— Мама, это так круто!
Интересно, откуда к нему пришло это словечко?
— Папа видел этот костюм?
Все засмеялись; страх ненадолго отступил. Из соседней комнаты вышел Том, тоже смеясь.
— Видел. Потрясающе, правда?
В руках он нес что-то завернутое в темную ткань и сейчас положил сверток на стол.
— Вычищен и готов к действию.
Джейни и Кэролайн знали, что в свертке пистолет, не тот, с которым Джейни в последний раз много лет назад ехала в лагерь, но той же модели.
— Шесть, — добавил Том.
Майкл одобрительно кивнул.
— Просто на всякий случай.
Все смотрели на него, даже Алекс сделал шаг назад. Майкл пробежал взглядом по лицам.
— Ну тогда, наверно, пора открывать парад.
* * *
Женщины и дети стояли парами по обеим сторонам ворот. Том был готов проводить Майкла почти до вершины горы. То, что осталось от дороги — теперь это были просто замерзшие рытвины и булыжные глыбы, — все еще покрывал лед. Весна в горах наступала поздно, хотя эта зима выдалась относительно умеренной.
Они безмолвно смотрели, как Том помог Майклу взобраться на его жеребца, которого назвали Галеном в честь древнегреческого лекаря и целителя, чьи теории и практика оказывали большое воздействие на медицину во времена Алехандро. Это имя они нашли на страницах его дневника. Сам Том скакал на Конфетке; лошадь получила свое имя в связи с тем, что Джейни пришлось прибегать к драже, приманивая и обучая ее, когда они впервые обосновались в лагере. Чтобы проверить ее состояние, Том сделал круг по двору; хромота таинственным образом исчезала, едва на спине Конфетки оказывался всадник — по-видимому, эта ситуация ей нравилась.
Наблюдая за сборами мужчин, Джейни прошептала Кэролайн:
— Как только жены первопоселенцев переживали все это?
Кэролайн медленно покачала головой:
— Не знаю.
Укус ядовитой змеи. Медведи. Камнепады… да мало ли чего можно опасаться. В прежние времена пневмоподушки в машине, копы и супермаркеты приглушали изначально свойственную людям настороженность, зато теперь все с особой остротой чувствовали опасность.
— Постойте! — внезапно воскликнул Алекс. — Нам нужны мечи!
— Что? — удивилась Джейни.
— Чтобы сделать арку!
Видя, что мать по-прежнему не понимает его, он добавил:
— Ну, ты же знаешь, как раньше делали, когда рыцари покидали замок!
Конечно. Арка! Джейни замахала Майклу и Тому, призывая их немного задержаться.
— Что такое? — спросил Том.
— Подождите минуточку!
Она бегом пересекла внутренний двор, ворвалась в дом и вернулась с охапкой швабр и метел. Быстро раздала их и встала на прежнее место. Спустя несколько мгновений Том и Майкл проскакали в большой мир под аркой из сыпавшихся со всех сторон льдинок и пыли, в сопровождении подбодряющих, хотя и не лишенных затаенного беспокойства криков своих семей.
* * *
Дорога — точнее, то, что от нее осталось, — извивалась в соответствии с рельефом горного склона. Вообще-то это было скорее предгорье — по сравнению с настоящими горами Юты и Колорадо — но и здесь путников поджидали неприятные сюрпризы, один из которых обнаружился примерно на полпути к вершине. Скатившийся сверху огромный валун лежал как раз посреди дороги, в окружении миниатюрных гор из собственных осколков.
— Не так давно свалился, — заметил Том. — Грязь вокруг еще свежая. Думаю, вон там будет легче объехать.
— Наверно, ты прав.
Майкл сжал коленями бока коня, и тот двинулся вокруг валуна, сначала осторожно, потом более уверенно. Почва под ногами была влажная, зыбкая, но конь, казалось, понимал, как нужно действовать, и упорно продвигался вперед, несмотря на то что утопал в грязи по щиколотки.
Конфетке, однако, пришлось потруднее. Предприняв несколько безуспешных попыток, Том окликнул Майкла:
— Не думаю, что она справится. Я, пожалуй, привяжу ее и пойду дальше пешком.
— Это ни к чему. Возвращайся. Я поеду один.
Том сначала не соглашался, но в конце концов уступил.
— Я вернусь до заката, — заверил его Майкл.
— Опусти щиток. И если с кем-нибудь встретишься, будь повнимательнее со своим английским.
Майкл рассмеялся, опустил плексигласовый щиток шлема, поднял большой палец в знак того, что все нормально, и снова сжал ногами бока коня.
Жеребец осторожно, шаг за шагом, продвигался вперед, изумляя Майкла своей способностью сохранять равновесие. Обогнув очередную груду камней, они воспользовались естественным разрывом в зарослях кустарника и направились вдоль дороги, но вернуться оттуда обратно оказалось нелегко; кусты, хоть и лишенные листьев, росли плотно, и продираться сквозь них в костюме, который мог от этого пострадать, Майклу хотелось меньше всего. Он похлопал коня по крупу и приглушенно — из-за шлема — сказал:
— Просто нужно добраться до ближайшей оленьей тропы, верно?
Какое-то время они двигались параллельно дороге, а потом Майкл снова заметил впереди слева разрыв в кустарнике. Значит, совсем скоро он сможет вернуться на дорогу. Они уже почти добрались до этой прорехи, когда почва ушла из-под ног коня. Тот заскользил вниз, а Майкл, вцепившись в поводья, отклонился в противоположную сторону, борясь с гравитацией в попытке помочь Галену сохранить равновесие.
Однако гравитация победила; конь упал на бок, и Майкл свалился с него, с такой силой ударившись спиной, что едва не лишился чувств. Гален дико молотил ногами в неистовых попытках подняться. Майкл сел и слегка отодвинулся от него. В конце концов жеребец встал, фырканьем и топаньем выражая недовольство собственным падением.
Майкл со стоном, медленно поднялся на ноги, ощупал руки и ноги; вроде бы ничего не сломано. Он начал отряхиваться, однако в перчатках делать это было затруднительно, и возникло искушение снять их, но он удержал себя от этого.
Пока он отряхивался, палец зацепился за что-то. Выворачивая, насколько можно, голову, Майкл поглядел на бедро.
— Твою мать! — В пластифицированной ткани костюма виднелся разрыв около трех дюймов. — Твою мать, какого черта!
Он поднял щиток шлема, сдернул перчатки и в ярости швырнул их на землю. Теперь, когда уши оказались открыты, в них хлынул поток звуков: птичий щебет, вой далекого ветра. И потом он услышал то, чего никак не ожидал.
— Не двигайтесь!
Он резко обернулся и увидел дуло пистолета: в него целилась невысокая женщина в куртке из овчины. Правая рука Майкла инстинктивно метнулась к бедру, где, не будь на нем костюма, висело бы оружие. Однако свой пистолет он засунул под ремень впереди седла; взгляд устремился к жеребцу, но тот стоял таким образом, что разглядеть, там ли еще пистолет, не представлялось возможным.