коралловых стен. Все это очень походило на Палашиз.

Но ничего нового. Город казался таким же, как всегда. Ни котлованов, ни скопления строительных матерьялов, ни особой суеты. Тут я заметил, что уборщица стоит рядом со мной и тоже заглядывает вниз.

— Вам что-нибудь нужно? — спросил я.

— Думала, вы демона высматриваете, — отозвалась женщина.

— Демон был здесь вчера, — заметил я. — То пятно, над которым вы трудитесь, его работа.

— Знаю, — она улыбнулась беззубым ртом. — Но вы видно, не слыхали, что тут было ночью. Как его тащили через кухню, тут цепи и лопнули. Хотели его сжечь, да только друг друга подпалили. А того, кто остался жив, прикончил демон. Так что теперь он прячется где-то в Городе, — закончила она.

— Плохо дело, — протянул я.

— В газете писали, один ученый сказал, будто он днем станет прятаться под землей. Стало быть, до ночи бояться нечего.

Новость была тревожной, зато напомнила мне, что и разговоры с населением могут быть полезны. Я поблагодарил уборщицу, чем, кажется, доставил ей искреннюю радость. Когда я, не найдя ничего интересного в топографии Города, уходил, она уже снова стояла на коленях над пятном.

Первым делом я обзавелся свежим выпуском «Газеты» и, устроившись в уличном кафе в парке перед чашечкой горячего озноба, развернул страницы. На второй полосе красовался заголовок «ДЕМОН НА СВОБОДЕ». Просмотрев статью, я узнал не многим больше того, что уже слышал от уборщицы. Однако с каких пор Белоу стал признавать ошибки? В прежние времена о подобном инциденте хранили бы глухое молчание. Надо бы расспросить его при следующей встрече.

Озноб оказался хорош, и я заказал вторую чашку. Дожидаясь, пока он чуть остынет, раздумывал, что хорошо бы найти хоть одного союзника — но кому довериться? Кроме той уборщицы, я с самого возвращения не встретил ни единого человека, который заговорил бы со мной без задней мысли. Потом я задумался над тем, что она сказала. Демон скрывается где-то под землей? Но ведь под землей может скрываться не только демон. Например, выставка... .....