— Честно говоря, сир, не смею даже думать. Меня предупредили, что королевские отпрыски приучены к самостоятельности и свободе. Даже месье де Шальяк и тот признает, что Папа в высшей степени неохотно подчиняется его рекомендациям, сравнивая карантин с заточением.
Эдуард ухмыльнулся, выдав тем самым непочтительное отношение к сибаритским наклонностям Папы.
— Уж он, конечно, скучает по своей экономке. Наш добрый понтифик никогда не отказывал себе в мирских удовольствиях. Удивительно, как он до сих пор терпит при себе этого врача, который мешает ему наслаждаться жизнью.
— Все разумные люди, сир, боятся чумы, а Папа человек разумный, не так ли? Сильные и богатые умирают от этой напасти так же, как бедные и бессильные. Беда не знает различий.
Эдуард с этим согласился:
— Уверяю вас, я тоже разумный человек. Я боюсь чумы больше, чем самой кровопролитной битвы. На мою долю их выпало немало, — спокойно добавил он.
— В нашей битве не будет кровопролитий, однако и она потребует твердости и отваги.
— В Англии в них нет недостатка, можете мне поверить.
— Вот и отлично, — сказал Алехандро, поднявшись. — Они нам понадобятся. Начнем с того, что закроем замок. Вход будет разрешен только через карантин. Вам придется издать приказ, чтобы в замке был запас продовольствия и всего необходимого минимум на три месяца. — Задумавшись, он заходил по комнате. — Придется устроить продовольственный склад. И привести скот на мясо, чтобы здесь же его и забивать. На мой взгляд, нужно подготовиться так, будто мы в осаде. Велите привезти все, в чем может возникнуть нужда. А потом велите закрыть ворота.
Алехандро замолчал и взглянул на короля в ожидании ответа. На лице Эдуарда явно читалось смятение.
— Вы правы, лекарь, это решение выполнить непросто. Есть ли другой путь?
— Из известных мне нет. А об успешных результатах де Шальяка вам известно.
Эдуард подошел к окну, посмотрел на зеленые холмы и вздохнул.
— Делайте то, что считаете нужным, — сказал он. — Я скажу, что вы действуете с моего позволения.
Они обсудили еще некоторые мелкие детали, и король отослал Алехандро, предоставив ему действовать самостоятельно. Молодой врач потратил несколько часов, обходя Виндзор, подмечая все входы и выходы, обследуя кухни, прачечные и уборные. Замок был огромный, и папский дворец в сравнении с ним казался обычным особняком, но, несмотря на всю здешнюю роскошь, Алехандро решил про себя, что де Шальяк прав и французы куда утонченнее в своем чувстве изящного. Камни, из которых был выложен замок, были больше и отесаны хуже, нитки в гобеленах — грубее, плиты на полу не такие гладкие. На стенах Виндзора также стояли леса, поскольку монарх решил расширить дворец, приведя его размер в соответствие с величием Англии. Работа была начата огромная, под стать хозяину, мечтавшему поскорее дожить до того дня, когда его семейство обретет подобающий ему дом.
К выполнению рекомендаций де Шальяка Алехандро приступил немного позднее в тот же день, начав с того, что собрал королевских астрологов. В отличие от короля, считавшего их обыкновенными знахарями и шарлатанами, королева Филиппа ни дня не обходилась без составленного ими гороскопа, и Эдуарду лишь оставалось мириться с их присутствием.
— Я держу при себе трех астрологов, — сообщила ему Филиппа при первом их разговоре. — Его величество считает это излишним. Говорит, что и одного было бы достаточно, но я и слышать не желаю о том, чтобы с кем-то расстаться. — Она улыбнулась нежной улыбкой, и лицо ее осветилось той удивительной красотой, какой она славилась в юности. — Сам он не расстался бы со своим костюмером за все золото Клеопатры. Вот так же и я не желаю лишать себя своих удовольствий.
— В таком случае, если позволите, — сказал Алехандро, — не могли бы вы, ваше величество, велеть вашим астрологам подготовить гороскоп для каждого члена вашей семьи с рекомендациями, в какое время принимать ванну, в какое есть, а также какую принимать пищу, чтобы сберечь здоровье.
— Но это же огромная работа, — заметила королева. — Разумеется, они воспротивятся.
— Однако это необходимо, — настаивал Алехандро. — Умоляю разрешить мне от вашего имени попытаться их убедить в ее необходимости. От этого может зависеть жизнь и здоровье обитателей Виндзора.
Неохотно, но королева дала согласие. Однако результат оказался отнюдь не столь плодотворным, как ожидал молодой врач. Все усилия привели лишь к тому, что в кухне бегали сердитые повара, в столовой сидели сердитые члены семейства, ибо в редкий теперь день готовили одно блюдо на всех. Были недовольны и горничные, которые бегали вниз и вверх с ведрами горячей воды, приготавливая ванну по гороскопу в самое странное время.
Однако главная неприятность ждала впереди, когда один из астрологов как-то сказал королеве:
— Есть дни, предпочтительные для супружеских отношений, но, к несчастью, есть и такие, когда они могут повредить вашему здоровью. Я подготовил для вас календарь.
Королева тактично изложила суть этой беседы мужу, и король взорвался:
— Мерзкие еретики! Да как они осмеливаются даже воображать, что им будет позволено указывать мне, чем я должен заниматься в спальне! Хватит с меня. Больше ничего не желаю слышать!
— Ваше величество, единственное, чего они хотят, это спасти нас…
Король перебил ее:
— В таком случае они, наверное, с небесной помощью сумеют подыскать мне даму, чье общество окажется безопасным для меня в те дни, когда ваше опасно.
Королева ушла во гневе, и с тех пор астрологам было запрещено вмешиваться в отношения между королем и королевой.
Определив таким образом границы своего влияния на короля и немного разочарованный, Алехандро занялся устройством карантинного въезда в надежде на помощь со стороны капитана королевских гвардейцев. Но оказалось, что капитан, с неохотного позволения Эдуарда, оставил Виндзор, чтобы в трудные времена быть вместе с семьей. Его обязанности временно исполнял сэр Джон Шандос.
— Рад видеть вас в этой должности, — приветствовал его Алехандро. — При виде разумного человека всегда радуешься. Все остальные сопротивляются моим предписаниям, и почти никто их не выполняет. Я уже сыт по горло.
— Постараюсь помочь, чем могу, — пообещал Шандос.
— Иного, сэр, я от вас и не ожидал, — сказал Алехандро. — Вот что нам нужно. Мы должны полностью перекрыть входы и выходы, чтобы никто сюда не вошел, минуя карантин.
— На какой срок? — сказал сэр Джон.
— Возможно, на две недели.
— А если кто-то решит выйти?
— Он уже не войдет.
— Тогда где будут тренироваться королевские гвардейцы?
Алехандро оглядел двор:
— Думаю, здесь.
— Во дворе? Здесь нет столько места, лекарь!