— Вон там. — Грин указал на маленький вагончик рядом со зданием администрации. — Хотите, детектив Рош проводит вас и все покажет?
— В этом нет необходимости.
— Будем надеяться, там не заперто, — добавил вдогонку Грин.
Вот повезло, подумала я, но тут же с ужасом поняла, что кроме туалета и умывальника, грязных до отвращения, особенно рассчитывать не на что. Дверь расположенного напротив мужского туалета украшал увесистый навесной замок с цепью, недвусмысленно указывая на то, сколь трепетно противоположный пол заботится о своей приватности.
Отопление не работало. Раздевшись, я обнаружила, что нет горячей воды. Пришлось кое-как обтереться и срочно натянуть теплый спортивный костюм, потом — лыжные ботинки и шапку. Часы показывали 13.30, и Люси, должно быть, уже ждала меня в доме Манта, а я даже томатный соус еще не приготовила. Сейчас я хотела только одного: принять горячий душ или ванну.
Грин, отделаться от которого так и не удалось, проводил меня до машины и помог забросить снаряжение в багажник. К этому времени лодку уже погрузили в трейлер, и он, должно быть, уже следовал в мой офис в Норфолке. Я с удовольствием попрощалась бы с Джеродом и Кай Су, но их, к сожалению, видно не было.
— Когда планируете приступить к вскрытию? — поинтересовался Грин.
Я посмотрела на него. До чего же это характерно для слабохарактерных людей, особенно тех, кто обладает властью или определенным положением: сначала попытаться нагнать страху, а если не удастся, навязаться в лучшие друзья.
— Сразу же и начну, — заводя машину и одновременно врубая на полную мощность обогреватель, ответила я.
— А разве ваш офис сегодня работает? — озадаченно спросил он.
— Я только что его открыла.
Но дверцу машины я закрыть не успела, и Грин, опершись на нее, смотрел на меня сверху. Он был так близко, что я без труда различала на скулах и крыльях носа лопнувшие капилляры и пигментные пятна.
— Ознакомите меня с вашим отчетом?
— Как только определю причину и род смерти [8] — конечно, буду готова обсудить с вами результаты, — нехотя ответила я.
— Род смерти? — хмуро переспросил он. — То есть вы хотите сказать, что несчастный случай под вопросом?
— В таких случаях могут быть и всегда будут вопросы, капитан Грин. Задавать и решать их — моя работа.
— Что ж, если обнаружите у него в спине нож или пулю, сразу звоните. Надеюсь стать первым, кто об этом узнает, — с намеком на иронию произнес он, передавая мне свою визитку.
Отъехав на небольшое расстояние, я сразу же занялась поиском номера ассистента Манта, с которым он работал в морге. Мне очень хотелось застать его дома. И на этот раз удача была со мной.
— Дэнни, это доктор Скарпетта, — представилась я.
— О да, мэм, — удивленно отозвался он.
Я слышала рождественскую музыку и голоса спорящих. Дэнни Уэбстеру было чуть больше двадцати, и он все еще жил вместе с родителями.
— Жаль, что приходится беспокоить в новогодний вечер, но у меня срочный случай. Необходимо вскрытие. Я уже еду в офис.
— Требуется моя помощь? — спросил он так, словно эта идея его вполне устраивала.
— Даже не могу передать, как была бы вам благодарна. Тело и лодку везут в морг.
— Без проблем, доктор Скарпетта, — бодро откликнулся Дэнни. — Уже выезжаю.
Еще один звонок домой, но Люси трубку не подняла. Я набрала код, чтобы прослушать сообщения на автоответчике. Их оказалось два, но оба были оставлены друзьями Манта с выражениями соболезнований. Со свинцового неба медленно падал снег, а дорога была забита теми, кто, презрев опасность быть занесенным снегопадом, торопился добраться до дома. Я пыталась представить, что могло задержать мою племянницу и почему она до сих пор не созвонилась со мной. Люси исполнилось двадцать три, и она только что закончила Академию ФБР, но я переживала за нее так, словно она все еще нуждалась в моей опеке.
Офис судмедэксперта округа Тайдуотер, то есть мой, располагался в маленькой, тесной пристройке на территории принадлежащей «Сентара» [9] общей больницы Норфолка. Мы делили помещение с департаментом здравоохранения, который, совсем некстати, включал в себя отдел по санации предприятий рыбного хозяйства. Мысль устроить автостоянку, на которой в любое время дня и года воняло разлагающимися телами и протухающей рыбой, вряд ли можно было назвать удачной. Старенькая «тойота» Дэнни уже стояла на парковке, а открыв бокс, я с удивлением обнаружила там лодку.
Опустив за собою дверь, я медленно обошла лодку. Длинный шланг был аккуратно свернут, а обрезанный участок вместе с прикрепленным к нему регулятором, о чем я и просила, лежал отдельно в запечатанном пластиковом пакете. Другой конец был все еще подсоединен к небольшому компрессору. Неподалеку стояла емкость с бензином. Здесь же находился и обычный набор водолазного и лодочного снаряжения: дополнительные грузила, баллон со сжатым под давлением в три тысячи атмосфер на квадратный дюйм воздухом, весло, спасательный пояс, фонарь, одеяло и ракетница.
Эддингс также оснастил свою лодку дополнительным двигателем на пять лошадиных сил, который явно понадобился ему специально для проникновения в запретную зону, где он и нашел свою смерть. Основной, тридцатипятисильный, двигатель был сдвинут назад, так что его винт находился над поверхностью воды, в том положении, в котором я и увидела его, когда осматривала лодку на месте.
Но больше всего меня заинтересовал крепкий пластмассовый кейс, открытым стоявший на полу. В гнездах из пенополистирола размещались различные насадки к камере и коробки с пленкой марки «Кодак 100 ASA». Но самой камеры и стробоскопа я не увидела. Похоже, они упокоились на илистом дне реки Элизабет. И, по всей видимости, навсегда.
Поднявшись по пандусу, я открыла дверь в офис. В облицованном белой плиткой коридоре меня ожидал Тед Эддингс. Его тело было помещено в застегнутый на молнию пластиковый мешок и лежало на каталке, оставленной возле рентгеновского кабинета.
Негнущиеся руки приподнимали черный винил, словно Тед старался выбраться наружу, а вода тем временем продолжала тихонько сочиться на пол. Я уже собралась искать Дэнни, но в это время он сам, прихрамывая, вышел из-за поворота коридора. В руках у него была стопка полотенец, а на правом колене — ярко-красный спортивный наколенник, который он носил с тех пор, как получил футбольную травму. Теперь Дэнни проходил курс восстановления после операции на передней крестообразной связке.