Анна не могла скрыть разочарования, хотя в глубине души понимала, что Жан прав и ее предположения не имеют под собой фактической базы, достаточной для того, чтобы к ним можно было относиться серьезно.
— Но я не отступлю, Жан, не отступлю. Если мне так и не удастся отыскать достоверные подтверждения, я не опубликую ни одной строчки. Таков договор, который я заключила сама с собой. Тем самым я не стану подводить и вас — тех, кто мне помогал. Но я буду продолжать свое расследование. Теперь мне предстоит выяснить, имеет ли отношение к этим Шарни еще один де Шарни, с которым я знакома.
— И кто этот де Шарни, с которым ты знакома?
— Очень красивый и интересный мужчина, к тому же очень загадочный. Я поеду в Париж. Там мне будет легче разыскать его родственников, если это действительно его родственники.
— Мне хотелось бы поехать с тобой.
— Так поехали!
— Не могу. Мне придется проситься в отпуск, и такого разрешения мне за день-другой не дадут. А что еще ты собираешься делать?
— Прежде чем уехать отсюда, я схожу к мсье Капеллю, управляющему имуществом семьи Шарни. Мне также хотелось бы, чтобы ты познакомил меня со своим другом — тем, что издает журнал. Ты вроде говорил, что этот журнал называется «Тайны», да? Из Парижа я поеду в Турин, но только в том случае, если мне удастся кое-что узнать в Париже. Я буду звонить тебе и обо всем рассказывать. Знаешь, ты ведь единственный человек, с которым я могу откровенно говорить на эту тему, и, поскольку в тебе уйма здравого смысла, я думаю, ты сможешь в случае чего усмирить мои фантазии.
* * *
Мсье Капелль оказался серьезным немногословным человеком, который вежливо дал понять Анне, что не собирается информировать ее о своих клиентах. Он лишь подтвердил тот факт, что во Франции живут десятки потомков рода Шарни и что его клиенты — лишь одна из семей, носящих эту фамилию.
Анна вышла из его кабинета глубоко разочарованная.
Приехав в Париж, Анна тут же направилась в редакцию журнала «Тайны», расположенную на втором этаже девятнадцатиэтажного здания. Она сразу же поняла: Поль Бизоль — полная противоположность Жану.
Безупречно одетый, он был больше похож на менеджера транснациональной компании, чем на журналиста. Жан уже позвонил ему и попросил помочь Анне.
Поль Бизоль терпеливо выслушал рассказ Анны. Она даже удивилась тому, что он ее ни разу не перебил.
— Вы хоть знаете, во что вы впутываетесь?
— О чем вы?
— Мадемуазель Хименес…
— Прошу вас, называйте меня Анна.
— Хорошо, Анна. Да будет вам известно, тамплиеры все еще существуют. Но они отнюдь не те элегантные историки, с которыми вы познакомились в Лондоне, и не те галантные джентльмены из каких-то там якобы секретных клубов, считающие себя духовными преемниками ордена тамплиеров. Перед тем как умереть, Жак де Моле позаботился о том, чтобы орден продолжал существовать и дальше. Многие рыцари-тамплиеры бесследно исчезли — так сказать, ушли в подполье. Но все они продолжали поддерживать связь с их новым центром — шотландским орденом тамплиеров, который, по решению де Моле, стал законным преемником всего ордена. Тамплиеры научились действовать втайне, они проникли в различные королевские дворы Европы, проникли даже в окружение Папы Римского и продолжают существовать и по сей день. Они никогда не исчезали.
Анну охватило какое-то неприятное чувство. Ей показалось, что Поль говорит скорее как ясновидящий, чем как историк. До сего момента она сталкивалась лишь с людьми, которые отвергали ее нелепые теории и уговаривали ее не давать много воли своей фантазии, и вот она вдруг встретила человека, разделяющего ее мнение, и ей это почему-то не понравилось.
Бизоль поднял телефонную трубку и что-то сказал своей секретарше. Еще через минуту он, попросив Анну следовать за ним, повел ее в другой кабинет, расположенный рядом с его кабинетом. Он постучал костяшками пальцев по двери и дождался, пока женский голос не пригласил войти.
За столом, печатая что-то на компьютере, сидела молодая женщина лет тридцати. У нее были каштановые волосы и огромные зеленые глаза. Увидев вошедших, она улыбнулась, но при этом даже не сдвинулась с места.
— Присаживайтесь. Вы, по-видимому, подруга Жана?
— Ну, мы с ним не так давно знакомы, хотя быстро сумели найти общий язык и он мне оказал большую помощь.
— Да, Жан такой, — подтвердил Поль. — У него душа мушкетера, хотя он этого и не осознает. Впрочем, ладно. Анна, я хотел бы, чтобы вы рассказали Элизабет обо всем, о чем сообщили мне.
Создавшаяся ситуация начала раздражать Анну. Поль Бизоль был, конечно, любезным человеком, однако в нем было что-то такое, что очень не нравилось Анне. Элизабет также производила на нее отталкивающее впечатление, хотя Анна и не понимала почему. Ей вдруг неудержимо захотелось убежать отсюда, но она сумела взять себя в руки и еще раз рассказала о своих догадках относительно всех тех перипетий, которые выпали на долю Священного Полотна.
Элизабет слушала ее молча, не перебивая и не задавая вопросов. Когда Анна закончила, Поль и Элизабет переглянулись. Анне показалось, что, глядя друг на друга, они словно советовались, как им сейчас следует поступить. Наконец Элизабет прервала затянувшееся напряженное молчание.
— Ну, хорошо, Анна. Думаю, ты рассуждаешь правильно. Мы сами никогда не рассматривали изложенную тобой версию о том, что Жоффруа де Шарней имеет какое-то отношение к Жоффруа де Шарни, хотя и в самом деле разница в написании их фамилий может быть лишь вопросом орфографии, тем более ты утверждаешь, что нашла в архивах в деревне Лирей упоминание о представителях обеих этих семей… Вполне очевидно, что между этими двумя Жоффруа есть какая-то связь. Так что саван принадлежал никому иному, как тамплиерам. Как же он оказался в руках Жоффруа де Шарнея? Первая мысль, которая приходит мне в голову, — Великий магистр велел ему спрятать саван в укромном месте, поскольку предвидел, что Филипп Красивый попытается завладеть всеми сокровищами ордена тамплиеров. Да, несомненно, это было именно так: Жак де Моле приказал Жоффруа де Шарнею спрятать саван где-нибудь в его владениях, и много лет спустя саван появился у одного из его родственников, еще одного Жоффруа. Да, это было именно так.
Анна решила попробовать возразить этой женщине, хотя на самом деле она пыталась возразить самой себе.
— Однако нет никакого подтверждения сказанному вами, так что это всего лишь предположение.
— Но в действительности все так и было! — воскликнула Элизабет. — С тех пор все время шли разговоры о неком таинственном сокровище ордена тамплиеров. Этим сокровищем, возможно, и являлся погребальный саван Иисуса, ведь они его считали подлинным.
— Но он не был подлинным, — возразила Анна, — и они это знали. Священное Полотно датируется тринадцатым или четырнадцатым веком, так что…
— Да, ты права, однако тамплиеры, заполучив его в Святой Земле, могли счесть его подлинным. В общем-то, в те времена было трудно определить, подлинная та или иная святыня или же поддельная. Очевидно, они считали саван подлинным, раз хранили его у себя. Твои предположения верны, Анна, я в этом не сомневаюсь. Однако тебе следует быть осторожной, потому что к тамплиерам нельзя приблизиться безнаказанно. У нас есть знакомый специалист по генеалогии, очень хороший специалист, и он тебе поможет. Что касается того де Шарни, с которым вы знакомы, дай мне часок-другой, и я раздобуду тебе информацию о нем.