Микаэл прислонился к спасительной лестнице и направил свет фонаря в небольшой туннель, открывавшийся перед нами, одновременно обратив туда и дуло пистолета. Там был тупик. На стенах виднелось множество различных электрических устройств, от которых тянулись десятки разноцветных кабелей.
— Вы слышите этот гул? — прошептал мой спутник.
— Наверное, это генератор.
Я сделал несколько шагов и обнаружил бронированную дверь. На высоте человеческого роста, над красной табличкой, информирующей о возможности поражения током, висело предупреждение: «ОПАСНО».
— Подвиньтесь, профессор.
Микаэл попробовал открыть замок, но тот не поддался.
— Ну что? — осведомился я.
— Три замка, и все отличные.
Я в нетерпении топнул ногой.
— Вы хотите сделать это вместо меня?
Наконец после долгих усилий дверь подалась, и мы увидели самое обычное помещение, где гудел электрический генератор. Микаэл обвел его фонарем. Ни двери, ни люка в полу. Перед нами был лишь пульт управления этой адской машиной.
— Что-то, должно быть, от нас ускользнуло, — заключил я.
— Не вижу что. Наверное, какая-то мелочь.
Я поднял с пола окурок и поморщился. Их был там добрый десяток, причем разных сортов. Вот уж, право, не место для собраний.
Микаэл поторопил меня:
— Выходим отсюда. От этого шума голова раскалывается.
Я нахмурился и внимательно осмотрел приборы. Генератор работал на полную мощность.
— Микаэл… вы что-нибудь слышали перед тем, как мы спустились?
— Над нами бетонный пол, профессор. Снаружи этот шум услышать невозможно.
— Нет, я имел в виду станцию очистных сооружений.
Он удивленно взглянул на меня.
— Вы слышали шум турбин, когда мы спустились?
— Нет, все было тихо.
— Потому что станция не работает.
— И что?
— И то! — ткнул я пальцем в сторону пульта управления. — Вы можете мне сказать, куда идет этот ток, если она сейчас не работает?
Микаэл почесал подбородок, догадываясь, к чему я клоню.
— Но может быть, этот генератор снабжает электричеством один или несколько домов в городе?
— Для такого генератора, как этот, главное — избежать подключения к электрической сети города.
Неожиданно помещение залил яркий свет, и я похолодел. Микаэл вырвал у меня из рук фонарь, погасил его и приложил палец к губам, показывая мне на потолок. Я увидел решетку, через которую проникал свет, и четыре ноги. Двое мужчин по-гречески горячо обсуждали фильмы, которые они недавно посмотрели, и красоток, которые им понравились больше всего. Если это были наши стражи, то целомудрие не было их добродетелью. К тому же они очень много курили, потому что к концу спора через решетку была брошена целая куча окурков, которые присоединились к десяткам других, тех, что я увидел войдя. Наконец они удалились, свет погас, и мы отчетливо услышали, как хлопнула дверь.
— Интересно, — сказал мой спутник, зажигая фонарик.
— Как, по-вашему, они выбрались наверх?
— А как вы сами считаете, профессор?
Я представил себе, как они прыгают мне на плечи, и поморщился.
— Нет, должен быть другой вход. Тот, которым воспользовался наш приятель, установивший у нас бомбу, чтобы вернуться к своим дружкам. Я плохо представляю себе, как он мог забраться наверх в костюме за две тысячи евро.
— Лучше и нам пройти там, а не через дверь. Меньше шансов, что нас засекут. Наклонитесь!
Я недовольно пригнулся, и Микаэл взобрался мне на плечи. Он, должно быть, весил килограммов семьдесят при росте метр семьдесят пять, и мне было нелегко выпрямиться. Когда мне наконец это удалось, ему пришлось пригнуться сантиметров на двадцать.
— Осторожно, профессор… вы хотите меня угробить, что ли?
От простого нажатия решетка совершенно бесшумно повернулась на больших штырях, которые прочно держали ее с одной стороны.
Микаэл подтянулся на руках.
— А я? Как я поднимусь?
— У меня в рюкзаке есть веревка… О Боже!
— Что такое?
— Отодвиньтесь немного, профессор.
— Что?
— Отодвиньтесь, вам не потребуется веревка.
Я услышал тихий шорох и, не веря своим глазам, увидел алюминиевую лестницу, которая, разворачиваясь, опустилась с потолка к моим ногам и остановилась в нескольких сантиметрах от пола с характерным для гидравлического домкрата шумом.
— Черт побери…
— Поднимайтесь.
Я повиновался. Хотя и не очень устойчивая, лестница была крепкой, и, одолев несколько ступенек, я присоединился к Микаэлу, который нажал другую кнопку на маленьком пульте на стене. Лестница легко, почти бесшумно, сложилась, и решетка закрылась.
— Потрясающе, — пробормотал я.
— Я пока не уверен в этом, но, согласно табличке, — прошептал он, указывая на другую кнопку, — эта штука, похоже, приводит в действие систему, закрывающую решетку. Должно быть, они используют ее днем.
Запах сырости витал в воздухе. Мы находились в небольшой комнате с бетонными стенами, где стояли два садовых столика и восемь стульев. В углу размещался включенный холодильник, на нем — новенькая кофеварка с чашечками, салфетки, ложки из пластика и сахар. На небольшой этажерке — одноразовые тарелки, стаканы и пластиковые вилки и ножи, а также несколько бутылок с алкоголем, коробки с аппетитными бисквитами и цукатами.
— Можно сказать, зал для трапез, — пробормотал я. — Буфет рядом с могилой? Хороший вкус…
Микаэл так же озадаченно, как и я, осмотрел бронированную дверь — еще одну! — которая закрывала комнату, и недовольно скривился.
— Еще проблема? — спросил я.
— Пожалуй, да.
— Вы не можете с ней справиться?
— Вы хотите приложить свой пальчик? — усмехнулся он, указав на маленькое электронное табло на стене.
— Простите?..
— Это система распознавания отпечатков пальцев. Попробуйте дотронуться до него, и вы приведете в действие сигнализацию.
— Что же в таком случае нам делать?
Он распластался рядом с дверью, жестом пригласив меня присоединиться к нему, установил на пистолет глушитель и выключил фонарь.
— Ждать, профессор, — ответил он, заряжая оружие.
Мы ждали не очень долго. Минут через пятнадцать дверь открылась, и из нее вышел мужчина в черном костюме. Когда он увидел нас, было уже слишком поздно. Не успел он и рта раскрыть, как пуля вошла прямо ему в лоб, и он тяжело упал на пол.